Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– На "Ослябю" сигнал Николаю Ивановичу: "Сделано хорошо!", - коротко приказал Руднев и вновь ушел в себя.
В легкой голубоватой дымке, впереди слева по ходу крейсера, постепенно обретали форму и объем громады кораблей Небогатова и Чухнина. Вот они уже совсем рядом, стальные колоссы, идущие навстречу битве, которая, как очень хорошо понимал Петрович, должна избавить Россию от десятков миллионов будущих смертей... Но если большие крейсера для него стали уже чем-то привычным, хотя "Громобой" и "Россия" поначалу тоже потрясли, то эти плавучие крепости...
Вот под флагом Иессена по борту проходит закованный в британскую и французскую броню "Три Святителя". Могучий, приземистый, "отягченный сам собой"... Вот его младший брат, трехтрубный "Потемкин", единственный в мире с 8-ю шестидюймовками на каждый борт. Ну, здравствуй, Светлейший князь! Вот ты какой! Оп-с-с... А нос-то ему добронировали! Молодец Вадим. И Шотт не подкачал, успели-таки! Хорошее имя у хорошего корабля... Вот разводят волну высоченные гиганты "бородинцы", ощетинившиеся броневыми башнями... Вот и "Александр", красавец он какой, все-таки... И это... Это все потому, что некий лузер Карпышев... С пьяну!...
Это были минуты сумасшествия. Из ступора Руднева вывел усиленный рупором голос вице-адмирала Чухнина: "Ну, мы уж и заждались Вас, Всеволод Федорович..."
Когда "Варяг" с "Богатырем" догнали объединенные силы Небогатова и Чухнина, а "Ура!" отгремели, крейсера уравняли ход с флагманским броненосцем. И вот тут-то у Руднева волосы и встали дыбом. Эскадра шла на прорыв в Артур на скорости аж ...в одиннадцать узлов! На вопрос "Но, почему?" с высокого мостика "Александра" последовал невозмутимый ответ - "машины "Камчатки" больше, увы, не выдают". Пришлось заняться убеждением Григория Павловича в расстановке текущих приоритетов, сославшись даже на авторитет Макарова.
Конечно, перевозимые на "Камчатке", разобранные на отдельные секции батопорты ворот порт-артурских сухих доков, старого и нового, достраивающегося на южной стороне Восточного бассейна, - это очень и очень важно. Спроектированные нашим знаменитым механиком Шуховым и изготовленные питерскими корабелами, они должны поставить точку в приведение в должный вид судоремонтных мощностей базы. Так же важны и лежащие в трюме транспорта-мастерской стальные сети для боновых заграждений, которые дадут возможность флоту без лишнего риска находиться на внешнем рейде.
Однако обеспечить приход в Артур семи броненосцев, шести броненосных и семи бронепалубных крейсеров, а так же гвардейского десантного корпуса целыми и невредимыми, то есть без встречи с Того, все же немного важнее... Так что пришлось "Камчатке" "рискуя здоровьем" уходить под китайский берег, и пытаться пройти к Ляодуну под прикрытием "Мономаха". Навстречу им потом, после прорыва, обещали выслать быстроходные крейсера. А пока - эскадре ход держать не ниже пятнадцати узлов, а коли кто отстанет - тому вечная память...
Последним "приключением" перед Дальним стал подрыв "Урала" на русском же минном заграждении, который оповестил штурманов эскадры, что они не совсем верно определились с местом. Молодец, все-таки Хлодовский, что предусмотрел все до мелочей. Не вызови они заранее, сразу по открытии японским крейсером, из Артура буксиры, ох, и покорячились бы...
И Степану Осиповичу спасибо. Не утерпел, пришел с ними сам на "Аскольде" в сопровождении "Новика", "Полтавы", "Ретвизана", "Цесаревича" и 7-ми дестроеров. Таким образом, в районе залива Талиеван находились 10 русских эскадренных броненосцев и 6 броненосных крейсеров. Впервые за всю войну Россия смогла наконец-то сосредоточить в единый кулак морскую силу, превосходящую японский Соединенный флот. А с учетом еще четырех броненосцев находящихся в Артуре, перевес этот становился вполне решительным: в шесть броненосцев, даже после вступления в строй второго гальюна. Однако оценивать историческую значимость момента было некогда.
Пока не зажегся маяк на входе в порт, и не отмигал об обесточивании крепостного минного заграждения, Руднев успел, за полчаса, изгрызть ногти на руках по локоть. Русские бронепалубные крейсера уже вовсю отгоняли появляющиеся из утренней туманной дымки японские миноносцы, того и гляди пожалует сам Того, Макаров торопит, поскольку хочет японцев встретить в море, а не под берегом, а из Дальнего ни ответа, ни привета...
Наконец проследив за втягивающимися в гавань транспортами, и отдав указания об организации огня по берегу, Руднев осознал, что этот акт большой игры у Того, пожалуй, выигран вчистую. И будь на месте японцев менее склонный идти до конца противник, можно было бы уже думать о мирном договоре. Но, самураи, увы, это не тот случай...
Решив проблему доставки подкреплений, русские объединенные эскадры развязали себе руки и были способны встретить японский флот и побить его. Но гневить судьбу не стоило, и сразу по окончании высадки, надо идти в Артур. Позади трудный поход. Надо дать передышку людям и кораблям, провести переформирование, ведь мы теперь стали ФЛОТОМ. Помочь снять с крепости и базы флота ближнюю осаду, много чего другого еще надо сделать... Прав Хлодовский, да и Молас его поддерживает: ситуация на море изменилась кардинально, но чтобы не выпустить инициативу, не наделать ошибок, необходимо продумать дальнейший план компании. Судя по всему, Степан Осипович придерживается такого же мнения. По крайней мере никаких телодвижений, чтобы немедленно двинуться Того на встречу он не делает.
Все это начнется завтра. А сейчас пора ему наконец-то, после долгой разлуки, повидаться с Василием Балком и высказать ему... Скажем так - наболевшее. Спрыгнув в катер и прихватив Великого Князя Кирилла, Руднев помчался к пирсу. Первое, что он увидел сойдя на берег, был Балк, уклоняющийся от "братского" хлопка по спине. Отчего-то желание отыграться за свое вынужденное болтание в море при входе в порт стало совершенно непреодолимо. Набрав полные легкие воздуха, и тихонько подойдя к увлеченно пикирующимся братьям, Руднев заорал во всю мощь адмиральской глотки:
– Отставить сцену братской любви! У нас тут война, а не пьеса "встреча братьев по оружию"!
Интервью американского журналиста Джека Лондона, взятое им у капитана 1-го ранга Кирилла Владимировича Романова. 24 ноября 1904 года, город Дальний.