Одиссея "Варяга"
Шрифт:
Во-первых, вслед за открытием прожекторов мы увидели, как вдруг с левого же борта, немного впереди траверса, были пущены 2 ракеты из группы рыболовных судов, которые в большом числе и на различных расстояниях окружали нас. Почти одновременно с ракетами сигнальный кондуктор Повещенко и прислуга 75-мм орудия установленного на верхней палубе закричали в один голос: "виден трехтрубный миноносец", а затем несколько голосов закричало вдобавок: "правее его еще один миноносец".
К сожалению, я, находясь на правом крыле мостика и напрягая зрение в туман, чтобы различить, нет ли среди рыбачьих судов миноносцев, не имел возможности посмотреть на левую сторону, для чего пришлось бы перебежать на другое крыло. Артиллерийский огонь, согласно инструкции, должен был открываться по приказанию вахтенного начальника, а тот должен был отдать это приказание, только если он хорошо разглядит миноносец, чтобы ошибочно не расстрелять мирного купца, идя по пути коммерческих кораблей, но я миноносцев не видел и потому не приказал стрелять. Не стреляли также "Александр", "Суворов", "Орел" и "Владимир Мономах". Хотя я видел, как на головных кораблях в направлении предполагаемых миноносцев даже развернули шестидюймовые башни.
Через несколько времени все опять было тихо, но пока лишние смены прислуги орудий не отпускали, ожидая и в дальнейшем появления миноносцев, так как все были уверены, что "Камчатка" действительно подверглась атаке неприятеля, и если среди офицеров "Сисоя" и нашлись скептики, говорившие, это были свои миноносцы, по дурости подошедшие к эскадре, то таковые были в очень ограниченном числе, как и те, которые предполагали, что кроме рыбаков никого не было.
Остаток ночи прошел спокойно, без всяких инцидентов. Проходя затем Английским каналом, мы раз становились на якорь догружаться с наших транспортов углем с помощью баркасов и ботов "Кореи". Немного поштормовав в Бискайском заливе, пришли на вид испанских берегов, где встретили отряд английских четырехтрубных броненосных крейсеров типа "Кресси", с которыми обменялись салютами.
Наконец, наш отряд прибыл в Танжер, где мы узнали от штабных с "Александра", что Безобразов со 2-й эскадрой сейчас уже идет Индийским океаном, и ждать нашего пришествия не будет. Как он планирует проскочить мимо всего японского флота со свими "стариками", совершенно непонятно. Остается надеяться, что в ГМШ отдавая ему приказ на самостоятельный прорыв, знали, что делают. Под Артуром же дела наши пока складываются вовсе не блестяще, в бою погибла "Диана". С большой частью экипажа. Некоторые обитатели кают-компании от всех этих известий очевидно загрустили...
А через несколько часов подгребла невредимой и наша "потопленная миноносцами" "Камчатка". Опять в кают-компании "Сисоя" поднялись споры: были ли миноносцы или нет ночью в Немецком море, и на этот раз число скептиков увеличилось благодаря "воскрешению" "Камчатки", но все же большая часть осталась в уверенности, что миноносцы были, и матросы наши вовсе не находились в плену галлюцинаций.
Обсуждая события той ночи мы пришли к интересному открытию. Поскольку матросы и унтер-офицеры видевшие миноносцы, все почти утверждали, что были они трехтрубными, длительное копание в справочниках привело к тому, что в нашем понимании, могли они принадлежать только одной стране - Англии. Потому как ни у японцев, ни у немцев, ни у шведов с датчанами таких не было. Только двух- или четырехтрубные. Зачем английским морякам, знающим, вероятно, наш маршрут, понадобилось так рисковать, да еще в случае любой несчастной сумятицы, обрекать на верный расстрел рыбацкие суденышки, тогда нам так и не удалось понять...
Следом за плавмастерской пришли немецкие угольщики, и опять началась погрузка угля, стоя борт о борт с транспортами на большой зыби. Погрузка окончилась с маленьким инцидентом для нашего "Сисоя", а именно: одной из 75-мм пушек ему проломало фальшборт, а пушку сильно испортило, так что ее пришлось заменить потом новой из числа небольшого запаса, который был на наших транспортах.
Здесь в Танжере мы узнали, что далее отряд со всеми миноносцами и транспортами, которые должны были придти из Черного моря к Порт-Саиду, - пойдет Суэцким каналом. Ситуация вокруг действий наших и черногорских крейсеров в Средиземке, наконец, разрядилась окончательно.
Переход Средиземным морем был сделан при идеальной погоде. Адмирал периодически давал "тревоги", мы стреляли по щитам, которые тащили миноносцы, и боевыми снарядами и стволиками. Наш командир во время третьей стрельбы высказал опасение, что так можно разбросать половину боекомплекта, но его успокоил старший офицер, еще в Танжере узнавший, что снаряды нам довезут с Черного моря к Суэцу. Командир наш это тоже слышал, но находясь... не вполне в здоровом состоянии, не запомнил, наверное. Раз от разу стрелять получалось у наших артиллеристов все лучше. В это время по вечерам и ночью мы три раза учились отбивать групповые минные атаки, а миноносцы в эти атаки ходить. Честно говоря, у них это получалось пока лучше. Наш "Сисой" два раза "учебно-условно" потопили. За что наш командир и кое-кто из артиллеристов получили персональные "фитили".
Придя в Суду, мы начали принимать уголь. На больших броненосцах, кстати, погрузка эта весьма быстро была прекращена, что даже поначалу вызвало у нас некоторое недоумение. Но вскоре пришло известие, что в соответствии с расчетами штаба, эти корабли должны вступить в Суэцкий канал имея в ямах не более трети нормального запаса кардифа. Делалось это из соображений уменьшения их осадки.
После угольного аврала адмирал приказал отпускать команду на берег - тут началось такое пьянство команды на берегу, скандалы, драки и прочее, что представить себе было нельзя. Из 100 человек пьяными возвращались, по крайней мере, 90. Число нижних чинов достигало колоссальных цифр - при 150 человеках, гуляющих на "Сисое" доходило до 80, а на "Мономахе" до 120. По вечерам, после возвращения команды, посылались по несколько обходов с офицерами на берег и в темноте разыскивали пьяных нижних чинов, валяющихся по дорогам, по канавам, между Судой и Канеей, и по улицам и кабакам Канеи.
Между офицерами "Сисоя" пьянства не было; пили, но мало и прилично. То же относится и к другим кораблям.
Командующий довольно часто посещал "Сисой" и входил решительно во все мелочи судовой жизни и обучения, причем проявлял всегда редкий здравый смысл и прямо-таки энциклопедические знания. Он касался даже, технической части и, призывая к себе специалистов, расспрашивая о какой нибудь неисправности механизмов, быстро вникал в суть дела и "очков" себе "втереть" не дозволял. Все сильно подтянулись, зная, что ежеминутно каждого может призвать в себе адмирал для расспросов и разнести.
Разносы он делал часто и всегда по делам. Так, зайдя во время учения в батарейную палубу, Иессен обратился к артиллерийскому квартирмейстеру с просьбой рассказать ему про оптический прицел на пушке, а когда тот сделать этого не мог, то был призван старший артиллерист, и получил разнос за то, что не обучил комендоров прицелу. А затем и ему самому было предложено самому рассказать про прицел, и, о ужас, артиллерийский офицер, очевидно, и сам не знал устройства оптического прицела и начал нести вздор, и сел в лужу, будучи сильно изруган адмиралом. Вообще, влетало часто всем, мне в особенности, за беспроволочный телеграф, но все же к чести офицерского состава "Сисоя", если и влетало за промахи, то, во всяком случае, не за такие, как это выше приведено со старшим артиллеристом, действительно мало смыслящим в артиллерии и вообще, по-видимому, к ней особенной любви не питавшим.