Одиссея голоса. Связь между ДНК, способностью мыслить и общаться: путь длиной в 5 миллионов лет
Шрифт:
Все эти явления были хорошо известны в Древнем мире. В египетских папирусах фараонов иероглифы сообщают нам, что почти три тысячи лет назад производили операции на мозге: «Когда ты будешь осматривать человека, у которого пробит висок, и позовешь его, а он не ответит, значит, он утратил дар речи». Подобные тексты свидетельствуют, что о церебральной проекции голоса знали уже в эпоху пирамид. В Библии, в Псалме 136: 5–6, можно прочесть: «Если я забуду тебя, Иерусалим, – забудь меня десница моя; прилипни язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя». Разве это не клиническая картина больного моторной афазией, у которого поражено левое полушарие? Ибо левое полушарие позволяет говорить и сохранять подвижность правой половины тела. Оно позволяет связывать слова и выстраивать речь. Зона Вернике, место, где хранится наш лексический запас, находится на перекрестке церебральных проводящих путей зрения, слуха и моторики левой стороны нашего тела: сзади поступает информация визуальная, снизу – информация звуковая, а сбоку – информация языка жестов. Зона Вернике интегрирует слово звучащее и слово написанное. Она «пишет его» в мозге. А центр Брока «читает его вслух».
Пациент Поль, пятьдесят пять лет, преподаватель провинциального университета, пришел ко мне на консультацию в полной растерянности. Речь его, вполне внятная, логичная, с нормальным построением фразы, звучала напряженно: «Кккогда… я ггговорю, моя речь становится рубленой, затрудненной, спастической. Я был на приеме, осмотрели мою гортань и сказали, что у меня ничего нет. Однако я не пппонимаю». Действительно, с анатомической точки зрения гортань его была в норме, но голосовые складки подрагивали и даже в состоянии покоя производили непроизвольные движения. Он добавил: «Когда звонит телефон, а секретарши нет на месте, я предпочитаю не отвечать. Я боюсь снять трубку, ибо обязан ответить, так как это может быть срочно. Я неловко беру трубку, прижимаю ее к левому уху, говорю: “Аллллло?”, а сам нервничаю, комплексую. Ладони становятся влажными. У меня сжимается горло, я начинаю заикаться. Но я же знаю, что голосовые складки у меня в порядке, что исследование неврологического статуса показало, что мозг в порядке. Мне сказали о каком-то сигнале, который плохо доходит, происходит сбой, путаница. Доктор, мозг столь сложен, как получается, что он не может вернуть плавность моему голосу? Ему даже не удается вернуть плавность движений моим рукам, когда я хочу говорить с выражением, хочу убеждать собеседников во время диспутов, которыми я руковожу на факультете! Проще говоря, я не могу говорить так, как мне нужно, ни голосом, ни жестами».
Мышечный механизм, гортань и дыхание в норме. Неврологическое исследование ничего не выявило. У пациента Поля спастическая дисфония. Управление голосом нарушено. При болезни Паркинсона, а также у пациентов с неконтролируемыми движениями мышц лица голос становится неестественным, иногда неузнаваемым, дрожащим, измененным, голосовые команды нарушены. Гортань не имеет особых отклонений. Но, чтобы лучше понять возникшие затруднения с речью, давайте проникнем в мир мозга.
Голос и мысль: туда и обратно нашего «я»
Коммуникация осуществляется посредством фонем, питающих наш разум. Слово стимулирует наш мозг, обогащает наш словарь, наш голос. Чтобы выразить себя, мысль в качестве инструмента использует слово. Когда формируется голос, речь оказывается тесно связанной с рукой, церебральная проекция которой расположена очень близко к зоне речи. Функциональные зоны руки и речи находятся в доминантном полушарии. Так был ли человеческий мозг, такой, каким мы его знаем, создан в результате одной внезапной мутации или все же в процессе эволюции, посредством нескольких прогрессивных мутаций?
Наш мозг не один, он включает в себя целых три мозга. Его зарождение началось несколько сотен миллионов лет назад. Рыбы, рептилии, птицы, примитивные и эволюционировавшие млекопитающие оставили в структуре мозга свой отпечаток. Какой удивительный механизм представляет собой наша нервная система, состоящая из миллиардов клеток и связей! Какая на первый взгляд путаная, а на самом деле превосходно организованная и строго ориентированная система нейронных волокон управляет нами! Нервная система состоит из спинного мозга, расположенного в спинномозговом канале нашего позвоночника. Из него выходит тридцать одна пара спинальных нервов. От мозгового ствола, являющегося важной составной частью нашего мозга, отходят черепные нервы. Мозжечок, или малый мозг, расположенный в задней черепной ямке, включает в себя два полушария, соединенных «червем»; мозжечок является самой древней частью мозга, выделившейся в процессе эволюции. Полушария мозжечка имеют на своей поверхности борозды и извилины. Такую же структуру мозжечка мы находим у рыб. В структуру мозга входит гипоталамус, небольшая область в промежуточном мозге, расположенная под лимбической системой. Гипоталамус контролирует стратегию нашего выживания. Он напрямую связан с гипофизом, дирижером наших гормонов. Двудольный таламус, расположенный в центре нашего мозга, представляет собой ядерную массу, самую объемную в нашей нервной системе (массу, где расположены ядра нейронов). Придаток у основания мозга, мозговая железка, называемая гипофизом, является центром секреции мелатонина. Вся поверхность мозга, словно плащом, покрыта «серым веществом», или корой головного мозга. Кора представляет собой шесть различных слоев, расположенных друг над другом. Слоистая структура является результатом эволюции коры в процессе филогенеза: каждый этап нашей эволюции добавлял что-то свое.
Мы различаем левое и правое полушария. Они асимметричны. Наша способность выживать связана с рептильным мозгом: он руководит нашими жизненными функциями. Наша способность запоминать, наши эмоции, наш стресс зависят от лимбической системы, которую можно найти у примитивных млекопитающих. Наконец, третья, основная структура нашей нервной системы – мозг, сформировавшийся в процессе эволюции. Это самый сложный орган и самый обширный. Он расположен практически на поверхности, непосредственно под черепной коробкой. Его называют неокортексом.
Черепная коробка, ремень безопасности нашей мысли
Поразительно: наше тело, состоящее из центрального скелета, защищено мышцами, кожей и слизистой оболочкой. Единственное исключение представляет мозг. Мозг сам защищен скелетом, а именно черепной коробкой, или черепом.
Когда в результате несчастного случая череп травмируется, например в нем образуется трещина, так ли это опасно? Не всегда, возможно, даже наоборот. Проведем аналогию. Если вы осторожно столкнете на пол яйцо, скорлупа не разобьется. Но удар все равно должен как-то отразиться. Аккуратно отделите кусочек скорлупы, посмотрите внутрь, и вы увидите, что белок и желток смешались. Удар абсорбировал внутреннее содержимое яйца. Теперь уроните яйцо так, чтобы скорлупа разбилась, и посмотрите: удар приняла на себя скорлупа и белок и желток не смешались. Так же дело обстоит и с мозгом и черепом. Если кость амортизировала удар, если существует трещина в черепной коробке, внутри мозга мы практически не наблюдаем повреждений. Черепная коробка приняла на себя удар, который амортизировали тонкие внутренние прокладки, называемые мозговыми оболочками, и внутри мозга нарушений практически не произошло. Когда кости черепа остаются целыми, удар поглощается внутренним содержанием черепной коробки, и, как следствие, происходят неврологические нарушения. Ударная волна создает помехи нормальному функционированию внутренней структуры. Разумеется, когда травма очень серьезная, нарушения происходят всюду. Черепная коробка очень прочна, она, подобно яичной скорлупе, защищает самый драгоценный орган эволюции человека: мозг. Но мозг не находится в непосредственном контакте с костями черепа. Интерфейсом между твердой костной структурой и очень мягким мозгом служат мозговые оболочки, тоненькие прокладки, состоящие из жидких и волокнистых тканевых элементов. Мембрану, выстилающую внутреннюю костную стенку черепа, называют твердой мозговой оболочкой, а тонкий слой, находящийся в контакте с мозгом, – мягкой оболочкой. Оболочки выполняют задачу питания мозга, доставляя ему необходимые питательные вещества. В пространстве между двумя оболочками имеется жидкость, называемая менингеальной или спинномозговой; она отделяет мягкую оболочку от срединной оболочки, называемой паутинной, ибо она похожа на паутину паука.
Наш мозг вмещает в себя мозг рыбы, рептилии и млекопитающего
Наличие в довольно ограниченном объеме полушарий мозга большой концентрации командных узлов поражает. Все централизованно. Полная информация обо всех наших функциях поступает в них посредством афферентных и эфферентных волокон нашего тела. Мы познакомились с различными частями мозга. Необходимо отметить, что не все функции делятся между правым и левым полушариями. Мозг имеет нижнюю часть, непарную, продольную и базальную, расположенную на вершине мозгового ствола, – это отдел, именуемый промежуточным мозгом. Там находится лимбический мозг. Промежуточный мозг состоит из гипоталамуса, гипофиза, третьего желудочка и шишковидного тела. Верхняя часть, парная и асимметричная, называемая конечным мозгом, состоит из двух полушарий с большим количеством борозд, собственной корой, белой субстанцией и боковыми желудочками, межполушарными спайками мозолистого тела, служащего мостом между полушариями мозга – левым и правым. Мозг африканского слона во всем своем объеме весит почти 6 кг. У человека он весит примерно 1,5 кг, длина его 16 см, ширина 14 см, а высота 12 см. Его относительная масса – самая большая во всем животном мире. На уровне неокортекса у человека имеется множество извилин. Только человек обладает столь развитой структурой мозга. Церебральная проекция различных функций впечатляет своей точностью. Правая рука совершает движения, стимулируя соответствующую левую височную долю. В возрасте двух-трех лет эта стимуляция сопровождается членораздельной речью. Когда ту же долю стимулируют у шимпанзе, он поднимает правую руку и издает крик. Таким образом, на уровне определенной области мозга у человека реакция селективная в отличие от шимпанзе. Этим он обязан значительному увеличению поверхности неокортекса, созданному за счет изобилия церебральных извилин на всех участках, что создало четкую специализацию каждого участка. У рептилии почти нет неокортекса. Наш палеокортекс, или рептильный мозг, сходен с мозгом собаки, пантеры или оленя, в том числе и по объему. Эволюция мозга присуща каждому виду, но каждая внутривидовая подгруппа имеет свою специфику. У попугая, например, в зависимости от породы размер мозга может варьироваться. У всех Homo vocalis мозг имеет тот же или почти тот же размер, ту же структуру, то же распределение церебральных зон, и это ставит его обладателя в особое положение в мире животных. У всех людей мозг одинаков. А как они его используют – это уже совсем другая история!
У дельфина особенно развита зона слуха. Он улавливает ультразвуки, которые лучше слышны в воде. Слоны, в силу своей среды обитания, издают низкие звуки и инфразвуки, разносящиеся по саванне. В этом природном регионе они распространяются лучше. А разве у перелетных птиц нет внутреннего компаса? У собаки превосходно развито чутье, так же как и у лосося, который находит русло родной реки, узнавая ее по вкусу и запаху воды. В каком возрасте начинается церебральное овладение голосом? Исследуя наш мозг медицинскими приборами визуализации, мы сумели совершить удивительное открытие. Развитие голоса начинается сразу после рождения, а нейровизуализация помогает нам проникнуть в тайну и отыскать его след.
Человеческий голос – это «командный спорт»: голос является необходимым стимулом собственной эволюции. Ребенок родился глухим. У него полная двусторонняя глухота с самого детства. И очень скоро становится ясно, что у него атрофирована также зона речи. Он не может общаться посредством слов, потому что не слышит их. Наблюдается атрофия левой височной доли и лимбического мозга, формирующихся, соответственно, еще до рождения и отвечающих за развитие голоса. Человеческий голос и его способность развиваться не только в процессе коммуникации с другими людьми, но и с самим собой сохраняет, приводит в действие и генерирует нейронные связи церебральной проекции речи. Голос является необходимым стимулом речи. Если голос не стимулирует первые соединительные нейроны между тремя отделами мозга, эти отделы функционально затухают.