Одиссея Талбота

Демилль Нельсон

Торп проводил Уэста взглядом. Тот неуверенно подошел к дверям лифта и вошел в кабину. Судя по всему, никто не обратил на Николаса никакого внимания.

Торп спустился по ступенькам лестницы, ведущей к вестибюлю, и немного замедлил шаг. Его внимание привлекла пара, сидящая в холле и делающая вид, что погружена в чтение. Это могут быть чьи угодно люди. Торп мысленно усмехнулся: «Шпионы, следящие за шпионами». Он вдруг подумал, что здесь могут находиться и сотрудники ФБР, и нью-йоркская полиция. Спасибо Тони Абрамсу. Полиция, разумеется, следит

за ним, Торпом, а не за Уэстом. Мысль о том, что за ним могут следить полицейские, была Торпу неприятна. Он нахмурился. Абрамс… Кто вообще мог предусмотреть появление в колоде этого валета? Ведь еще в пятницу казалось, что разобраться с ним достаточно просто, а сегодня так уже не кажется. Да, он не простой орешек. Но достать его можно. И сделать это надо через Кэтрин.

Торп постоял на ступеньках, продолжая изучать сидящих в вестибюле людей. Теперь все знают, что вечером того дня, который будет считаться днем исчезновения Уэста, он и Николас расстались после нескольких коктейлей в баре. Но этого элемента в операции не избежать. Николас Уэст принадлежит к числу тех людей, которых не так-то легко провести. Торп был одним из немногих, кто имел подходы к Уэсту и в некотором смысле пользовался его доверием. Похищение охраняемых людей – сложная операция. Здесь лучше организовать все так, чтобы такой человек сам себя похитил.

По ступеням от лифта спускался мужчина, как две капли воды похожий на Уэста. На нем была одежда Николаса, и он курил трубку. Мужчина чуть задержался рядом с Торпом, затем они быстро сбежали по ступенькам в холл. Оба по ходу движения располагались относительно друг друга так, чтобы до минимума свести возможность рассмотреть человека, похожего на Уэста, в упор. Казалось, никто не обратил на них внимания, но несколько минут спустя отмеченная Торпом пара поднялась со своих мест и последовала за ними.

На улице Торп засек по меньшей мере еще двух наблюдающих. Он был уверен, что все наружники при уличном свете не сомневаются, будто следуют за Торпом и Уэстом. Они направились к клубу «Принстон». Торп спиной чувствовал за собой целый взвод.

Лишь бы они не столкнулись между собой. Торп усмехнулся: «Ну и цирк!» Он сказал идущему рядом с ним мужчине:

– Я провожу вас в номер в клубе. Там вы переоденетесь и загримируетесь. Уйдете до рассвета. Этот придурок дал вам ключ?

Мужчина кивнул и спросил:

– А кто это был в комнате? Я не ожидал увидеть еще одного человека. Он все время молчал. И выглядел довольно крутым.

– Это еще один актер, – ответил Торп. – Кругом одни актеры.

Торп огляделся. Нью-Йорк жил своей обычной жизнью, не зная, что он, Питер Торп, разыгрывает комедию, которая для города очень скоро обернется трагедией. Интересно, во что превратится город после четвертого июля? Жаль, что Питера Торпа уже не будет здесь в то время.

Торп вошел в бар «Университетского клуба». За столиком сидели только двое мужчин. Питер узнал в них членов клуба. Он присел к стойке.

– Дональд, вы все еще здесь?

Бармен

обернулся к Торпу и посмотрел на часы.

– Осталось всего пять минут. Сегодня мы закрываемся ровно в полночь. Что будете пить, мистер Торп?

– Просто содовую.

– Хороший напиток для воскресного вечера, – кивнул Дональд. – Как прошел уик-энд?

– Со своими успехами и неудачами.

Дональд поставил на стойку бутылочку «Швепса» и открыл ее.

– Мне кажется, что я видел вас в теленовостях. Камера прошлась по толпе на мероприятии в штабе Седьмого полка. Знатная вечеринка!

– Ага, – поддакнул Торп. Он налил содовой в стакан со льдом. – Послушайте, Дональд, у меня тут перед вами образовалась задолженность. Не кладите это в кассу. – Торп сунул в руку бармену бумажку. Тот ловко взял ее и незаметно опустил в карман.

– Кто-нибудь спрашивал вас об этом человеке, Эдвардсе?

Дональд серьезно кивнул.

– Полицейский по фамилии Спинелли. Но я не сказал ему о конверте.

– Ну, об этом могли и сказать. Но я в любом случае должен поговорить со Спинелли. И я расскажу ему о конверте. Так что если вы даже и сделали это, то ничего страшного. – Торп выжал в стакан кусочек лимона.

Дональд налил себе кока-колы.

– Ну, я не знал… Я думал, что это должно было остаться между нами. Поэтому я ничего никому не сказал. Я хотел сначала спросить у вас. А потом я мог бы сказать этому полицейскому, что при первом допросе просто забыл. Вы понимаете?

– Конечно. И ценю вашу догадливость. – Торп осушил стакан с содовой.

Дональд оглянулся и тихо спросил:

– А что случилось с этим Эдвардсом? Ведь его настоящая фамилия Карбури, не так ли? Вы же знали об этом?

– К сожалению, в этом деле мне многое непонятно, – пожал плечами Торп. – Я особенно-то ничего и не знаю. Кто-то говорит, что его будто бы то ли ограбили, то ли убили.

– О Боже! Неприятная история. И все это происходит с английским джентльменом. Да, Нью-Йорк… – грустно покачал головой Дональд. – Но в газетах я ничего об этом не видел.

– Правда? А когда Спинелли говорил с вами?

– Кажется… да, вечером в пятницу. Когда полицейские осматривали номер Эдвардса. Тогда он задал мне всего несколько вопросов. Но потом он приходил еще в субботу, около четырех. Я как раз заступил на смену. В субботу он был понапористей. Он закидал меня вопросами, и мне показалось, что до этого он уже разговаривал с вами.

Торп кивнул.

– Но вы же сказали мне, что не упомянули ни словом об Эдвардсе.

– Клянусь, ни словом. В конце концов, не их дело, с какими просьбами ко мне обращаются члены клуба. Ведь так?

– Так. Кстати, а как насчет нашего разговора о Четвертом июля? – спросил Торп.

– В принципе, я готов. Но… Вы знаете, по праздникам мы получаем тройную ставку.

Торп рассмеялся:

– Серьезно? Я бы и сам поработал за такие деньги. Хорошо, договорились. У вас есть машина?

– Нет. Меня придется привезти и отвезти.