Однажды в Древней Греции
Шрифт:
– Именно сто двадцать три? Ты, Зевс, ничего случайно там не путаешь?
– Нет, не путаю. Я лично просматривал вчера сделанную спутником-шпионом запись, где Мидас, воздев руки к небу, обещал эти самые храмы, правда, язык у него при этом странно заплетался…
– Да у нас богов столько не будет. Сто двадцать три священных храма. Определённо этот Мидас либо очередной сумасшедший, либо закоренелый пропойца, поражённый белой горячкой…
– Вот ты всё и проверишь.
– Не-е-е-е-ет… только не это…
–
– Хорошо, уже иду.
– Да и это… - спохватился Громовержец. – Фидиппида обязательно с собой прихвати…
– Фидиппида? Чтобы снова под ногами путался? Толка от него, между прочим, никакого. Жрёт да пьёт за четырёх дураков и за моей спиной, если что трусливо прячется, уволить бы его к сатировой матери…
– Здесь я, между прочим, решаю, кого увольнять, а кого нет… - нахмурился владыка Олимпа. – Фидя отличный парень. Да, возможно, он пока ещё не успел как следует проявить себя в качестве ценного советчика, но уверяю тебя, Дионис, если бы вдруг понадобилось отправить куда-нибудь срочное послание, то он бы справился с этим заданием не хуже того же Гермеса…
– Ну да, ну да… расскажи мне ещё парочку своих фантастических офигительных историй…
– Что ты там вякнул?!!
– Иду, говорю, за Фидиппидом и после сразу во Фригию…
– Вот это уже совсем другой разговор… - улыбнулся удобно развалившийся на троне Тучегонитель.
***
Столица небольших фригийских владений Мидаса оказалась отлично укреплённым полисом с отвесной неприступной стеной усеянной узкими бойницами.
Подлетая на маленькой тучке к этому уникальному шедевру эллинской оборонительной мысли, Дионис решил приземлиться за пределами города, дабы в полной мере испытать гостеприимность якобы лояльного Олимпу царя.
Фидиппид, измотанный всеми этими перелётами, по большей части отмалчивался. Судя по всему, у парня стала развиваться морская болезнь.
Теперь он каждый раз судорожно сглатывал, когда его нога становилась на тёплый металлический пол божественного подъемника…
Величественно подойдя к внушительным воротам обитым медными планками, Дионис несколько раз важно в них постучал. На стук, как ни странно, никто не отреагировал и покровитель виноделия постучал вторично, на этот раз с небольшим раздражением.
Скрипнуло маленькое деревянное окошко:
– Ну что там ещё? – спросила небритая разбойничья рожа, недовольно поводя по сторонам подозрительно прищуренными глазами.
– Царь Мидас
– Ну? – неопределённо промычал небритый.
– Сегодня ему выпала несказанная честь принимать высоких гостей с самого светлого Олимпа!
– Ну?
– Что «ну»? Подковы гну, согну, дам одну! Царя зови, пьяная морда!
– Не положено!
– Что, любезнейший? Я не очень хорошо тебя расслышал?
– Подкову давай? – неожиданно потребовала разбойничья рожа и жадно облизнулась.
– Какую подкову? – опешил покровитель виноделия.
– Ту, которую пообещал.
– Ах, подкову… - сладко улыбнулся олимпиец и ткнул наглеца двумя пальцами в глаза.
– А-а-а-а… - истошно завопил странный привратник, стремительно исчезая из маленького окошка.
– Вот ну что за народ… - пожаловался молча топчущемуся за спиной напарнику Дионис. – Полные дебилы. Ну ничего, мы в этих землях порядок быстро наведём. Научим обнаглевших смертных, так сказать, уму разуму…
И покровитель виноделия яростно заколотил в дверь.
– Чё надо? – нагло спросила очередная хмурая харя бандитской наружности, возникшая в крохотном окошке.
Дионис внимательно присмотрелся.
На этот раз харя была вроде как другая. Более старая, но от этого не менее мерзкая.
– Мы к царю Мидасу в гости пришли, - теряя остатки терпения сухо сообщил олимпиец, обладающий, по всей видимости, просто таки железной волей и выдержкой. – Мы типа почётные гости.
– Ну?
– Впустил бы ты нас, любезнейший.
– Не положено.
– Так мы же с самого Олимпа.
– Ну?
– Небожители в смысле.
– А вы на приём к царю записывались?
– Нет.
– Тогда приходите через год, а лучше через два…
– Всё ясно, – сокрушённо покачал головой Дионис. – Царь Мидас правит армией уникальнейших долбодятлов. Очень надеюсь, что он не один из них… Фидиппид, немедленно возвращаемся к нашему подъемнику.
И посланцы Олимпа сделали то, что следовало сделать с самого начала: спокойно перелетели на тучке через неприступную стену и мягко приземлились у самого порога царского дворца.
***
Столь наглое вторжение в твердыню Мидаса никто так и не заметил.
Густо заросший парк окружающий дворец был абсолютно пуст. Как видно за деревьями отродясь никто никогда не ухаживал и потому росли они буйно и густо в соответствии со своими, продиктованными природой, совершенно непредсказуемыми желаниями.
– Ну и запустение, - проговорил марафонец, зябко поведя плечами. – Что-то мне вся эта история резко перестаёт нравиться…
– Да мне, собственно, тоже… - скривился покровитель виноделия.