Однажды…
Шрифт:
– Как Кореец?
– Павел не сообщил, я не спросила. Видимо, плох, раз по-прежнему рулит Трофим… Это опасный тип. От него смертью веет.
– А от кого из нас веет жизнью?..
– …
– …Мои как?
– Все нормально. Скоро 40 дней – поминки по твоей жене. Тесть хотел бы, чтобы ты присутствовал, но не настаивает. Все знают, что у тебя проблемы.
– Я буду.
– В принципе, это возможно, – поразмыслила Наиля. – ФСБ тебя уже не будет вылавливать – фактор Никитина. Да и война закончилась, Куцеба капитулировал.
– Ты
– Я не уверена… – она нехотя ответила. После встала:
– Пойду, поставлю чай.
– В чем дело? – я спросил, провожая ее взглядом.
– Она не хотела, чтобы ты был в курсе, – ответил Расулов, немного замявшись. – Вчера ее преследовал мерс темного цвета. Говорит, несколько раз промелькнул в зеркале – она на этой “шестерке” ехала. Ей показалось, что похожая машина днем раньше стояла около ее дома.
– И что ты думаешь?
Расулов пожал плечами:
– Может особисты?.. Лишний раз не высовывайтесь, вас могут вычислить. В это время года здесь безлюдно.
– Почему “вас”?
У него забегали глаза:
– Наиля хочет остаться. У нее к тебе конфиденциальный разговор. Тема касается твоей покойной жены.
– Что она может рассказать о ней, чего я не знаю?
– Это ваше дело… – он недовольно буркнул. – А мне спокойнее будет, если она в безопасности.
– Не думаю, что это удачная мысль. Я хочу остаться один.
– Как ты не понимаешь? – уже в раздражении огрызнулся Расулов. – Думаешь, я хочу?.. – он замялся, после продолжил. – Вы оба фигуранты нефтяного дела. Наверняка особисты отчитываются перед заказчиком. А он постарается избавиться от вас до того, как вы попадете в руки следствия, пусть даже полностью подконтрольное. Так, на всякий случай…
– Сам же сказал, здесь могут вычислить.
– Мы долго петляли, – он неуверенно ответил. – Хвоста не было, мы бы заметили… Продержитесь хотя бы несколько дней. Я все-таки надеюсь на Гаджиева.
– Отец…
– За него не беспокойся…
Вошла Наиля с чаем. Выпили молча.
После проводили Расулова…
Глава IV
Наиля с электрическим обогревателем устроилась в соседней комнате. Дачный домик был двухкомнатный, плюс большая кухня, типа, студия. В моей комнате, как я упомянул, имелся камин, и не хило грел. Наилю хотел здесь устроить, а сам на кухню перебрался бы. Она гордо отказалась, я не стал настаивать. Но когда отключили свет, что часто происходило по вечерам в те годы, я улыбнулся и посмотрел на часы…
Через минут 20 двери резко распахнулись. Она бесцеремонно вломилась в комнату, таща за собой маленькую раскладушку. Молча присела у камина, грея руки. Бросила в топку дрова.
Я полулежа наблюдал.
Она была безусловно красива. Не зря на нее запали и Федька, и Мансур. И Расулову она явно небезразлична.
Джулия была очень женственна и грациозна. Тоненькая брюнетка
У Наили же был типаж женщины-подростки. Скуластая, с длинными ножками и с короткими каштановыми волосами, она напоминала повзрослевшую хулиганку с чувственным ротиком и невероятно энергичным взглядом. Этот взгляд, видимо, можно называть и сексуальным. Впрочем, не будем углубляться в лабиринты Фрейда, я просто хочу, чтобы вы представили, как она выглядит…
– Тебе бы эротические триллеры писать, – не удержался от реплики Бакинец. – У меня аж мурашки по теле пробежали.
– У тебя они по твоей совести пробежали и застряли в мозгу, – моментально отреагировала Гюля. Бакинец виновато-заискивающе улыбнулся ей, но та гордо отвернулась…
– Наиля была в джинсовом комбинезоне и в водолазке желтого цвета, – продолжил, словно и не отвлекшись, рассказчик. – Заметив мой изучающий взгляд, она, притворно зевнув, грациозно прошла в кухню.
– Я приготовлю яичницу, – донесся оттуда ее голос, сопровождаемый звоном посуды и хлопаньем двери холодильника.
– Ты что, совсем не питаешься? – послышалось вновь ее ворчание. – Тут рядом магазин или что-то подобие есть? Я не собираюсь голодать…
Невольно вспомнил Джулины блюда. Она азербайджанскую кухню знала досконально, но любила экспериментировать, каждый раз добавляя что-то свое. То это экзотический салат, то какая-та приправа, сок из нескольких ингредиентов, хлебушки, которые она сама же пекла. И когда я за обе щеки уплетал, она с сияющими от счастья глазами подтрунивала что, если так пойдет, я скоро потеряю форму, а толстому, ленивому мужу у нее пропадет желание вкусно готовить.
Я улыбнулся в пустоту, словно эта картина отражала действительность…
– Рафаэль…
Улыбка начала сползать с губ Джулии. Образ ее плавно растворился в полутьме комнаты, которую озарял лишь огонь в камине и слабый свет, исходящий от единственной свечи на столе.
Предо мной стояла Наиля. Взгляд напряженный.
– Ты слышишь?..
Я растерянно приподнялся.
“Напрасно осталась… Ничего хорошего из этого не выйдет. Как ей объяснить, что я близким приношу несчастье…”
Словно прочитав мои мысли, она нахмурилась. После вытащила из кармана небольшой конверт и протянула.
– Я завтра уеду. Не буду мешать твоему уединению. Но сегодня…
Я вынул сложенный лист. Вдруг руки задрожали. Даже в полутьме узнал знакомый почерк. Словно издали услышал пробивающее сознание голос Наили.
– …Не хотела это сейчас. Но боюсь. Вдруг вообще не смогу. Не успею… Пока буду готовить, читай…
Я сел за стол. Пламя свечи заиграло слабым светом на листке бумаги, где словно в сказке ожили буквы, красивым, ровным почерком когда-то выведенные…