Одинокий медведь желает, или партия для баса
Шрифт:
— Я отдам тебе машину в счет дома. По смете этого будет достаточно!
— Какая смета? Какой дом? Да что с тобой?
— И аванс за аренду верну.
Я вырвалась, понимая, что он, медведь такой, отпустил только для того, чтобы не сделать больно.
— Карина. Давай успокоимся, зайдем в номер и поговорим.
— Ты заказывал дом в «Барвиха-стайл»? — спросила я, вдруг понадеявшись, что по какому-то невероятному, неправдоподобному стечению обстоятельств, все обойдется.
Лицо его мгновенно
— Таких безруких некомпетентных овец!..
— Твой дом проектировала я. И вела проект тоже я.
— Что?
Позади раздался слаженный стон. Так, зрителями явно зашло наше щоу разоблачений.
— И орал ты на меня. И потребовал, чтобы уволили — тоже меня. И именно благодаря тебе я имя Сергей ненавижу.
— Карина, но… – Вот тут он растерялся. — Дом и правда был отстой. И надо мной до сих пор ржут. И… обязательства вы же… ты же не выполнила… Я… — Он отступил на шаг, всматриваясь в меня. — Не может быть. Карин, это тебя… Лева подговорил?
— А что сразу Лева? — возмутился зеленоглазый. Да так, что меня просто снесло от громкости. Вот сразу понятно — певец.
— Или Бонни…
Я развернулась. Молча.
— Карина, подожди, я тебя отвезу домой, — раздалось за спиной на два тона ниже.
— Не стоит, — слезы градом все-таки покатились из глаз. Не зря же я всегда была уверена в том, что идеальных мужчин просто не существует.
— Как бы то ни было, — взревел он у меня за спиной. — Я…
Скажите, пожалуйста, он еще и обиделся.
— Сережа, — раздалось спокойное.
«Олеся», — поняла я, не поворачиваясь. Еще не хватало, чтобы эти все… небожители видели мои слезы. Я помотала головой и побрела прочь из сказки. Как же все бессмысленно…
— Вам обоим надо успокоиться, — между тем приказывала женщина. Странно, но Сергей ее слушался. — Карину отвезет охрана, проследит, чтобы все было хорошо.
«Как будто это возможно», — подумала я, а вслух сказала (потому что, видимо, что-то противное и неразумное подняло во мне голову и призывало назло всем уши отморозить):
— Ни на какой машине я не поеду. Просто оставьте меня в покое.
Жаль, что сорваться на бег у меня не хватало сил. Меня просто колотило. Главным образом, от безнадежности.
— Карина, — окликнула меня Олеся. И я остановилась, сама не понимая, почему. — Вы же не заставите еще больше волноваться беременную женщину?
— Вы — восхитительный манипулятор, — сообщила я той, чей звонок был способен заставить сорваться любого из присутствующих, я уверена.
— Я — учительница, — с гордостью сообщили мне. — Как нагуляетесь, остановитесь. Машина следует за вами. Вадима я отправлю.
— Давайте я уж сам, — вздохнул человек, который организовывал нашу эвакуацию.
— Спасибо, Петр Иванович.
На сотом шаге я поняла, что влажные босоножки не предназначены для хождения по парку. Даже по вымощенной плиткой дороге — не предназначены. Я сбила ногу. Еще через сто шагов — что у меня нет телефона, и я даже такси вызвать не смогу. Я ведь впрыгнула к нему в машину. Сама. А шла я с пляжа, где просто хотела искупаться с сыном — и никак не предполагала такого развития событий: Сергея, Платона… потопа. И просто рухнувшей в никуда жизни.
Еще через двести шагов я остановилась. И мне уже было плевать, видит кто-то мое зареванное лицо или нет.
— Поехали, — попросила я.
— Поехали, — вздохнул человек в черном, который все это время тащился на огромном джипе позади меня.
Вот он, кстати, и подвозил Сережу, когда…
Стоп. Нет в моей жизни никакого Сережи. И машину надо продавать.
Глава шестнадцатая
В теле взрослого мужчины 75 кг нервов.
Мотать — не перемотать
(С) Интернет. Ну, и Карина
Сергей
— Да ну. Чушь!
Сергей метался по своему номеру под сочувствующими взглядами, от которых становилось совсем тошно. Даже Лева не ехидничал, а просто покрепче прижимал к себе жену.
— Олеся, — требовательно посмотрел бас на руководителя квартета. — Ну, скажи. Так не бывает. Ну, подумай сама: я на заправке встретил женщину своих грез. Не могла она обернуться тупым дизайнером, испохабившим мне мечту!
— Какой только чуши не бывает в жизни, Сереж, — грустно улыбнулась она. — Ты так и не придумаешь никогда.
Ира, этим летом погруженная не только в беременность, но и в написание очередного бестселлера, только согласно кивнула.
Сергей подарил им по негодующему взгляду.
— Ну, ты вспомни ее. Там же Мерлин Монро была. Белая, противная, губищи — в пол-лица!
— Серега-а-а-а! — протянул Лева, покосившись на жену. — Это же женщины. От черного до белого — одно настроение!
Серый буркнул что-то неприличное. И пошел накручивать новый виток по гостиной, с каждым шагом зверея все больше и больше.
— Я поеду к ней, — замерев, объявил он. — В конце концов, нам надо объясниться.
Обреченный вздох был ему ответом.
— Эм-м-м, — осторожно начала Олеся.
— Я ей скажу! — грозно пророкотал Сергей, как никогда звуками напоминая надвигающееся на городок цунами. — Мне ведь тоже есть, что ей сказать. И…
Он махнул рукой, не зная уже, что говорить. Побегал еще. И вдруг его осенило: