Одноклассники бывшими не бывают
Шрифт:
— А кто будет на стороне Матвея?
— Матильда. Эта кошка явилась для того, чтобы вырасти в его верную защитницу и кусачую заразу. Цапнула меня вчера, когда я на Мотьку наехал, что он посуду не убрал.
— Правильно сделала, — я поймала его руку и тоже цапнула. — Хоть кто-то за меня отомстил!
— Когда я ее увозил, она мне все руки до кости располосовала, — мрачно сказал Илья. — Месяца два заживало, люди косились.
— Мало! — кровожадно заявила я. — Надо было тебе вообще нос во сне откусить.
— Ты
— Думаешь? — нахмурилась я. — Так все это время было такое простое решение?
— Знаешь, что? — рыкнул Илья.
— Что? — с довольным видом спросила я.
— Я тебя люблю…
Он наклонился и медленно поцеловал меня.
Так щекочуще-нежно и долго, что я не заметила, как поцелуй превратился из невинного в очень, очень горячий. Мы незаметно увлеклись, ловя губы друг друга, обжигая дыханием открытую кожу. Только угрожающий скрип табуретки, которая терпела, пока мы миловались смирно, но решила возмутиться, когда зашли слишком далеко, смог нас остановить.
— Соболев, у тебя там ребенок в машине ждет, — задыхаясь, напомнила я. — Одинокий маленький мальчик, забытый отцом накануне Нового года. Смотрит с надеждой на окна, греет пальчики дыханием…
— Он в телефоне торчит, небось и не заметит даже, сколько времени прошло.
Я вспомнила про «знакомую» с фиолетовыми губами и подумала, что он прав.
— Но это не повод заниматься развратом, пока он там.
— Ох уж эти дети… — застонал Илья. — Давай сдадим его в кадетскую школу, пока не поздно?
— Матвея? Ты здоров ли? — я потрогала его лоб.
— Ладно, — сказал он, вставая. — Собирайся и поехали. Буду продолжать вымаливать у тебя прощение в более удобной обстановке.
— Я тебя уже простила вообще-то…
— Но мне понравился процесс.
***********
Илья оказался прав.
— Уже? — удивился Матвей, не отрываясь от телефона. — Быстро вы.
Мы переглянулись и рассмеялись.
К вечеру пробки на дорогах рассосались, все спешили домой, к елке, оливье и курантам.
Мы тоже спешили.
Домой.
К елке, под которой россыпь подарков напомнила, что мы с Матвеем так ничего и не купили для Ильи.
Что ж. Это можно исправить позже. Зато мы были все вместе.
Даже Матвей на целый час отложил телефон и чокнулся с нами бокалом безалкогольного шампанского и по достоинству оценил еду, которую привезли с банкета в концертном зале любимому директору. И не таким уж его считают тираном, если поближе посмотреть.
Сил, чтобы бурно радоваться наступающему новому году после всех сегодняшних страстей уже не осталось.
— Ура-а-а-а! — слабо просипел Матвей, когда стали бить куранты. Он валялся в гостиной на ковре с телефоном в одной руке и бутылкой своей шипучки в другой, наотрез отказываясь сесть за стол и пользоваться бокалом.
Мы с Ильей тихонько соприкоснулись бокалами и так засмотрелись друг другу в глаза, что чуть не забыли поцеловаться с последним ударом.
— С новым годом… — сказала я шепотом.
— С новой жизнью, — Илья улыбнулся и взъерошил волосы. — Идем открывать подарки.
— Оооо! Подарки! — завопил Матвей, перекатываясь поближе к елке и напрыгивая на груду коробок. — Это что? Это мне? Это кому? Это для чего?
— Не-не-не… — Илья наклонился и отгреб в сторону те, что побольше. — Это все Рите.
— Кому? Мне? — я крайне удивилась.
Отставила бокал в сторону и опустилась на колени у елки.
— Ага, тебе… — Илья подвинул в мою сторону алую коробку с золотой лентой. — Это тоже тебе. И это… И это.
В итоге почти вся гора перекочевала ко мне, сопровождаемая хмурым взглядом Матвея. Теперь я сама была как та елка в ворохе разноцветной мишуры.
Виновато пожала плечами и дернула ленточку на коробке. Блестящая бумага сползла, открывая гладкую белую поверхность упаковки.
— Это ноутбук? — удивилась я.
— Твой ведь украли, — кивнул Илья. — Тебе нужен новый.
Я открыла следующий подарок — там оказадся фотоаппарат. Только в отличие от моего старого, полупрофессионального, этот был крутой, навороченный, выпущенный буквально месяц назад. Все наши журнальные фотографы каждый божий день непристойно и мечтательно стонали над его рекламой.
— Зачем? — я повертела его в руках. — Я и раньше только украшения фотографировала, а теперь что?
— Ну… — Илья хитро улыбнулся. — Ты не открыла еще одну коробку.
Она была самой большой.
Под ревнивым взглядом Матвея и предвкушающим — Ильи, я сорвала упаковочную бумагу, потянула крышку…
Внутри былп куча странных, местами страшноватых инструментов. Кусачки, проволока, жутковатого вида стержни, горелка…
— Набор ювелира, — озвучил Илья то, что пришло мне в голову чуть ли не последним. — Я помню, как мечтательно ты говорила о том, что хочешь попробовать поработать с золотом и серебром своими руками.
— Но я же… — я растерянно смотрела на подарок.
Очень хотела, это правда. Но даже думать боялась в эту сторону, потому что инструменты стоили слишком дорого. А теперь вот они. Бери и делай. Только что? В голове все еще пусто. Настолько, что даже адские украшения для девочек-готов вряд ли получатся.
— Вау! Красиво! — Матвей выудил из коробки пакетик с кучкой зеленых камней. — Это для чего?
— Это вообще-то изумруды, так что положи на место и распакуй лучше свой подарок, — цыкнул на него Илья.