Одним ангелом меньше
Шрифт:
— Да, — Иван вспомнил слова Зотова, — у них у всех есть какой-то отличительный признак, по которому они выбирают свои жертвы.
— Точно. Они могут убивать, например, всех попавшихся под руку водителей трамваев, старушек с мопсами или девушек в черных колготках. Или кого угодно, но в подъезде или в лесу. Или же кого угодно, где угодно, но именно черным шелковым шнуром. Главное, чтобы было что-то общее с той стрессовой ситуацией, которая явилась отправной точкой. Если сексуальный маньяк ищет наиболее привлекательную для себя личность, то обычный — наоборот.
Китаев
— Есть, конечно, и другие причины, например так называемый комплекс Раскольникова, когда человек убийствами пытается доказать себе свою самодостаточность. Или слышит голоса, которые приказывают убивать. Но если хорошо разобраться, все это тоже следствие каких-то негативных воздействий.
— Значит, если я правильно понял, наш маньяк убивает красивых блондинок, похожих друг на друга, потому что красивая блондинка его чем-то обидела?
— Да. И здорово, Ваня, обидела. Заметьте, он не довольствуется каким-то одним, как вы сказали, отличительным признаком, ищет не просто высоких блондинок, а именно очень похожих внешне.
— Вот видите, Григорий Андреевич, а говорили, что ничем не сможете помочь. Уже помогли. У нас были кое-какие моменты… Мы сомневались даже — а маньяк ли? Но выходит, что первая жертва, Лада Литвинова, его и обидела. Скорее всего он и был тем самым ее никому не известным любовником. Литвинова, наверно, с ним порвала, он ее убил. Правда, сам способ убийства немного отличается. Литвиновой он просто горло перерезал. Как сказал опер, который этим делом занимался, «от уха до уха». А остальных убил аккуратно, прямо с хирургической точностью. Так мы его и назвали — Хирург.
— Ну, это можно объяснить тем, что первое убийство было совершено в состоянии аффекта — как уж вышло. А остальные — хладнокровно и обдуманно. Может, по его мнению, так красивее. Да и потом, мало ли что за эти… два… За эти два года в его патологической башке случилось?
Иван посмотрел на часы и ужаснулся. Завтрак в компании аналитика-маньяковеда неприлично затянулся. Но перед уходом он задал еще один вопрос, который давно его интересовал:
— Григорий Андреевич, а почему маньяки в основном мужчины?
— Встречаются и женщины. Но вы правы, мужчин во много раз больше. Женщины, которые убивали бы полового партнера из садистских соображений… Мне такие не попадались. Теоретически женщина, конечно, может убить мужчину в момент полового акта и получить от этого удовлетворение, но серийно… Ведь посмотрите, мужчине-маньяку нужен не просто половой акт, а насильственный половой акт, он хочет мучений своей жертвы. Убийство — это уже конечный аккорд. А можете вы себе представить женщину, которая нападает на мужчин в темных закоулках, насилует, мучает, а потом убивает? Обычно женщины-садистки либо находят себе мужчину-мазохиста и живут с ним к взаимному удовольствию, либо дают выход своим наклонностям в смежных, так сказать, областях. Становятся, к примеру, педагогами.
— Точно! — Иван даже засмеялся от неожиданности. — У нас была такая. Химичка. Когда она кого-то ругала, оскорбляла, видно было, что испытывает высшее наслаждение.
— Да, таких хватает. А вот просто патологические убийцы
Китаев подошел к Ивану поближе и протянул руку:
— Идите, Ваня, вам ведь уже давно пора, правда? Знаете, вы на редкость благодарный слушатель. Да и человек приятный. Заходите, когда захотите. И не только по делу… А если маньяка своего поймаете… Когда поймаете, приносите его мне, в картотеку.
В кабинете дым стоял — хоть топор вешай. Иван подошел к окну и открыл форточку.
— Что, Зотыч, сорвался? — злорадно поинтересовался он.
— Не говори, Вань! Таких заморочек набросали — не то что закуришь…
— По барину и говядина.
— Спасибо, ты настоящий друг, — хмыкнул Зотов. — Ты откуда?
— Да вот, беседовал с маньячным специалистом.
— С Китаевым?
— С ним. Ты его знаешь?
— Немного. Сталкивались в том году по одному делу. Помнишь, думали, что маньяк, а оказалось, киллер такой хитрозадый. Китаев и подсказал. Интересный мужик, кстати.
— Да… Я теперь тоже маньяковед, разве что не такой квалифицированный. Он мне целую лекцию прочитал.
Иван уселся за стол, все еще чувствуя сытую расслабленность. Работать не хотелось. Мысли текли лениво, не спеша.
Сейчас бы в отпуск… Хоть на недельку. Поехать бы с девчонками куда подальше. Где тепло и солнышко. Сосед вот на Канары ездил… Да где нам, дуракам, чай пить! Разве что в Сочи, в санаторий. Во-во! Сейчас там мерзко и сыро.
Иван прекрасно понимал, что все это пустые бредни. Отпуск был в сентябре. А отгула «с процентами» ждать придется бог знает сколько. Их, отгулов неиспользованных, уже столько скопилось, что он и счет им потерял. К тому же Иван как типичный трудоголик уже через несколько дней блаженного ничегонеделания начинал томиться и думать о работе.
Робкий, какой-то хилый солнечный луч пробрался в кабинет, и сразу стало ясно видно то, что в пасмурной хмари или при электрическом свете не так бросалось в глаза: трещины в потолке, облупившаяся краска на стенах, паутина в углах и вековая пыль на беспризорном фикусе, который Костик перевез со старого места работы.
— Хоть бы Костик скорей вышел, баобаб свой полил да вымыл, — Алексей будто прочитал его мысли.
— Ага, а кто б еще пришел паутину смести и потолок побелить!
Ответить Зотову помешал телефонный звонок. Он снял трубку и тут же протянул Ивану: