Одна лишь ты
Шрифт:
— Дебра, ты так бледна. Пожалуйста, сядь в кресло, и мы с тобой спокойно все обсудим. — Тони отвел взгляд.
— Прошу тебя ответить мне!
Она села в кресло, и Тони, подойдя к ней, негромко заговорил:
— Дебра, пойми, я сделал все от меня зависящее, но, увы, моя жена решила ехать со мной, и я не могу отказать ей.
— Вот, значит, как? — хрипло рассмеялась Дебра. — Ты не можешь отказать ей? Вы будете наслаждаться жизнью в Европе, а я останусь здесь? Каждый день меня тошнит по утрам, кружится голова, а ты как ни в чем не бывало отправишься в Европу? Нет, Тони, этот номер у тебя не пройдет!
— Дебра, дорогая, прошу тебя, веди себя разумно. Ты действительно
— Я буду сидеть дома, а ты — разгуливать и любоваться красотами Парижа и Рима? — насмешливо спросила она.
Тони вспыхнул, и Дебра мгновенно поняла, что допустила оплошность. Не следовало так резко разговаривать с ним.
— Слушай, по-моему, нам пора прояснить ситуацию, — сердито начал де Пальма. — Разве я стремился к тому, чтобы ты завела ребенка? Вспомни, сколько раз я просил тебя предохраняться? И что же? Ты не послушалась, поступила по-своему, а теперь предъявляешь мне претензии?
— Нет, Тони, подожди… Я не хотела…
— Не прерывай меня. На что ты рассчитываешь, требуя, чтобы я взял тебя с собой в поездку? Чтобы о наших с тобой отношениях узнала моя жена и подала на развод, отсудив у меня все деньги и оставив без гроша в кармане? Ты этого добиваешься? Или же совсем не представляешь последствий своих необдуманных действий и стремлений?
— Нет, Тони, что ты, — испуганно забормотала Дебра. — Я просто хочу всегда быть рядом с тобой, потому что люблю тебя. Я мечтаю поехать с тобой в Европу.
— Но я же ясно объяснил тебе, что это невозможно!
Дебру охватила ярость. Что он себе позволяет, как он с ней разговаривает?
— Значит, так, дорогой, — сквозь зубы процедила она. — Если твое решение — окончательное, то я, в свою очередь, сообщу тебе о своем: если не берешь меня в поездку, я избавляюсь от ребенка!
На холеном лице Тони отразилась растерянность.
— Нет, Дебра, ты так не поступишь. Это — преступление против Бога, ты не должна…
Почувствовав, что перевес на ее стороне, Дебра изобразила глубокую печаль и тихо всхлипнула.
— Тони, я очень люблю тебя, дорогой. Я просто в отчаянии. Мне нужна твоя помощь и поддержка.
— Дебра, малышка, я тоже тебя люблю. — Тони наклонился к ней и поцеловал в щеку. — Все будет хорошо, обещаю. Давай куда-нибудь поедем через несколько месяцев, ну, скажем, в апреле, когда ты будешь лучше себя чувствовать. Да в ту же Европу!
Дебра подняла голову, смахнула невидимую слезинку и спросила:
— А как же твоя жена? Что, если она снова захочет тебя сопровождать?
— Нет, не волнуйся, не захочет. Она и сейчас-то едет со мной потому, что в Лондоне ей необходимо сделать кое-какие дела. А уж в апреле она точно будет очень занята со своим мюзиклом.
Дебра поднялась, встала рядом с Тони и, обвив его шею руками, прижалась к нему всем телом.
— Ладно, я согласна, — покорно промолвила она.
Тони улыбнулся и ласково провел кончиками пальцев по ее щеке.
— Значит, договорились, дорогая? В апреле поедем вместе?
— Договорились.
— Перед отъездом я обязательно навещу тебя.
Когда Дебра ушла, улыбка мгновенно исчезла с лица Тони, в глазах мелькнула злость. Он закурил и начал быстрыми шагами мерить свой кабинет. Итак, ласковая маленькая кошечка выпустила острые коготки и больно оцарапала его. Пройдет еще немного времени, и ее жадные коготки попытаются крепко зацепить его и удержать при себе. После сегодняшнего разговора с Деброй Диллон у Тони не осталось
Однако отказываться от будущего ребенка Тони не хотел. Ему нужен наследник. Сын.
В последующие несколько дней Дебра напряженно обдумывала сложившуюся ситуацию и ждала звонка Тони. Он обещал повидаться с ней перед поездкой, но не появился и даже не позвонил. Одинокая, брошенная, Дебра злилась на Тони и на себя. Чувствовала она себя по-прежнему неважно и уже не раз жалела, что сама все это затеяла.
Наступила суббота, Тони так и не объявился, хотя в понедельник утром собирался вместе с женой покинуть Нью-Йорк. В субботу у Дебры был выходной, она целый день бесцельно слонялась по квартире, включала и выключала телевизор, прислушивалась, не раздастся ли телефонный звонок. Иногда брала в руки новенький, недавно полученный заграничный паспорт, раскрывала и подолгу рассматривала фотографию. После этого Дебру охватывало отчаяние и она швыряла паспорт на пол. Ей хотелось разорвать его на мелкие кусочки и выбросить в окно! Этот паспорт, которым не придется воспользоваться в ближайшее время, свидетельствовал о ее поражении в невидимой схватке с Тони и с его женой.
Зазвонил телефон. Дебра бросилась к нему в надежде, что это Тони, но, услышав хриплый женский голос, разочарованно вздохнула. Звонила старшая сестра, Чарлин.
— Дебра, красавица моя, как твои дела?
— Все прекрасно!
Дебра до сих пор не решилась сообщить сестре, что не едет вместе с Тони в Европу, поэтому Чарлин начала задавать вопросы, связанные с поездкой. Дебра отвечала нехотя, сквозь зубы, ей было неприятно обманывать сестру, но признаваться, что та была права, называя всех женатых мужчин лжецами, тоже не хотелось. Ведь Чарлин еще задолго до поездки утверждала, что в последний момент «красавчик де Пальма» что-нибудь придумает, оставит Дебру дома, а сам отправится с женой.
«Знаю я этих женатых мужчин! Все они одинаковые», — частенько говаривала Чарлин. Так оно и вышло.
Попрощавшись с сестрой, Дебра села на диван и закрыла лицо руками. Какая она все-таки идиотка! Не следовало торопить события и так явно, открыто заманивать Тони в свои сети! Всегда надо действовать осторожно, с умом, шаг за шагом продвигаясь к намеченной цели. Чего добилась? Тони едет с женой, а она остается дома!
Через три недели, когда Тони вернется из Европы, будет уже поздно делать аборт и она окажется всецело в его власти. И не она будет диктовать Тони условия, а он ей. Как де Пальма пожелает распорядиться дальнейшей судьбой Дебры, так все и произойдет.
Достав из шкафа одежду, Дженнифер разложила ее на постели и начала задумчиво перебирать и прикидывать, что может понадобиться в поездке. Много нарядов брать не хотелось, но к повседневным вещам необходимо было добавить хотя бы три вечерних платья.
За годы супружеской жизни Дженнифер часто сопровождала Тони в деловых поездках, и это доставляло ей удовольствие. Теперь же, пожалуй, впервые путешествие по Европе не радовало. Более того, эта поездка — бегство от Патрика и от самой себя. В Европу ее гнала надежда забыть о Патрике, вернуться к прежней жизни. К семье, к Тони — любимому и любящему мужу.