Одно чудо на всю жизнь
Шрифт:
— Да восемьдесят пять стукнуло. Не трави, Марфа, душу — и так крыша едет. Можешь, говоришь, машину достать? Давай, доставай, поедем сами. Чтоб потом не смеялись. Подъезжай ко мне, а я пока всё же осторожненько нашим местным гэбэшникам звякну, провентилирую вопрос со спутниками…
— Здравия желаю! И вам того же! Майор Воронцов из Северного округа беспокоит. Что? Всегда к услугам органов. Так точно — Виктор Трофимович. Трофим Игнатьевич Воронцов — мой отец. Давно на пенсии. Вы сами только что собирались мне звонить? А в чём дело? Электронное письмо из вашего главка? По поводу моего отца? Что за бред? Благодарность?
«Капитану Воронцову Трофиму Игнатьевичу объявить благодарность за проявленную бдительность в деле обнаружения и поимки иностранного спутника-шпиона и его экипажа. Полковник Иванов Сергей Петрович».
— Мужики, это что, хохма такая? Из современной жизни? Действительно в главке есть Иванов Сергей Петрович? Серьёзный мужик? Что? Приписка? Передать благодарность отцу?.. Да, передам… Конечно… Передам…
Виктор Трофимович положил трубку, ладонью вытер пот со лба и уставился прямо перед собой. Ни одной мысли в его голове не было.
Валька лежал на железной кровати лицом к стене и тихо выл. Дрова в печке давно прогорели, комната выстудилась. На другой кровати стонал и метался в лихорадочном сне Вонючка. Сёмка подошёл к кровати, тряхнул идиота за толстое плечо:
— Валька! Где Ёська? Где Вилли? Где Герасим? Ответь! Перестань выть, Валька, а то по уху дам! Ответь! Куда все подевались?
— Ёська убег! И Герасим убег! И Вилли тоже! — пуще прежнего заплакал Валька. По уже просохшим грязным дорожкам на толстых щеках побежали свежие крупные капли. — Все Вальку бросили. И ты, Сёмка, бросишь… У-у-у!
— Брошу, — с некоторым чувством вины согласился Сёмка. Куда потащился Герасим — непонятно. Но вот куда убегли Ёська с Вилли — в этом у него сомнения не было. — Зато потом приду и булки принесу. Ты сейчас сиди тихо, я вот дров в печку подложу, тепло станет. Но ты всё равно одеялом накройся и спи. Так время быстрее пройдёт. А потом я приду, и Ёська, и другие. Ты только не выходи никуда, потому что там волки злые, они тебя загрызть могут…
— Я бою-усь!
— Не бойся, сюда они не придут. Я дверь крепко закрою. А ты тихо сиди. Никто не услышит и не придёт. Если Вонючка пить попросит, ты ему дай. Понял? А я сейчас быстро побегу и Ёську и Вилли отыщу…
Глава 12
Битва добра со злом
Позёмка волнами летела меж двух невысоких холмов, словно кто-то огромным веником подметал раскинувшееся за холмами поле. Низкие, полузанесённые снегом кусты чернели забытой в ложбинках грязью. Снежный веник упрямо хлестал их голые верхушки, но кусты не хотели выметаться, жались к земле и чуть слышно скрипели промёрзшими ветвями.
Школьники тоже жались друг к другу, толпились пёстрой кучкой, разом позабыв все наказы и разработанные математическими гениями алгоритмы. Видно было, что их намного меньше, чем собравшейся поодаль шпаны.
Зато школьники не мёрзли, потому что одежда их была добротной и дорогой. Шпана же мёрзла, переступала с ноги на ногу, пряталась в воротники и капюшоны,
— Где девочка Аи? — крикнул, выступив вперёд, Косой. Разговаривать на крик было неудобно, саднило горло, но сближаться дальше обе группы не решались, опасаясь, что после этого никакого разговора не будет вообще…
— Она здесь, неподалёку, — крикнул в ответ Баобаб. — А где Марина? И брат Аи?
— Марина здесь, — Косой обернулся, указал пальцем на маленькую фигурку, молча застывшую между двумя рослыми пацанами. — Пусть Аи идёт сюда, мы вашу отпустим, как договаривались.
— Так не пойдёт! — закричал Баобаб, а Альберт удержал за ворот рванувшегося вперёд Варенца. — Вы соврали, что её брат у вас. Просто так мы Аи к вам не отпустим. Что вы с ней сделаете? Пусть её брат скажет.
— Придётся отпустить, — Косой издевательски засмеялся, отчего зрачки в его глазах, и так находящиеся вовсе не на своём месте, уплыли куда-то под веки. — Потому что иначе вашей мочалке будет плохо. О-ох, как плохо! Мы её покудова не трогали, но…
Альберт всего на секунду переглянулся с Баобабом, но этой секунды хватило, чтобы выпущенный из зоны его внимания Тарас Варенец бросился вперёд и разом повалил в снег щуплого Косого, который из-за особенностей зрения даже не уловил атаки.
— Я тебя раньше придушу, чем ты ей чего сделаешь! — прошипел Тарас прямо в уродливое лицо Косого с окончательно закатившимися под веки глазными яблоками.
Буряк и Мокрый бросились было на помощь Косому, но короткий Генкин окрик остановил их.
— Уберите своего придурка! — крикнул Генка, в то время как Альберт со Стасиком уже оттаскивали Тараса от скорчившегося на снегу Косого.
— Вы — малявки и слабаки, — сказал Генка, и голос его легко долетел до группки школьников. В голосе не было ни злости, ни упрёка. — И дела делать не умеете. Вы нам по жизни должны, потому что Вонючку подстрелили, а он от заражения крови копыта отбросил. Поняли? Умер он — вот что. («Чур, чур, чур!» — пробормотал в этом месте Мокрый и сплюнул через плечо. Он не особенно любил Вонючку, но смерти его не желал, потому что других корешей у него не было.) Так что на вас долг. По понятиям [84] мы могли бы вашу Марину замочить или иным образом использовать. Но мы вам предлагаем хороший вариант: Марину в обмен на девочку Аи. Девочке мы вреда не причиним. Брат её нам для дела нужен, а девочка — для брата. Всё ясно? Брата мы вам не покажем, потому что с ним у нас свой расчёт. Но он у нас — это все подтвердят. А Марина — вот она. Забирайте.
84
По понятиям — по воровским законам.
— Так не пойдёт! — ответил Баобаб, снова переглянувшись с Витьком и Альбертом. — Покажите Уи, и пусть Аи подтвердит, что это он. А там, как они сами решат. Если у Уи с вами дела, как ты говоришь, то… пусть тогда. А если нет…
— Если нет, то будет много совершенно ненужной драки, крови и всего такого… Ты этого хочешь, пацан? Ты же видишь, вас меньше, вы проиграете. Девочке Марине будет очень плохо. И другим тоже. На что вы надеетесь? Где спрятали девочку Аи? — Генка судорожно вздохнул и перевёл дух. Говорить на морозе, тем более громко, было тяжело. Почти сразу же что-то заныло за грудиной. Кружилась голова. Что здесь происходит? Зачем?