Одиссея креативной королевы
Шрифт:
– Э-э… - абонент замялся, - …А с кем я разговариваю?
– Послушайте, – сказал полковник, наблюдая, как крепкие парни в камуфляже ловко забрасывают в армейский грузовик брезентовые мешки, явно очень тяжелые, хотя и небольшого объема, - послушайте, у нас на Филиппинах есть хорошее правило: кто позвонил, тот называет себя первым, а кому позвонили – тот вторым. Это понятно?
– Ладно, черт побери! Меня зовут Морис Тейлор.
– Так, мистер Тейлор, значит вы хозяин этого рудника. Я правильно понял?
– Э… В общем, да. А теперь, все-таки назовитесь!
– Я Порфиро Сумулонг, полковник NICA, командующий силовой спецоперацией по пресечению вооруженного конфликта и расследованию фактов нарушений порядка добычи драгоценных металлов. У меня к вам ряд вопросов, мистер Тейлор. Нам надо поговорить в офисе NICA в Набунтуране. На какой адрес вам прислать повестку?
Вдруг (какое несчастье) абонент, назвавшийся Морисом Тейлором, прервал связь.
Полковник Сумулонг хмыкнул, пожал плечами, и положил аппарат обратно на стол.
Затем, он проследил за выездом грузовика, сопровождаемого двумя бронемашинами, привычно прихлопнул москита, нагло усевшегося на щеку, и крикнул:
– Пантук! Распечатай второй вариант протокола и притащи мне на подпись.
– Сейчас, командир! – откликнулся молодой лейтенант, и нажал несколько клавиш на ноутбуке. Из портативного принтера начали выползать листы распечатки. Еще через несколько минут полковник поставил подпись под протоколом, удостоверявшим факт полного разрушения хранилища на полулегальном руднике и (какая жалость) полного исчезновения золота (за исключением крупинок общим весом 127 граммов).
Человек, плохо разбирающийся в технике таких спецопераций в джунглях Минданао, наверняка удивился бы. Как это полное разрушение хранилища? Вот же оно, целое и невредимое, такой мощный бетонный бункер, откуда бойцы NICA только что таскали мешки. Но еще через несколько минут, его недоумение развеялось бы.
– Гвидо, давай аккуратно, - скомандовал Порфиро Сумулонг.
– Слушаюсь, командир, - отозвался солидный сержант, явно мастер своего дела. Без особенной спешки, но и не теряя времени даром, он извлек из пенала некую трубу с пистолетной рукояткой, и пристроил ее на плече. Раздалось оглушительное «Пшш»! Позади трубы выплеснулась длинная струя дыма, а в направлении бункера метнулся удлиненный снаряд. Еще миг, и бункер взорвался изнутри. В воздух взлетели балки, обломки бетона, и бесформенная туча тяжелой серой пыли. Все согласно протоколу.
…
Это же время, Палау, Бабелдаоб, коктейль-бар в отеле «Махаратха».
Морис Тейлор тяжело опустился на табурет у стойки, и задумчиво уставился на экран своего смартфона, видимо думая о том, кому еще звонить, и что вообще теперь делать. Между тем, в бар ввалилась позитивно-настроенная компания из четырех человек.
Чанди Кестенвэл.
Капитан Бокасса.
Джонни-Ди Уилсон.
Влад Беглофф.
Именно Беглофф начал разговор. Посмотрев на поникшего Тейлора строгим взглядом, выражавшим эпическую тоску, связанную с падением уровня порядочности в мире, он поинтересовался тоном атамана Тараса Бульбы из постановки по роману Н.В.Гоголя:
– Ну, что, организм, помогло тебе здешнее Гестапо?
– Дьявол! – прошипел Мастер Ложи, и метнулся вон из бара.
– Мистер Тейлор! Я запишу на ваш счет чайный набор «Дарджилинг», - вежливо сказал индус-бармен ему вслед.
– Браво, Рохан! Браво! – Бокасса похлопал в ладоши, - Твоя спокойная и прагматичная реплика в ответ на его частично-вербальную экспрессию может считаться образцовым финалом для пьесы в стиле Бернарда Шоу. Найдется ли у тебя кувшин крюшона?
– …Непременно на гвоздичном ликере, - добавила Чанди.
– Запросто, капитан и леди! – провозгласил индус-бармен, - Через три минуты!
– А еще, - сказал Беглофф, - кусок мяса и стакан водки, лучше всего греческой.
– В двух экземплярах, - добавила Джонни-Ди.
– Горячее или холодное? – спросил бармен.
– Мясо горячее, а водка наоборот, если это нетрудно, - уточнила Джонни-Ди.
– Совсем нетрудно, мэм. Я вообще-то так и подумал, но спросил на всякий случай.
Тем временем, Чанди уже приземлилась за столик рядом с Джил Додридж и порывисто обняла ее за плечи.
– Джил, у тебя бледный вид! Скажи-ка, этот чертов Тейлор тебе угрожал?
– Он извращенец, - буркнула та, - спроси у дяди Джонатана, я ему уже рассказала.
– Мистер Конгрейв? – вопросительно произнесла Чанди, повернувшись к нему.
– Я полагаю, - произнес британский лорд, - что мистер Тейлор вел себя недопустимо и, надеюсь, вы поймете меня, если я воздержусь от более пространных комментариев.
– …Но, ты, по крайней мере, позвонишь моей маме? – требовательно спросила Джил.
– Ладно, - отозвался Конгрейв, доставая свой телефон, - я позвоню Марджори, хотя, не думаю, что угрозы мистера Тейлора в данном случае следует понимать буквально.
…
*27. Война за баронское наследство расширяется.
Полночь 15 апреля. Бабелдаоб, Палау. Кафе «Канопус» в отеле «Махаратха».
Три персонажа за одним большим столом, в пустом зале, выглядели, пожалуй, слегка гротескно. Джонатан Конгрейв был одет в строгий деловой костюм, а Влад Беглофф и Джонни-Ди Уилсон предпочли стиль простых тропических туристов.
– Итак, - произнес Конгрейв, - вам уже известно, что мистер Тейлор покинул Палау по причинам, которые нет смысла обсуждать. Тем не менее, раунд переговоров, который запланирован на это время, может состояться, поскольку мною получены все нужные полномочия от Ложи, или, лучше называть это так: от Гиперборейского клуба.