Однажды в России

Лось Фома

Я механически возразил:

– Но люди бывают счастливы.

Он оскалился:

– Счастья много быть не может. По определению. Счастье – означает сейчас. Это сиюминутное явление, а не постоянная величина.

Воцарилась тишина. Неожиданно он предложил:

– Представь ситуацию, что мозг ребёнка, развиваясь в чреве матери, фиксирует все всплески её эмоционального состояния. Так может, радуясь или огорчаясь, она уже во время беременности формирует

наклонности будущего чада?

– Это лишь слова, – я отмахивался как мог.

– Это данность. Эмоции во время беременности влияют на формирование характера, – медленно проговорил он. – После рождения мозг, оставшись без подпитки в лице матери, начинает жить самостоятельно. Иными словами, чувства, закреплённые во время беременности, он проецирует на ребёнка как на свой основной источник питания.

– Бред какой-то, – я возражал, но как-то робко.

Собеседник, не обращая внимания на мои реплики, тем не менее, не пропускал ни одной. Невольно я начинал чувствовать неуверенность, а он продолжал гнуть своё:

– Помимо того, что мозг питается проверенным способом, он ещё и учится. Ребёнок приобретает опыт, в первую очередь, эмоциональный. Малыш изучает мир, а потому обязательно сделает то, что повлечёт за собой наказание. В результате – стресс. Давление повысится. Мозг, получая очередную порцию, зафиксирует этот скачок. В следующий раз он вынудит ребенка сделать то, за что его обязательно накажут. Он спровоцирует запретное желание.

– Значит, мозг питается… – я отчаянно пытался разобраться.

– Кровью, – дополнил он, – но негативные эмоции дают больший эффект. Они лучше запоминаются. Именно поэтому эмоциональная окраска во время беременности влияет на формирование характера. Ваши наклонности определены задолго до рождения. Мозг получает в наследство от матери боль, страх, радость. Ребёнок, набираясь опыта, приобретает страх.

– Но почему страх? – у меня не было сил возражать, и я просто спрашивал.

– На страх опирается опыт. Страх – основа всех негативных эмоций. В Писании, которое всё ещё тебя убеждает, сказано: ваш отец Диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи.

– Ну и? – я продолжал тупо спрашивать. Он ответил вопросом на вопрос:

– Что, по-твоему, рождает ложь?

И, помедлив, произнёс:

– Страх.

– Значит, дьявол – это страх? – я попытался сделать вывод. Он не дал договорить, но я и не обиделся на подобную бестактность, тем более что она избавила от дальнейшей необходимости спрашивать.

– Представь, его не существует. Кого станешь винить в неудачах?

Вопрос поставил в тупик. Не зная, что ответить, я обратился сначала к интуиции, а затем к уму.

Интуиция безапелляционно рекомендовала согласиться с неопровержимыми, по её мнению, доводами. Выждав мгновение, я попробовал спросить ум. Он ненавязчиво указал на состояние дискомфорта, которое всё время меня преследовало. В отличие от интуиции, его советы не были столь категоричны. Как ни странно, это убеждало сильнее. Было чувство, словно столкнулся со знакомой ситуацией. Память услужливо напомнила: не более пяти дней назад голос утверждал, что позиция, основанная на эмоциях, ведёт к поражению. Категоричность интуиции была подозрительна, и, помедлив, я прислушался к уму.

Впервые за несколько дней стало легко, будто справился с невероятно сложной задачей. Находясь в приподнятом настроении, я ожидал появления собеседника. Он явился и, приветственно отсалютовав, спросил:

– Так что первично – ум или чувство?

Настроение моё развеялось. Не ожидая ничего хорошего, я приготовился. Как оказалось, не зря.

– На самом деле не важно, – голос сделал паузу. – Полезней знать другое. В момент принятия решения человек сталкивается с выбором и порождает нечто, способное замучить и более совершенное существо, нежели он сам. На свет появляется её высочество Сомнение.

Воцарилась пауза. Я пытался разложить информацию по полочкам, но он изъявил желание продолжить:

– За что, по-твоему, Бог наказал Адама?

– За ослушание, наверное, – я ожидал иронии, но он был милостив.

– Нет. Он не стал терпеть сомнения. Потому что, только засомневавшись, люди отведали плодов с древа познания добра и зла. «…И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрёшь…»

Выждав паузу, он продолжил:

– Сила сомнения велика. Едва зародившись, оно превращается в чудище и терзает своего господина. Ему существует и другое название, выраженное законом единства борьбы и противоположностей.

Чувствуя, что я на пределе, он сделал паузу. Она продлилась мгновение, но этого оказалось вполне достаточно. Убедившись, что я готов воспринимать информацию, собеседник произнёс:

Конец ознакомительного фрагмента.