Одно дыхание
Шрифт:
Наконец журавлик мне порядком надоел, и я решила избавиться от него.
Я открыла окно, запустила журавлика и подула ему вслед. Вздорная бумажная тварь бойко полетела прямиком в окно дома, стоящего напротив, и скрылась в глубине неосвещенной комнаты. Через мгновение после того, как пропал журавлик, из окна высунулся мальчишка и стал беспокойно все осматривать. Я бы на его месте тоже забеспокоилась с учетом того, что он жил на двадцатом этаже. Представьте себе, что сидите вы на своем двадцатом этаже, делаете уроки или какой-нибудь ерундой занимаетесь, а тут влетает неживой предмет и приземляется на ваш ковер.
Мальчишка выглядел знакомо. Кажется, я неоднократно видела его в школе и во дворе дома, хотя имя его в памяти всплывать никак не хотело. Мне не хотелось, чтобы он тоже меня узнал. Я спряталась за штору. Потом на меня напал неудержимый смех. Представьте, какие мысли могли сейчас метаться в голове у мальчика! Жалко, что на журавлике ничего не написано и не нарисовано. Подходящая фраза или изображение добавило бы драматизма.
Когда мальчик скрылся в глубине комнаты. Я, решив исправить недоделку, смастерила еще одного журавлика, написала на нем «я знаю, где ты живешь» и отправила вслед за первым. К сожалению, эта бумажная тварь оказалась еще хуже первой. Новый журавлик не послушался моего дыхания и угодил в окно на четырнадцатом этаже.
Оттуда высунулся взрослый на вид парень. Вид у него был хмурый и настороженный. Что хуже всего, кажется, он понял, откуда прилетел журавлик. Парень смотрел прямо в мое окно. Меня он видеть не мог – я спряталась за занавеску. Наверное, он как-то почувствовал, что я на него смотрю. Парень выглядел как коп из фильма. Нет, одежда у него была обычная. Он смотрел и двигался как коп.
Его взгляд был очень тяжелым и испытывающим. Казалось, на меня водрузили что-то очень тяжелое и оно прижимает меня к земле. Мне тут же расхотелось продолжать игру. Дождавшись, когда парень уже не смотрел в мою сторону, я закрыла и плотно зашторила окно, после чего почувствовала некоторое облегчение.
Однако через несколько минут раздался звонок в дверь, и груз вернулся и надавил еще сильнее. Я догадалась, что это был парень с четырнадцатого этажа, закрыла дверь в свою комнату на замок и забилась в угол кровати. По тяжелым шагам я поняла, что отец пошел открыть дверь. Было слышно, как отец и парень немного поговорили. Голос и тон у парня был обычный, но он говорил с какой-то притворной непринужденностью, как коп, который пытается выведать что-то у собеседника, но так, чтобы тот не догадался об этом.
Парень наврал, что собирает подписи в поддержку обращения в управляющую компанию по поводу уборки двора. Стал расспрашивать отца о том, где и кем он работает, про работу и должность матери, про то, где и в каком классе учусь я. Оказалось, мой отец – просто находка для шпиона. Парень ушел хорошо проинформированный о нашей семье, а также унес с собой образец подписи моего отца, не рассказав о себе ничего, даже не назвав имени, пусть и поддельного.
Но открытость моего отца, кажется, сыграла мне на руку, потому что голос парня в конце разговора звучал менее притворным. Он, видимо, понял, что я ему не угроза, и расслабился.
В этот день я больше не тренировалась. Хотя парень ушел, некоторое ощущение груза осталось, а еще в душе поселился смутный страх и ожидание чего-то нехорошего. Постепенно это все переросло в уверенность, что не стоит демонстрировать свои способности кому попало, да и родителей ими лучше больше не напрягать. Буду растить свой талант тайно и применять его благоразумно. Клоунада – это действительно не мое, не люблю, когда надо мною смеются или смотрят на меня как на выродка…
Забавный случай
На следующий день после неудачной тренировки с журавликом была контрольная. Я почти к ней не готовилась. Мои родители очень трепетно относились к моим оценкам. Иногда казалось, что только по оценкам они могли понять, любить меня или уже не стоит на это тратить свои душевные силы. Поэтому обычно я очень старалась получать только хорошие оценки, хотя круглой отличницей у меня быть никогда не получалось. Теперь же, когда у меня появился человеческий талант, любовь родителей незаметно отошла на второй план. Больше всего мне хотелось развивать и находить применение своему недавно обретенному человеческому таланту. Поэтому, несмотря на страх провала на контрольной, я предпочла заниматься своим талантом, а не заниматься зубрежкой.
Однако не могу сказать, что мой талант сделал меня совсем равнодушной к оценкам. Поэтому, чтобы избежать наихудшего исхода, я села на контрольной за одну парту с нашим самым отличным отличником.
Учительница, Сталина Вениаминовна, тоже подготовилась. Когда она написала на доске задания для контрольной, встала как раз напротив той парты, где устроилась я, и стала наблюдать за нами.
Мне сложившаяся ситуация не понравилась. Какое-то время я выжидала, чтобы мой сосед успел написать побольше. Затем я слегка подула на ручку, которая лежала на столе Сталины Вениаминовны. Ручка покатилась и упала на пол. Учительница удивленно посмотрела на нее и подошла к столу, чтобы поднять. Тем временем я быстро заглянула в тетрадь соседа. Он уже выполнил большинство заданий. Сразу видно, что отличник.
Записав в свою тетрадь все, что успела запомнить, я повторила фокус, но уже с замазкой, потому что Сталина Вениаминовна убрала ручку в стол. Замазка, а также еще ряд незакрепленных предметов отправились в стол вслед за ручкой. Теперь, когда на столе ничего не осталось, мне пришлось искать новые объекты для воздействия, потому что мне пока не удалось записать ответ на последнее задание. На тумбе у доски лежал учебник. Он был явно тяжелее ручки, но сколько он весит, я не могла себе точно представить. Поэтому рассчитать силу дыхания было сложно. Я подула, учебник не сдвинулся с места. Следующая попытка тоже оказалась неудачной. Раздосадованная, я дунула, наверное, слишком сильно, и учебник с громким шумом слетел с тумбы, впечатался в стену, отскочил от нее и упал на пол.
Учительница и все в классе, даже я сама, от неожиданности вздрогнули. Ребята стали наперебой кричать, что в классе завелся барабашка. Сталине Вениаминовне пришлось постучать по столу, чтобы утихомирить одноклассников и вернуть тишину в класс. Она не согласилась с версией о барабашке и потребовала, чтобы мы сознались, что это за шуточки и кто за это ответственный. Естественно, желающих не нашлось. Я точно не собиралась ни в чем сознаваться. Поэтому, безрезультатно подождав признания, Сталина Вениаминовна подняла учебник и оставшееся время до конца урока смотрела на нас, как сторожевая собака на прохожего.