Одинокие души
Шрифт:
хуже? Осточертело жить по правилам. Если тебе можно, с какой стати, мне нельзя?!
– Замолчи! – восклицаю я. – Ты спятила! Тебе нужно в больницу.
– Это тебе нужно в больницу, дорогая. Хотя нет. На самом деле мне жутко надоело твое
бессмертие. Сколько можно? Имей же совесть! – Карина толкает меня и пронзает
ядовитым взглядом. – Я устала придумывать ловушки. Ты падала с крыши, попадала в
аварию, задыхалась в круглой комнате… Ну хватит уже!
–
мной поступить. Ты же не пыталась меня убить.
– Пыталась. Ещё как. – И тут все-таки появляются не прошеные слезы. Я обессилено
отхожу назад и резко задерживаю дыхание. Не хочу думать жить, чувствовать. Ничего не
хочу.
– В общем, - лениво продолжает сестра.
– После смерти Ворона я осознала, что
должна отомстить. Ты слишком долго жила в неведении того, что совершила. Ну, или хотя
бы не догадывалась о том, что произошло по твоей вине. – Карина достает новую
сигарету. – Я пошла в стаю к Шраму. С Помощью отличного актера, Астахова, привела
туда тебя. Дальше, если ты не против, не буду пересказывать: ты и так все прекрасно
знаешь. – Сестра садится на несколько сложенных кирпичей, делает затяжку и вновь
выдыхает клуб серого дыма.
– С каждым днем напряжение росло все больше и больше.
Леша со своим неповиновением, Наташина импровизация с ножом и нелепая смерть
Шрама. Хотя как сказать нелепая.… Когда он спал в твоей комнате, я пару раз поковыряла
его рану ржавым гвоздем. Но думаю, он и так был обречен. – Меня передергивает. Я
пронзаю сестру жгучим взглядом, и едва сдерживаю огонь в легких. Мне хочется
разодрать Карину в клочья. Что он натворила?! Как могла?! Но мои руки неподвижны. Я
вижу перед собой не только убийцу. Я вижу перед собой ещё и родную сестру. От
безысходности тело охватывает дикая боль, и мне, волей не волей, приходится с ней
смириться.
– Кстати, я ещё забыла о том, что потеряла в баре клатч, потом он и вовсе
пропал…, - Карина с тяжестью вздыхает. – В общем, сложно мне было. Но затем все как-
то само собой пошло. Я немного поменяла стратегию: встала на вашу сторону, и ты
вычеркнула меня из списка врагов. Стала делиться информацией. Это сыграло свою роль в
принятии многих решений. Например, если бы не смерть Стаса, я бы и не разинула рот на
душу Максима. Но это было таким искушением…, оставить тебя без любимого. Заставить
почувствовать то, что чувствовала я. Прости. Не смогла удержаться.
– Зачем тебе это? – чужим голосом спрашиваю я, и обессилено покачиваюсь. – Зачем ты
это сделала,
– Какой семьей? Не смеши меня. Родители обращали внимание только на тебя, причем вне
зависимости от того, делала ты что-то хорошее или плохое. Это до сих пор сводит меня с
ума. Ты ведь вновь связалась со стаей! Погибли люди! А мама перед тобой на корачиках
ползает. – Сестра фыркает. – Жалкое зрелище.
– И что теперь? Наконец, избавишься от меня. И что скажешь родителям? Как будешь
спать ночью?
– Как спала и до этого: спокойно.
– Я не верю в то, что передо мной стоит моя сестра. – Глаза наполняются слезами, и я, отвернувшись, даю волю эмоциям. – Нет. Это не ты. Этого попросту не может быть.
– Хватит ныть, - недовольно отрезает Карина и неуклюже выбрасывает очередной окурок в
сторону. – Ты, в конце концов, Кобра.
– А кто ты?
– А я – Ворон. Новый предводитель семьи. Я главная, меня слушают, и это именно то, чего
я добивалась.
– Боже, Карина, ты ведь никогда не была одинокой! Я всегда была рядом с тобой. Всегда!
Что же случилось? Почему ты решила, что тебя никто не любит?
– Я ничего не решала, - грубо отвечает сестра. – Я это почувствовала. И может, мое
поведение покажется всем диким, жалким, покажется всем плодом больного
разыгравшегося воображения, меня в такую жизнь втянула ты. И если бы не твои походы в
стаю, если бы ты не участвовала в испытаниях, не избивала людей, не ломала судьбы, я бы
и не подумала, что такое возможно. А теперь, - Карина пожимает плечами и усмехается. –
Теперь прими тобой же созданный продукт. Я – это ты, просто до того, как Кобра потеряла
память.
Её слова врезаются в меня, словно сотня острых ножей. Я покачиваюсь в сторону и
наталкиваюсь на край крыши. Закрываю глаза. Мне так больно. Такое чувство, что я
буквально слышу, как рвется на части сердце. Хочется плакать, хочется упасть, хочется
забыться и проснуться в мире, где сестра не предает, любимый не умирает, а друг не
падает с крыши. Но это, увы, нереально.
Кого я пыталась обмануть? Бороться с незнакомым врагом сложно. Но бороться с самой
собой невозможно, а Карина – это я. Она моя сестра. Часть меня, моего сердца, моей
души. Я не способна победить её. И самое ужасное заключается в том, что я даже не могу
этого захотеть.
– Я не хочу убивать тебя, - тихо отрезает Карина и встает с кирпичей. Выбрасывает
сигарету в стороны, вытирает руки о колени. – Но у меня нет другого выхода. Ты зашла