Одиссея креативной королевы
Шрифт:
И далее доктор Клеймор делал вывод: «Если мировой истеблишмент не реформирует бюрократию, то мозаичная экономика Меганезии продолжит расти по сверхбыстрому факториальному закону». Ниже он объяснял, что такое мозаичная экономика, какими свойствами она обладает, и почему ее динамика моделируется факториалом.
Заключительная колонка статьи «Размышления о немыслимом» была посвящена трем предостережениям, объединенным тезисом: «Меганезия, это не какое-то скороспелое маргинальное государство в нищем Четвертом мире. Это нечто иное». Развивая тезис, доктор Клеймор объяснил, почему три стандартных метода усмирения маргинальных государств (миротворческая война, экономическая блокада, и подкуп элиты) не могут привести к желаемому результату в данном случае. «Все это бесполезные усилия, как бесполезен был Сухой закон в США в 1920 - 1933 годах, - резюмировал он, - никакие стандартные методы не подходят. Единственный разумный метод, это освобождение глобальной экономики от чрезмерной бюрократии. Меганезия проиграет только когда перестанет быть фантастически-выгодной площадкой для производящего бизнеса».
Нельзя сказать, что королеву экстраординарно впечатлила статья доктора Клеймора. В цепочке доводов были логически-небезупречные звенья, к тому же, стиль был далек от идеала. Все это (решила Боудис), заслуживали основательного обдумывания.
…
*17. Королева на гладиаторском ринге.
8 апреля, утро, к северу от архипелага Соломоновы острова.
В Лантоне продолжался суд над группой из шести обвиняемых в покушении на жизнь Боудис Виндзор 2 апреля на острове Понпеи. Пятеро гуркхов-коммандос молчали, но адмирал Брендан Ланборн дал публичные показания, которые в комплексе с оперативной аудиозаписью полиции (также опубликованной) породили в Британском содружестве, Евросоюзе, и Северной Америке скандал, разраставшийся, как тропический циклон. Для королевы ситуация была двойственной. С одной стороны, нельзя было поддерживать позицию Гиперборейского клуба (после всего, что произошло и стало достоянием СМИ). Но с другой стороны, нельзя было присоединяться к негодующему хору (поскольку это бы усугубило негативные последствия скандала для ведущих британских концернов). Для подобных случаев дипломатия рекомендует «перевод стрелок». Королева напечатала:
«Уважая принципы юстиции, Британская Корона воздержится от любых заявлений в контексте дела, слушаемого в Лантонском суде. Комментарии по делу уместны в таких случаях только после вынесения судебного вердикта». Вот так - лаконично и логично.
Требовалось еще позиция Короны в отношении наследства барона Кестенвэла – ведь на полицейской аудиозаписи остались высказывания Боудис. Отказываться от своих слов королева не собиралась, и напечатала: «Позиция Короны такова: вопрос о данном наследстве желательно решить мировым соглашением. Мисс Кестенвэл - наследница баронства Шеппи, и имущества мистера Кестенвэла по естественному праву. Для крупного британского бизнеса будет разумнее всего выкупить у мисс Кестенвэл ряд промышленных объектов. Если такое мировое соглашение не будет достигнуто, то дело следует решать в компетентном суде, независимость которого не вызовет сомнений ни у одной из сторон. В таком качестве может выступить Судебный Комитет Тайного Совета, если в коллегии будут персоны, известные своей честной и нейтральной позицией».
Отправив это тоже достаточно лаконичное и логичное письмо, королева задумалась над программой посещения атолла Онтонг. Королева пообещала генсеку организации «Amnesty International» (штаб которой размещен в Лондоне), что выяснит ситуацию с бесчеловечными условиями на огромной каторге этого атолла.
Петлеобразный 40-мильный атолл Онтонг в составе архипелага Соломоновы острова (юго-запад Меганезии), лежит на полуподводном плато, сформированном грандиозной геологической катастрофой эры динозавров, и окрестности атолла богаты рудными месторождениями, залегающими на малых глубинах. Год назад фирма-партнерство «Эктоплазма» создала здесь плавучий комбинат для добычи и переработке пегматита, содержащего торий и уран. Комбинату потребовалось более 10 тысяч рабочих и технических специалистов, так что в дополнение к комбинату, появился поселок и… Каторга. В репортах международных правозащитных организаций сообщалось, что фирма «Эктоплазма» организовала на атолле Онтонг концлагерь с бесконтрольной эксплуатацией заключенных, и нечеловеческими условиями жизни.
После прочтения нескольких репортов, сознание рисовало примерно такую картину: Безжизненное известковое поле, окруженное рядами колючей проволоки. В центре - хижины-бараки. По углам - вышки, и часовые с пулеметами. На рассвете охранники загоняют изможденных полуголых людей на баржу, отвозят в море, и отправляют в водолазном колоколе на дно – долбить кирками урановую руду. Эту руду поднимают краном, и загружают лопатами в плавучую плавильную печь. Лишь на закате охрана отвозит каторжников на берег, и дает каждому по миске похлебки из рыбы и риса…
Не то, чтобы королева Боудис поверила в такую картину, но все же, вечером 8 апреля (когда «Тень солнца» вошла в лагуну Онтонг) была психологически готова увидеть множество неприятных и шокирующих вещей. Три королевских лейтенанта (имевшие опыт отсидки в британской военной тюрьме) высказывали такие предположения (тут, наверное, как на старой британской каторге на Барбадосе и Ямайке 1680-х - эпохи пиратов в море и черных рабов на плантациях – как в фильме про капитана Блада).
…
8 апреля. Вечер. Атолл Онтонг.
Едва зашло солнце, как видимая часть периметра лагуны превратилась в ярко сияющий пунктир, дополненный еще пятнами света в самой лагуне. А затем, к королевской яхте подрулил незийский «пингвинообразный» катер-экраноплан. Встреча лицом к лицу с полицией. Их было двое: этнические австралийцы, парень и девушка, Йонни и Квокка. Согласно своим инструкциям, они помогли поставить HMY «Тень солнца» к причалу у пирса отеля в административном центре - поселке Ост-Пойнт, и предложили экипажу королевы вечернюю экскурсию – прямо на экраноплане. Куда? А куда укажете.
Это стало неожиданностью для Боудис. Она полагала, что полиция постарается как-то регулировать точки посещения, чтобы показать гостям благоустроенные поселки, а не каторжные объекты. Размещение этих объектов было показано на спутниковой карте, приложенной к репорту «Amnesty International», и королева, не долго думая, выбрала в качестве точки осмотра самый дальний - на моту Кекумоунга. Полисмены абсолютно спокойно отнеслись к ее выбору, и экраноплан метнулся на запад, пересекая лагуну…
…Полста километров за треть часа. Вот и названный островок - моту Кекумоунга. Но вместо ужасов, обещанных репортом «Amnesty International» - какая-то дискотека, или молодежная тусовка на пляже-отмели занимающей более половины маленького моту. Другая половина – смешанная роща из панданусов и кокосовых пальм. Пляж освещен несколькими прожекторами на самых высоких пальмах, а роща – темная, хотя играет существенную роль в тусовке. Надо ведь парочкам где-то устраиваться – если возник «симметричный порыв под влиянием танцев и прочих романтических факторов». Из упомянутых факторов (кроме музыки) имелось барбекю: классический открытый очаг, железная сетка, и гора ломтиков всякой рыбы: тунец, каменный окунь, морской угорь. Дополнительно: свежие кукурузные лепешки и очень легкое кокосовое вино.
Первое впечатление было: что все это не имеет отношения к каторге. Просто, тусовка туристов - виндсерферов или дайверов. Но вот деталь: на шее каждого из участников присутствовало пластиковое кольцо. И это корреспондировало с репортом «Amnesty International», где говорилось: «На каждого из каторжников надет радио-ошейник для напоминания о его бесправии, и для слежки за каждым его шагом и каждым словом». Заметив ошейники, королева задала вопрос полисменам, и получила четкий ответ: