Одна и без оружия
Шрифт:
Беспрерывные телефонные звонки, бумаги на просмотр и подпись. Это каждодневный ритуал, и от него, как ни отмахивайся, никуда не денешься. Сегодня почти все, заслуживающее внимания, связано с событиями вчерашнего дня. Даже дело сержанта О'Нила. В один прием он буквально перечеркнул всю свою многолетнюю службу в полиции. Ухитрился в полной мере показать свой нрав, под стать громиле с большой дороги. Проведенное расследование убедило меня в том, что ему в полиции не место. Еще раз внимательно прочитав доклад начальника отдела о результатах расследования и заключение «Необходимо уволить», я размашисто написал: «Согласен».
Слава Богу, что все закончилось благополучно. А могла
Ход моих мыслей прервал очередной телефонный звонок. Резкий, длинный и, как мне показалось интуитивно, тревожный.
Это было как удар грома. Нет, не ослышался, повторили несколько раз. От автомобиля и тем более от водителя не осталось почти ничего. Взрыв произошел по дороге, за пределами города, и был он такой силы, что на расстоянии десятков метров повалились деревья, начисто смело несколько ветхих строений. Владелец машины Андрей Филатов, юрисконсульт головной фирмы Венса. Все еще на что-то надеясь, звоню Филатовым домой.
— Андрея Петровича нет дома, уехал на работу, — отвечает женский голос.
Спрашиваю, на своей ли машине уехал.
— Да, конечно. — Голос не оставляет надежды на ошибку.
Набираю номер Каупервуда, ставлю в известность о случившемся. Не дожидаясь его возмущения по поводу отвратительной работы полиции, мчусь к месту происшествия. Со мной инспектор, следователь и врач.
Место взрыва уже оцеплено, и полиция никого туда не пропускает. Картина ужасная. В разные стороны разлетелись обгоревшие клочья одежды и остатки человеческого тела.
Следователь, а за ним и врач разводят руками:
— Тут вряд ли можно провести опознание.
— Понятно, но тем не менее поработайте, соберите для анализа все, что может пригодиться, — говорю инспектору, который, знаю, так просто не отступится и всегда норовит найти хоть какую-нибудь, даже незначительную зацепку для розыска преступника.
Возвращаюсь в управление. Все еще не могу прийти в себя. Так откровенно нагло, средь бела дня, провести террористический акт! Это возмутительный вызов властям и свидетельство того, что многошерстная городская мафия, включающая в себя и новых русских, пришла в движение и не откажется от намеченной цели. И я хорош, не сумел вовремя отреагировать на тревожные сигналы и отвести удары преступников от близких мне людей. Отчаяние охватило меня. «Подам в отставку», — решил, но тут же отбросил эту мысль. «Не дождетесь, сукины дети, пока не разберусь с вами», — это уже в адрес тех, кто организовал и исполнил подлую акцию. Никогда еще я не находился в столь растрепанных и подавленных чувствах. Не представляю, как сообщить о гибели отца Ии и жене Андрея Петровича. Как сказать, как объяснить, чтоб выстояли они, выдержали удар и поверили, что я вместе с ними оплакиваю эту невосполнимую потерю.
Полстакана виски проглотил одним духом. Еще столько же, — и непривычная для меня, просто лошадиная доза чуть не свалила с ног. Но довольно быстро голова
— Слушай внимательно, дружище: сегодня утром погиб Андрей Петрович. Его машина взорвалась. Он находился за рулем, ехал в свою фирму. Сработал, скорее всего, часовой механизм, не исключено и дистанционное управление. Сейчас выясняем. Не знаю, как сказать об этом Ии. Может, ты сам подготовишь ее и сообщишь тяжелую весть ей и Надежде Ивановне? Могу и я сделать это, как ты решишь.
В ответ молчание.
— Генрих, ты понял меня? — уже кричу в трубку — опьянение было недолгим, и я уже чувствую, что нервы на пределе.
— Слышу, Дик, все понял. — Тихий голос Генриха подрагивает.
Помолчав, он спрашивает:
— Ошибки быть не может?
— Нет, машина его, и он находился в ней.
— Хорошо, я все сделаю сам, не беспокойся и спасибо тебе за участие. При встрече обо всем поговорим. Есть тема.
— Буду ждать, — обрадовался я спокойному и рассудительному тону Генриха. Железный человек. Можно только позавидовать. Не теряет головы в любых обстоятельствах. Ия за ним как за каменной стеной. Да она и сама крепкий орешек, ни себя, ни близких ей людей в обиду не даст. Многому научил ее Генрих, передал и свой опыт, и знания. Можно надеяться, что и в этой беде поможет ей и ее матери перенести горе.
В дверь настойчиво постучали. Опять, видно, какие-то бумаги принесли. Вот некстати!
— Входите.
К моему изумлению, на пороге выросла тоненькая фигурка Ии.
— Прости, что без предупреждения. Телефон у тебя все время был занят, потом ты куда-то на аварию поехал. Околачиваюсь здесь с утра, а время не терпит, — произнесла она на одном дыхании, пока подходила к моему столу, не дав мне и рта раскрыть. Подошла и положила передо мной кассету. — Включи, послушаем…
Наш гость оказался не таким уж букой, каким выглядел в начале знакомства. По мере того, как текла наша беседа, недоверие к нему сменялось расположением. И парень постепенно расслабился, даже заулыбался. У него потрясающая улыбка. Она совершенно изменяет его неприветливый облик, делая лицо симпатичным, даже красивым. Когда я ему об этом сказала, он страшно смутился и тут же нахмурился, заявив, что внешняя холодность и суровость — непременные атрибуты его профессии. Я не стала спорить, но подумала: кажется, доверять ему можно. По — моему, и Генрих такого же мнения. А когда Павел вдруг заявил, что Дик в курсе всех наших проблем, мы с Генрихом от удивления чуть со стульев не попадали. Поняли: гость не так уж наивен и мы его недооценили.
Договорились о следующей встрече дня через два, здесь же. Нам надо было еще о многом поразмыслить и решить вопросы, связанные с отъездом. Распрощались тепло. За окном уже рассветало. Молча переглянулись с Генрихом и без сил свалились в постель.
Телефон трезвонил давно, с паузами в две — три минуты, но я никак не могла заставить себя взять трубку. Генрих и не пошевелился. Тут разве что ведро помогло бы. Но это лишь мечта сквозь дрему. Никакая сила не заставила бы меня тащиться на кухню и обратно, да еще с полным ведром, притом не ведая, доставит ли это Генриху удовольствие. «Заткнешься ты или нет!» — ругнулась я про себя и все же протянула руку, благо телефон рядышком, мало ли что может в жизни случиться. К тому же стоит заговорить трубке, тотчас включается магнитофон, пошла запись. Очень полезная штука, особенно когда требуется восстановить весь разговор или отдельные его кусочки.