Одна лишь ты
Шрифт:
Узнав, что Тони де Пальма, мечта всей ее жизни, женат, Дебра Диллон ясно осознала: придется распрощаться с мыслями об удачном замужестве и роскошной жизни. Впрочем, нет, первое время после этого ужасного известия Дебра пыталась что-то предпринять, убеждала его развестись, но тщетно. Даже ради любви к ней Тони не хотел жертвовать семейной жизнью. И тогда Дебра приняла трудное, но единственно верное решение: расстаться с Тони де Пальма и вычеркнуть его из своей жизни.
«Как легко я тогда смирилась, — вдруг подумала она. — Просто отпустила богатого красавчика на все четыре стороны. А ведь он мне многим обязан… И Тони ушел, лишь поцеловав меня на прощание. Как все легко и необременительно…»
Смятенные мысли Дебры постепенно начали приобретать более четкие формы. Картина прояснилась. Дебра наконец составила план, осуществление которого сулило ей богатство.
Глава 15
Дженнифер бесцельно бродила по роскошным апартаментам в отеле «Ритц-Карлтон», снятым на выходные дни для встречи с Тони. Окна выходили на Паблик-гарден, но даже дивный вид не улучшил настроения Дженнифер. Одиночество и пустота угнетали ее, и она уже сожалела о том, что решила провести здесь без мужа выходные дни. В таком огромном гостиничном номере хорошо и приятно быть вдвоем с любимым человеком. А вот ходить одной из угла в угол, не зная, чем себя занять и как избавиться от тягостных мыслей, крайне неприятно.
Итак, то, чего она больше всего боялась, согласившись снова работать с Патриком Латтимором, произошло. Он влюбился в нее, мечтал о близости, и Дженнифер, к своему стыду и ужасу, испытывала к нему почти такие же чувства. Она… любила его и хотела быть с ним. Но как же так? Она счастлива в семейной жизни, любит Тони, предана ему, они — прекрасная пара, вызывающая зависть многих! Любит ли?
Внезапно в ушах Дженнифер прозвучали слова Патрика: «…Я заранее знаю, что ты мне ответишь, Дженни! Я долго боролся с чувствами к тебе и с самим собой, но… Я люблю тебя».
Итак, слова сказаны. Хотя Дженнифер просила Патрика замолчать, говорила, что не хочет и не может слушать его, умоляла не мучить ни себя, ни ее, он продолжал говорить о своих чувствах, даже попытался поцеловать Дженнифер в губы. Каких неимоверных усилий ей стоило отстраниться и не допустить этого! Да, когда Патрик приблизил к ней лицо, она только чудом сдержалась и не прильнула к его зовущим губам.
«Один лишь ты… — мысленно повторяла Дженнифер. — Один лишь ты…»
Вот если бы Тони все-таки, уладив дела, приехал в Бостон! Все стало бы на свои места. Дженнифер чудесно провела бы время с мужем и забыла о Патрике. Но об этом оставалось только мечтать. Она вдруг подумала, что в телефонном разговоре с Тони следовало проявить настойчивость, тогда, возможно, он бы прилетел к ней. Надо было придумать какую-нибудь убедительную причину… Но какую? Сообщить, что Патрик Латтимор объяснился ей в любви и теперь она не знает, что делать? Полная чушь!
Какое-то наваждение, безумие… Чтобы не испытать снова те ужасные душевные муки, которые терзали ее восемь лет назад, необходимо свести к минимуму общение с Патриком. Спектакль почти готов, финальный дуэт они сочинили, возможно, Мило и дирижер одобрят его и не попросят внести изменения. Вот если бы голос Мередит восстановился и она прилетела бы в Бостон! Тогда Патрик все время проводил бы с женой и забыл о Дженнифер.
Поддавшись мгновенному импульсу, Дженнифер набрала номер Мередит в Нью-Йорке. Трубку взяла Лисса и была очень удивлена и обрадована, услышав голос Дженнифер. Девочка сообщила, что у нее все в порядке, рассказала о своих делах и уже хотела попрощаться, но Дженнифер взволнованно проговорила:
— Лисса, дорогая, передай, пожалуйста, маме, что все мы очень о ней скучаем. Надеемся, что, как только к маме вернется голос, она сразу приедет к нам и начнет работать!
Поговорив с маленькой Лиссой, Дженнифер почувствовала себя немного лучше, даже настроение поднялось. Однако она все так же ходила по комнате, смотрела в окно, и вскоре на нее снова навалилась тоска. Даже если Мередит и приедет, это ничего не изменит.
Один лишь ты, Патрик. Один лишь ты…
Субботняя репетиция была назначена на девять утра, и Дженнифер решила тщательно к ней подготовиться. Она нарядно оделась, сделала макияж и, глядя на свое отражение в зеркале, постаралась зафиксировать на лице радостное выражение. Пусть коллеги думают, что Дженнифер, проведя вечер и ночь с мужем, счастлива и довольна жизнью.
Придя в театр, она сразу начала обсуждать с режиссером дуэт, сочиненный для финальной сцены. Мило, к ее радости и облегчению, сказал:
— Дуэт вы с Патриком написали хороший. Даже очень хороший. Вот только во втором куплете надо кое-что переделать.
— Что?
— Не пугайся, совсем немного, — улыбнулся Мило. — Сейчас Гейл начнет репетировать, и ты сама поймешь, что именно. А в целом — просто замечательно!
Патрик, хмурый, бледный, с темными кругами под глазами, уже сидел за роялем и даже не взглянул на Дженнифер. Опустив голову, он наигрывал какую-то мелодию, потом все-таки бросил на Дженнифер быстрый взгляд и холодно проговорил:
— Давай репетировать.
Гейл и Раф начали исполнять дуэт, и Дженнифер сразу догадалась, что имел в виду режиссер. Да, вот в этом месте надо кое-что изменить. Но как? Ни одна строчка ни приходила на ум, а в голове назойливо крутилась фраза из спектакля: «Люблю ли я его?»
«Нет, я его не люблю и не буду любить! — мысленно убеждала себя Дженнифер. — Между нами ничего нет и быть не может!»
Однако когда она украдкой взглянула на Патрика, ее сердце гулко забилось, а к горлу подступил комок. Он, в бледно-голубой рубашке и светлых летних брюках, сидел к ней в профиль, и прядь пшеничных волос упала на его печальное лицо. Патрик был так красив, так обаятелен! Дженнифер мучительно хотелось прижаться к его губам.
Внезапно она почувствовала головокружение, ноги стали ватными, на лбу выступила испарина.
— Я… пожалуй, сяду… — Пошатываясь, Дженнифер побрела к стульям.
— Тебе нехорошо? — встревожился Мило и попросил ассистента принести стакан холодной воды.
— Вот к чему приводят бурные встречи с любимым мужем, — усмехнулся Раф.
— Перестань, как тебе не стыдно! — укоризненно воскликнула Гейл, и Раф смущенно потупился.
Патрик молча сидел за роялем и, казалось, не замечал того, что происходило вокруг. Дженнифер, выпив воду, поблагодарила ассистента. Головокружение прошло, но слабость осталась, и она чувствовала, что ей необходимо выйти на свежий воздух.
Гейл переводила удивленный взгляд с Дженнифер на Патрика, а потом, не выдержав, спросила:
— Вы поссорились? Что-то случилось?
Дженнифер покачала головой, а Патрик сухо ответил:
— Ничего не случилось. Просто мы устали, потому что вчера напряженно работали над дуэтом.
— Да, вы молодцы! — оживленно вступил в разговор Гари Строуг. — Дуэт получился прекрасный! Красивая, динамичная музыка, вдохновенные стихи. Сейчас внесем кое-какие изменения, и все будет замечательно! Патрик, Дженнифер, давайте работать!