Одного поля ягодки
Шрифт:
— Как же это? — спросила женщина, роняя на колени руки.
— Вот они Катюху подозревают, — кивнул в мою сторону Саня.
— Чушь! — в один голос воскликнули оба. — Этого не может быть!
— Вы знаете Катерину? — поинтересовался парень.
— Да, — кивнула я.
— Значит, и сами понимаете, какой вы бред придумали, — фыркнул парень. — Катька тараканов боится до смерти. Кого она может убить? А потом Вика — самое дорогое, что у нее было. Вам этого не понять, вы никогда не были сиротой!
— Была, — мрачно сказала я. — У меня отца нет.
— Простите, —
— Ничего, можете еще разок.
— А когда была убита Вика?
— Два дня назад. Ночью. Возле Ершовки, — ответила я.
— Катька отпадает, — ответил парень. — Она в эту ночь дежурила. Со мной. И еще как минимум трое ее тут видели. А если не верите нам, мы нарушим наши правила и дадим телефоны клиентов. Не могла она быть в двух местах сразу.
— Хорошо, а Салилов? И Вика и Салилов убиты примерно в одно время с разницей в два часа…
— Катька была тут с девяти вечера до семи утра, — отрезал парень. — В какое время умер Салилов?
— Ориентировочно в одиннадцать вечера, — сказала я.
— Ну вот! Катька тут, значит, совершенно ни при чем! Оставьте ее в покое, ага?
— Если вы мне поможете, — согласилась я.
— Да как я могу вам помочь? — вытаращился на меня парень. — Я ничего не знаю об их интригах!
— Странно, а мне показалось, что вы с Екатериной близки…
— С Екатериной, — подчеркнул парень. — А Вику я знал совсем мало. И, честно говоря, она мне совершенно не нравилась, ваша дура Вика. И то, что она проделывала с Катюхой, было отвратительно!
— Вот и расскажите мне, что она с ней проделывала, — предложила я. — Мне это как раз и интересно…
Теперь мы сидели за столиком втроем: Леня, я и Саня. Саня принес нам кофе и пепельницу. Затянувшись с наслаждением, Леня сказал:
— Черт, как все-таки надоело изображать из себя гея! Мерзкое занятие…
— Ну так уйди отсюда!
— А мотоцикл? — выпустил он дым в потолок. — Я его хочу! А тут платят… Ну да это не тема для нашей беседы. Мы говорим о Катерине, или как?
— О Катерине, — согласилась я. — И Вике. Если ты сможешь, просвети меня и насчет Салилова.
— Мразь этот Салилов, — передернулся от отвращения Леня. — Абсолютная, законченная мразь… Ну и с чего я должен начать?
— Кто появился в «Бэтмене» первым? И кто такая Смирнова?
Он задумался.
— Первым появился этот гномик, — загадочно сказал он. — А про Смирнову я ничего не знаю. Как она хоть выглядит?
— Не знаю. А какой гномик? — переспросила я.
— Белесый гномик с острыми ушками. Дружок Вики. И, кажется, муженек ее подружки. Марины? Майи? Маши? Не помню, хоть расстреляй!
— Марины.
— Вот! Ты ее знаешь?
— Да, — кивнула я.
— Так вот, гномик этот долбаный появился первым. Устроился на работу. Сань, ты помнишь?
Саня, снова ставший немногословным, кивнул.
— Вот кого надо на общение с голубенькими человечками сажать, — усмехнулся Леня. — Полный гнус! Он сидел во-он на том стульчике и за всеми наблюдал такими заинтересованно-похотливыми глазенками! Подсчитывал, кто сколько карат на себе носит. Первое время все пытался наладить контакты, но никто особенно на эти контакты не шел. Потом он подружился с этим Салиловым. Салилов тут подвизался в качестве жиголо. Мерзопакостный тип, скажу я тебе! Единственный, кто с этим карликом сдружился, был именно Димочка! Что-то они там довольно долго обсуждали, я не вникал в их планы. Но спустя какое-то время у обоих завелись баксы! Мне кажется, что они развлекались шантажом.
— Как это?
— Просто, — фыркнул Саня. — Кто-то трахает, а кто-то фотографирует. А потом предъявляют снимки и лупят бабки… Поняла?
— Теперь да, — кивнула я. — А Вика с Мариной знали?
— Знали, не беспокойся, — заверил меня Леня. — Не знала только Екатерина, потому как всему на свете верила. Например, что ее сестра — святая мученица, о чем мне неоднократно сообщала. И жутко обижалась, если я не удерживался от хохота. Потому как я ее сестру наблюдал совершенно за другими занятиями.
Оба рассмеялись, переглянувшись. Я не стала вдаваться в подробности — и так все было ясно.
— Потом они притащили сюда Катю, и я тогда устроил им скандал. Потому как Катя показалась мне невинным ребенком. Но на все мои протесты милейшая Вика заявила, что, если я буду лезть не в свои дела, я пожалею. Улыбочка ее обещала все наслаждения в комнате пыток. И я — каюсь! — замолчал. Тем более что это их семейное дело. Она же ее сестра, хоть и не самая лучшая на свете!
Он затушил окурок.
— В общем, Катя влилась к нам в наш странный коллективчик. Мы ее в обиду не давали. Кстати, деньги она все отдавала своей старшей сестрице. Один раз мы вышли в бар, и я заметил, что ребенок жадными глазищами смотрит на пепси-колу. А купить не может, несмотря на то, что накануне выдали зарплату. «Катюха, тебе купить?» — спрашиваю. Она губы облизнула и замотала головой. А по глазам видно, что очень хочет. Я ей купил. Вот тогда она и призналась, что деньги отдает Вике на какую-то мифическую квартиру. Хотя я не удивлюсь, если эта «квартира» окажется сущим бредом и вымыслом Лешеньки и компании… Поскольку у этого козлины тут же появились новые часы и «зипповская» зажигалка. Так что они просто доили бедную девчонку, и я уверен, что все это безобразие происходило при участии ее старшей сестрицы…
Я слушала их рассказ, и, признаться, светлый образ Вики тускнел, мерк и покрывался грязными разводами.
Не такая уж славная девица у нас получалась! А Марина? Знала она обо всем этом?
Увы, знала… Я попала в компанию патологических врух. И парнишки у них вполне под стать…
В четыре у меня была назначена встреча с Любкой Даниловой, которая теперь преуспевала на поприще психоанализа и гипнотерапии, а лет восемь назад сидела со мной за одной партой.