Одна безмолвная ночь
Шрифт:
— Друг или враг?
Джаред испустил раздраженный выдох.
— Друг. И хороший к тому же.
Ним осмотрелся вокруг, как неуверенное дитя.
— От него воняет демоном шаронте.
— Я знаю, и хочу, чтобы ты пошел с ним.
— Нет! — вскрикнул маленький демон. — Ним будет с Джаредом. Всегда.
Джаред выругался.
— Можешь помочь собрату, Ашерон? Прошу, возьми Нима под свою опеку и береги его ради меня.
— Нет! — выкрикнул Ним еще решительнее, чем раньше.
Джаред в ответ зарычал.
— Проклятие, Нимрод. Хоть
Демон прижал маленького розового кролика к груди и неистово замотал головой, отказываясь.
— Ним останется с Джаредом. Таковы правила.
На челюсти Джареда дрогнул мускул.
— Мне не стоило спасать тебе жизнь.
Эш чувствовал его боль и понимал, что Джаред делает. С тех пор, как Эш получил собственного демона, он знал, какой слабостью они могут стать. И какой ответственностью. Хотя демон выглядел как человек в двадцатилетнем возрасте, его действия говорили о том, что он моложе даже Сими, демона Эша.
— Нет ничего хуже демонов-подростков.
— Ты не представляешь насколько.
— Вообще-то, представляю. — Эш медленно приблизился к Ниму, словно тот был маленьким ребенком. — Ним, ты можешь пойти со мной, и я обещаю, никто не причинит тебе вреда.
Ним одарил его придирчивым, угрюмым взглядом.
— Я вас не знаю.
Джаред попытался подтолкнуть его к Эшу.
— Он хороший человек.
С ужасным шипением Ним обнажил свои клыки на них обоих.
— Он заодно с шаронте, а они меня ненавидят. Они сделают Ниму больно и заставят его истекать кровью. Я хочу остаться с Джаредом.
Ним тут же вернулся ко сну, обернувшись маленькой татуировкой дракона на шее Джареда.
Джаред медленно, раздраженно выдохнул.
— Есть какой-нибудь способ забрать его от меня?
— Нет.
— Проклятье. — Его глаза замерцали золотистыми крапинками, неистовавшими, пока глаза не приобрели оттенок сплошного золотого янтаря. — Однажды мой хозяин убьет его, если я не найду ему новый дом.
— Думаю, ты должен сказать ему об этом.
— Он говорит, что предпочтет умереть, нежели оставить меня. Согласно ему, мы семья. Полагаю, это делает меня психованным дядюшкой, с которым никто не хочет разговаривать. А его — ребенком со всего лишь воображаемой компанией друзей. Норман Рокуэлл, а вот и мы!
Эш улыбнулся при упоминании имени художника. Эш на самом деле сочувствовал Джареду, но они не могли ничего с этим поделать.
— Ну что ж, это его решение.
Джаред со злостью посмотрел на него.
— Ты бы считал также, если бы это была Сими?
— Ты знаешь ответ.
— А ты знаешь, почему я хочу, чтобы его у меня забрали.
Вполне справедливо. Нет ничего хуже, чем иметь незащищенное слабое место, на которое охотятся все вокруг. То, которое используют для контроля твоих поступков и для твоего подчинения. Эш понимал это лучше, чем кто-либо. И он сочувствовал ситуации Джареда.
Вздохнув, Эш сменил тему на ту, которой он, возможно, мог бы управлять.
— Так
Джаред натянул пальто обратно.
— Он — последний из рода малахаев.
Эш рассмеялся от абсурдности этой идеи.
— Ник Готье — малахай? Да брось, Джаред. Давай колись.
— Я не шучу. Он действительно последний из их потомков.
Изумленный Эш разинул рот. Ник Готье? И все же, каким бы нелепым это ни казалось, эта странность удивительно имела смысл. Необоснованная мощь Ника. Неспособность Эша контролировать его…
Черт.
Как он мог проглядеть?
Ты не присматривался.Да и кто бы стал? Они ведь считались вымершими.
— Не мучайся так, — мягко сказал Джаред. — Его силы были связаны и скрыты, почти как у тебя, когда ты был человеком. Они проявились лишь после того, как на него напал Война.
— А Ник знает, кто он?
Джаред покачал головой.
— Моя работа — убить его прежде, чем он это выяснит.
— Я не могу позволить тебе это сделать.
— У тебя нет выбора. Также, как и у меня. — Он исчез прежде, чем Эш смог вымолвить хоть слово.
— Джаред!
Сефирот его проигнорировал.
— Проклятье!
Если Джаред найдет Ника прежде него, парень будет мертвее животного, которого переехали еще пять часов назад.
— Что-то ты выглядишь слишком самодовольно.
Страйкер оглянулся через плечо, чтобы увидеть разглядывающую его Зефиру.
— Я заполучил тебя. Так почему бы мне не быть довольным?
— Я могу привести миллион причин. Начать хотя бы с того, что мое желание убить тебя сильнее, чем дышать. Что до остальных, предпочтешь, чтобы я перечислила их по степени важности или в алфавитном порядке?
Он рассмеялся.
— Скажи честно… Ты скучала по мне?
— Нет.
Эти слова больно его ранили.
— Ни разу?
Она сложила руки на груди.
— Знаешь, что я вспоминала о тебе, Страйкер? Последние слова, что ты сказал мне. «У меня нет причин оставаться». А потом ты вышел из моего дома, даже ни разу не оглянувшись. «Нет причин оставаться», — сказал ты. Ни единой. — Она опасно сузила глаза, глядя на него. — Ты разбил мое сердце теми несколькими словами. Лучше бы ты тогда ударил меня.
Страйкер замер в нерешительности, та ночь так ясно предстала в его воображении. Зефира стояла перед ним со слезами на глазах. Но ни одна из них так и не упала. Он восхищался ее силой. Больше всего он хотел притянуть ее к себе и сказать, что ему наплевать на отца. Что она — единственная, кого он любит, и он умрет, защищая ее.
Останься он с ней, отец, несомненно, убил бы ее. А если бы Аполлон сам этого не сделал, то оказал бы эту честь Артемиде. В то время Зефира рожала его ребенка, и он мог потерять их обоих. Вот так фантастически мстителен был Аполлон. Страйкер пытался объяснить это Зефире, но она отказывалась слушать.