Одна судьба на двоих 3. Часть первая
Шрифт:
«Антон. Прошу, не начинай межгалактическую войну». И… улыбающийся смайлик.
Покрутив визитку в руках, потянулся к телефону. Дождался ответа.
– Простите дважды, Владимир Александрович. Во-первых, что беспокою так поздно и, во-вторых, что только что обратил внимание на текст на обороте визитки. Извините, но Ваше пожелание немного запоздало… У меня есть новая информация. Можем завтра встретиться?
Глава 9.
На следующий день в обеденный перерыв двойняшки встретили на ресепшине подполковника и провели к себе в кабинет. Антон с сестрой, не успев пообедать, предложили Владимиру Александровичу присоединиться, но
Спросив разрешения записать разговор, следователь демонстративно вынул из кармана диктофон и включил запись.
– И так, что появилось такого срочного, что мне пришлось перекраивать график работы и мчаться сломя голову к Вам?
Антон усмехнулся, видя, что все слова сопровождает ехидная улыбка. Он с утра успел получить информацию о следователе, и все источники говорили одно – этот человек - белая ворона среди коллег. Не поддаётся шантажу, неподкупен и не раз шёл на конфликт с руководством, твёрдо защищая Закон. Так же стало известно, что за ним стоят, порой помогая, ОЧЕНЬ большие дяди, которые, хоть и в меньшинстве, но стремятся сделать Россию немного лучше…
– История началась давно и что бы понять во что мы, а теперь и Вы вляпались, надо начинать сначала.
– Надеюсь, не начнёте повествование с тех лет, когда ползали в пелёнках? Если да, то надо бросать все остальные дела и заниматься только тем, что бы фиксировать все периоды Вашего становления.
Арина рассмеялась.
– Уважаемый, мы не станем вдаваться в детали, как, например, чем питались и как ходили в туалет, но именно с того времени, конечно, не в грудничковом возрасте, поняли, что мы отличаемся от сверстников, да и от большинства обычных, то есть нормальных людей.
– Даже так? – мужчина усмехнулся. – И во сколько же лет Вы ЭТО осознали?
– Окончательно поняли года в четыре, а к пяти стали эксперементировать со своими способностями. Ну, например, начали мысленно разговаривать между собой. Вижу удивление, точнее, недоверие на Вашем лице. А Вы хоть знаете, чем мы занимаемся? В той самой клинике, где сейчас находимся?
– В курсе, хотя не скрою, удивляет. Честно скажу, не всему верю, хотя Ваш отец и сам имеет некоторые способности, которые ему очень помогали в работе.
– Вот видите? Позвольте мы сразу докажем, что мы не шарлатаны и к нам надо относиться серьёзно? Позволите посмотреть Вашу память. Мы врачи, поэтому знаем, что не навредим. Но и всё, что нам станет известно, останется с нами.
– Хотите меня загипнотизировать? Что ж, попробуйте, но вряд ли это удасться. Надо мной проводили подобные эксперименты и было доказано, что я совершенно не поддаюсь гипнозу.
– То есть Вы даёте разрешение? – Антон переглянулся с сестрой.
– Хорошо. Сразу поставлю рамки для дальнейшего разговора. Мы выяснили о Вас всё, что было доступно. Подождите, не перебивайте. Эта информация и дала возможность нам сегодня встретиться. Вы - порядочный человек во всех отношениях и не имеете прямых связей с олигархами. Имею в виду, не зависите напрямую ни от кого из них. Нам этого достаточно. А теперь, пожалуй, пару слов о сегодняшнем дне. Сделали получасовую зарядку, чертыхаясь, что в квартире мало места. Завтракали вчерашними оладьями, запивая их разбавленной сметаной, что, на мой взгляд, довольно странно. Утром, на планёрке, еле сдержались, что бы в очередной раз не поругаться с непосредсвенным начальником. С… Михаилом Андреевичем. Вроде не ошибся. Затем сидели в кабинете почти полчаса, стараясь успокоить нервы и приступить к делам. Смотрели на хрустальную пирамидку. Затем звонили…
– Достаточно. – Мужчина побледнел, с испугом взглянул на Антона, который не скрывал улыбки от полученного эффекта. – Вы что, так можете с любым?
– В принципе, да. И не только с человеком, хотя чаще представители других миров оперируют несколько иными свойствами мышления. Вот тогда становится сложно. И даже с человекоподобными существами не всегда удаётся наладить контакт – у многих может стоять врождённая, бывает и искусственная ментальная защита, которую взломать без последствий не всегда удаётся. Но основной постулат менталов в мирное время – обоюдное согласие на обмен информацией с партнёром. Бывают, правда, ситуации, когда вступает другой параграф Закона. В случае непосредственной угозы здоровью или жизни. Тогда ментал не обязан спрашивать, а имеет право оперировать всеми доступными средствами, в том числе и менальными. И позвольте сразу остановить возможные просьбы – мы не работаем с государтсвенными структурами и не ломаем по чьей-то прихоти мозги даже преступникам. Закон есть закон.
– Да-а-а… - Следователь очумело смотрел на веселящихся двойняшек, понимая, что это не розыгрыш, реальность. И то, что он с детства любит разбавленную сметану, пожалуй, не знает никто, даже сослуживцы. А с женой, в память о которой у него осталась пирамидка, развёлся давно и уже лет десять как живёт один, все силы отдавая работе, в которой и видел смысл жизни.
– Именно поэтому я о сметане и сказал, Владимир Александрович. А чтобы Вы окончательно поверили в фантастику, предлагаю посмотреть и оценить нашу работу со стороны, увидев изнанку. У меня после обеды как раз сеанс омоложения. Это, пожалуй, самая наглядная демонстрация. Не буду же Вам рассказывать, что мы делаем, к примеру, убирая грыжи из позвоночника. Там ничего не увидите, будет интересного.
– Посмотрю, коль предлагаете. Только вот времени у меня не столь много…
– Сколько сможете. Ладно, я немного развернул Ваше восприятие лицом к нам. Теперь, пожалуй, начну. Если будет интересно, могу рассказать и более подробно, но сейчас пара слов о том, кто наши близкие, как пришли к медицине, а дальше и сама история - с чего началось знакомство с народом Боры. Кстати, Вас ЭТО заинтересует? – Антон вынул из стола нечто непонятное и положил на стол перед подполковником. – Это останки телефона, который вчера был дистанционно уничтожен диспетчером народа Боры. Да, этот телефон был мне передан для экстренной связи. Разговор могу дать послушать. Я его записал на диктофон.
Следователь, взглянув на прозрачный пакет, в котором лежал комок пластика, не смог не «укусить».
– Подобное уже видел. Кажется, один несносный юноша не дал специалистам просмотреть файлы на изъятом телефоне. К тому же и гадость какую-то запустил в систему, которая уничтожила всё, что уже было скопировано. Вроде как потом система вообще не работала сутки, пока все переустанавливали программы и некоторые из сотрудников обещали при возможности оторвать руки, ноги и голову этому, цитирую, «мерзкому гадёнышу», который их заставил работать круглые сутки…
Двойняшки расхохотались, видя прищур на лице мужчины. Тот говорил со скрытой ехидцей, сам не имея ничего против тех, кто нахулиганил.
– Так спрашивать разешения надо, а не лезть в чужие вещи без спроса. – Антон стал серьёзным. – У меня вообще тогда была мысль пустить вирус в ИХ систему, но пожалел отца – ведь именно с его подачи телефон был передан, поэтому и все шишки получил бы именно он. Да ладно, проехали. Что было, то было. Мы могли бы Вам всё вложить в голову, ну, в смысле, рассказать мысленно, но Вы в этом плане совсем сырой и отходняк, после такого, будет просто ужасный. Да и на Вашем диктофоне ничего не останется. Хотя попрошу, что дальше Вас эта информация никуда не пошла. Обещаете?