Однажды…

Ахадов Ильгар

– Как Кореец?

– Павел не сообщил, я не спросила. Видимо, плох, раз по-прежнему рулит Трофим… Это опасный тип. От него смертью веет.

– А от кого из нас веет жизнью?..

– …

– …Мои как?

– Все нормально. Скоро 40 дней – поминки по твоей жене. Тесть хотел бы, чтобы ты присутствовал, но не настаивает. Все знают, что у тебя проблемы.

– Я буду.

– В принципе, это возможно, – поразмыслила Наиля. – ФСБ тебя уже не будет вылавливать – фактор Никитина. Да и война закончилась, Куцеба капитулировал.

– Ты

зачем не сообщаешь, что заметила слежку? – раздраженно вклинился Расулов.

– Я не уверена… – она нехотя ответила. После встала:

– Пойду, поставлю чай.

– В чем дело? – я спросил, провожая ее взглядом.

– Она не хотела, чтобы ты был в курсе, – ответил Расулов, немного замявшись. – Вчера ее преследовал мерс темного цвета. Говорит, несколько раз промелькнул в зеркале – она на этой “шестерке” ехала. Ей показалось, что похожая машина днем раньше стояла около ее дома.

– И что ты думаешь?

Расулов пожал плечами:

– Может особисты?.. Лишний раз не высовывайтесь, вас могут вычислить. В это время года здесь безлюдно.

– Почему “вас”?

У него забегали глаза:

– Наиля хочет остаться. У нее к тебе конфиденциальный разговор. Тема касается твоей покойной жены.

– Что она может рассказать о ней, чего я не знаю?

– Это ваше дело… – он недовольно буркнул. – А мне спокойнее будет, если она в безопасности.

– Не думаю, что это удачная мысль. Я хочу остаться один.

– Как ты не понимаешь? – уже в раздражении огрызнулся Расулов. – Думаешь, я хочу?.. – он замялся, после продолжил. – Вы оба фигуранты нефтяного дела. Наверняка особисты отчитываются перед заказчиком. А он постарается избавиться от вас до того, как вы попадете в руки следствия, пусть даже полностью подконтрольное. Так, на всякий случай…

– Сам же сказал, здесь могут вычислить.

– Мы долго петляли, – он неуверенно ответил. – Хвоста не было, мы бы заметили… Продержитесь хотя бы несколько дней. Я все-таки надеюсь на Гаджиева.

– Отец…

– За него не беспокойся…

Вошла Наиля с чаем. Выпили молча.

После проводили Расулова…

Глава IV

Наиля с электрическим обогревателем устроилась в соседней комнате. Дачный домик был двухкомнатный, плюс большая кухня, типа, студия. В моей комнате, как я упомянул, имелся камин, и не хило грел. Наилю хотел здесь устроить, а сам на кухню перебрался бы. Она гордо отказалась, я не стал настаивать. Но когда отключили свет, что часто происходило по вечерам в те годы, я улыбнулся и посмотрел на часы…

Через минут 20 двери резко распахнулись. Она бесцеремонно вломилась в комнату, таща за собой маленькую раскладушку. Молча присела у камина, грея руки. Бросила в топку дрова.

Я полулежа наблюдал.

Она была безусловно красива. Не зря на нее запали и Федька, и Мансур. И Расулову она явно небезразлична.

Джулия была очень женственна и грациозна. Тоненькая брюнетка с белоснежной кожей и чуть матовым оттенком лица. Она со своей породистой красотой как будто с картины сошла.

У Наили же был типаж женщины-подростки. Скуластая, с длинными ножками и с короткими каштановыми волосами, она напоминала повзрослевшую хулиганку с чувственным ротиком и невероятно энергичным взглядом. Этот взгляд, видимо, можно называть и сексуальным. Впрочем, не будем углубляться в лабиринты Фрейда, я просто хочу, чтобы вы представили, как она выглядит…

– Тебе бы эротические триллеры писать, – не удержался от реплики Бакинец. – У меня аж мурашки по теле пробежали.

– У тебя они по твоей совести пробежали и застряли в мозгу, – моментально отреагировала Гюля. Бакинец виновато-заискивающе улыбнулся ей, но та гордо отвернулась…

– Наиля была в джинсовом комбинезоне и в водолазке желтого цвета, – продолжил, словно и не отвлекшись, рассказчик. – Заметив мой изучающий взгляд, она, притворно зевнув, грациозно прошла в кухню.

– Я приготовлю яичницу, – донесся оттуда ее голос, сопровождаемый звоном посуды и хлопаньем двери холодильника.

– Ты что, совсем не питаешься? – послышалось вновь ее ворчание. – Тут рядом магазин или что-то подобие есть? Я не собираюсь голодать…

Невольно вспомнил Джулины блюда. Она азербайджанскую кухню знала досконально, но любила экспериментировать, каждый раз добавляя что-то свое. То это экзотический салат, то какая-та приправа, сок из нескольких ингредиентов, хлебушки, которые она сама же пекла. И когда я за обе щеки уплетал, она с сияющими от счастья глазами подтрунивала что, если так пойдет, я скоро потеряю форму, а толстому, ленивому мужу у нее пропадет желание вкусно готовить.

Я улыбнулся в пустоту, словно эта картина отражала действительность…

– Рафаэль…

Улыбка начала сползать с губ Джулии. Образ ее плавно растворился в полутьме комнаты, которую озарял лишь огонь в камине и слабый свет, исходящий от единственной свечи на столе.

Предо мной стояла Наиля. Взгляд напряженный.

– Ты слышишь?..

Я растерянно приподнялся.

“Напрасно осталась… Ничего хорошего из этого не выйдет. Как ей объяснить, что я близким приношу несчастье…”

Словно прочитав мои мысли, она нахмурилась. После вытащила из кармана небольшой конверт и протянула.

– Я завтра уеду. Не буду мешать твоему уединению. Но сегодня…

Я вынул сложенный лист. Вдруг руки задрожали. Даже в полутьме узнал знакомый почерк. Словно издали услышал пробивающее сознание голос Наили.

– …Не хотела это сейчас. Но боюсь. Вдруг вообще не смогу. Не успею… Пока буду готовить, читай…

Я сел за стол. Пламя свечи заиграло слабым светом на листке бумаги, где словно в сказке ожили буквы, красивым, ровным почерком когда-то выведенные…