Одна против зомби (пьеса)

Гламаздин Виктор Викторович

НИКА. Ну и мерзкие же у вас рожи, братва.

Вдруг демоны поворачиваются к Нике и, облизываясь, смотрят на свою обидчицу явно с гастрономическим интересом.

НИКА

Пардон-пардон-пардон! Не надо меня жрать, пожалуйста! Я маленькая и костлявая. Лучше моего шефа сожрите. Клянусь здоровьем нашего босса Петра Петровича Прушкина, Пал-Никодимыч вкусней меня. В сто разов! Даже в тыщу!

Ника

испуганно отскакивает от картины, зажмуривается и энергично трясет головой. Когда Ника открывает глаза, то видит: у картин прежний вид - никто из нарисованных там персонажей не двигается и не проявляет к Нике нездоровый плотоядный интерес. Ника торопливо крестится.

НИКА. "Отче наш на небеси..." помилуй Нику и спаси!.. Господи, ну чо за фигня мне мерещится?!

Ник а замечает, что ее левое колен о дрожит .

НИКА (хлопает ладонью по колену). Чо трясешься? Дрейфишь, что обглодают? И правильно делаешь. Тут ребята не хило поднялись на похоронном бизнесе. Значит, здесь полно маньяков, некрофилов, таксидермистов, пожиратели стейков из человечены и прочих анатомов-любителей. Нормальный пацан не станет заниматься жмуриками.

Чтобы побороть дрожь, Ника подпрыгива ет на месте, крепко прижимая к себе толстую папку из белой кожи, норовящую вывалится из-под мышки. Ника перестает прыгать. Смотрит на успокоившееся колено.

НИКА. Помогло.

Ника настороженно разглядывает образцы надгробий - вертикальных плит, украшенных крылатыми гиен ами , бес ами с изогнутыми рогами и козлиными бородками, нетопыр ями с огромными клыками , трехголовых химер и пр.

НИКА. Классик бы написал: "В тревожном предчувствии беды ее прекрасная шевелюра норовила встать дыбом, словно вздернутая ввысь шпорами боевая лошадь".

Ника приглаживает волосы и заставляет себя отвести взгляд от приковавших его к себе страшилищ.

НИКА

А потом приписал бы: "Однако страх не сковывал тело нашей героини. Наоборот, из-за него ее нежные жилы кипели адским адреналином, и она готова была черт знает на что".

Звучит Траурный марш Шопена. Ника вздрагивает и бежит к выходу . Но

усилием воли заставляет себя вернут ь ся обратно . Марш замолкает.

НИКА. Не паникуй, старуха! Вспомни, как ты уговорила того коллекционера застраховать усы африканского таракана на сто штук баксов? А помнишь, как впарила полис сектантам, ждущим Конца Света? А ту драку в банке помнишь? Их было четверо, а на тебе - ни царапины. Ты ж, ваще, Терминатор в юбке! Подумаешь, трупоеды! И не таких страховали!

Ника вгля дывается в мрак, окутавший проходную офиса.

НИКА. Ненавижу такие страхолюдные шараги!

Ника с шумом выдыхает воздух ртом.

НИКА. Хватит жевать сопли! В атаку, золотая рота! Патронов не жалеем! Пленных не берем! Раненных добиваем штыками! Ура-а-а!

Ника шагает к проходной.

Явление второе

Та часть вестибюля, где стояла Ника, погружается в темноту, з ато становится освещенной та его часть, где находится турникет проходной и стоящий возле не го Вахтер , на которого и натыкается, глазеющая по сторонам Ника.

НИКА. А!? Что!? Я ни при делах! Меня подставили! Клянусь здоровьем моего любимого боса П.П. Прушкина. Пусть он бородавками изойдет, ежели вру!

ВАХТЕР. П-п-пропуск, п-п-пожалуйста.

НИКА (облегченно вздыхая). Фу-у-у! А я-то подумала... Чем могу быть полезна?

ВАХТЕР. П-п-пропуск, п-п-пожалуйста.

НИКА. Про-о-о-пуск?! Пропуск - это хорошо. Пропуск мне нужен. Вот здорово! Какое приятное обхождение! Еще никогда ко мне не относились сразу, как к родной! Я люблю "ИNФЕRNО"! Пропуск мне пригодится! Только быстро! Спешу к вашенскому боссу - Хорькоффу. Он, небось, уже извелся, бедный, дожидаючись.

Ника протягивает к Вахтеру руку за пропуском и нетерпеливо щелкает пальце м. Вахтер с недоумением смотрит на протянутую ему пустую ладонь, а Ника тем временем внимательным взглядом опытного, многажды выкинутого из кабинетов и офисов страхового агента оглядывает проходную.

ВАХТЕР. П-п-пропуск!

НИКА. Давай! И лучше сразу оформи на год, чтоб лишний раз в ларек не бегать.

ВАХТЕР. П-п-пропуск!