Одуванчик в тёмном саду
Шрифт:
— Я же арргер, а не властелин. Зачем меня ревновать? — пожал он плечами. — Да и грау О`Ренья — русалка, у нас не может быть потомства.
— А что, ревновать можно только властелина? — поневоле заинтересовалась я. — У нас с тобой тоже вроде как не может, или я что-то путаю?
— Арргросс велик. Любая будет счастлива стать хозяйкой его гнезда, ведь его гнездо — весь мир! — ого, как у него глаза-то загорелись. Истинный фанат властелина, надо же. А про русалку мимо ушей пропустил, поросенок.
Тут он осознал вторую часть моей фразы и удивленно переспросил:
— А ты хочешь размножаться? У тебя уже сезон, да?
Я чуть с брюшка не упала. Хоть плачь, хоть смейся, ей богу! О волке речь, так волк навстречь. Только размножаться мне сейчас не хватало для полного счастья!
— Нет, у меня не сезон, это точно. А насчет арргросса я с тобой согласна, он велик, и все такое. Просто я ему не подхожу. У меня с гнездованием проблемы.
Ррашшард обернулся, поморгал на меня своими роскошными ресницами и нахмурился:
— О повелителе нельзя говорить с таким пренебрежением, — тут он задумался и сам себе кивнул головой. — Ты слишком устала.
— Устала — это мягко сказано, — подтвердила я. — А насчет пренебрежения — ты не прав. Я его глубоко уважаю и даже восхищаюсь. Отличный повелитель, повезло нам.
Паук радостно просиял и успокоился. А я вдруг отчаянно зевнула, прикрывая рот ладонью. Нотки-линейки, как же я действительно устала… Хорошо, что Ррашшард больше ни о чем не спрашивал, топал себе и топал, сначала по дорожке, потом по лестнице, кажется… или прямо по стене… я в какой-то момент самым бессовестным образом отрубилась.
Разбудили меня у входной занавески, вручили корзину, потом те персики, которыми было художественно декорировано брюшко, и пожелали спокойной ночи. Я даже спасибо сказать не успела, а это чудо восьминогое уже растворилось в воздухе.
Глава 13
Следующим утром меня разбудил пронзительный визг. Кто-то самозабвенно тренировал голосовые связки прямо у меня под дверью. Недоуменно моргая спросонья и болезненно морщась, я сползла с кровати и босиком дошлепала до выхода. Отдернула занавеску и с искренним негодованием уставилась на композицию из корзины с фруктами, орущей девчонки и крупного, с мой кулак, мохнатого паука.
Паук тоже был недоволен. Он сердито нахохлился на плетеной из лозы ручке, обхватив ее всеми восемью лапами, и напряженно сверлил незваную вокалистку четырьмя парами глаз. Поперек упитанного плюшевого брюшка был повязан кокетливый розовый бантик, потрясающе выглядевший в глянцевой черной шерстке. Мечта эмо-арахнофила…
Оценив широко раскрытый рот крикуньи и ее отчаянно зажмуренные глаза, я молча вернулась в комнату, набрала полный горшок холодной воды из-под крана и выплеснула его прямо в лицо незваному будильнику.
Девчонка захлебнулась и замолчала, высунувшиеся из всех дверей любопытные головы мгновенно попрятались обратно, а паук, как мне показалось, облегченно вздохнул.
На всякий случай я быстро затащила корзину в комнату, вместе с пауком и его бантиком, так что, когда девица открыла глаза, травмирующий фактор исчез, а у нее перед носом оказалось протянутое мной полотенце.
— Испугалась? — участливо спросила я, сама вытирая ей лицо, потому что крикунья впала в ступор.
Я успела хорошенько пройтись по ее физиономии тряпкой и даже промокнуть сосульки волос, пока она, наконец, не пришла в себя. Совсем молоденькая человеческая девушка вспыхнула, выдернула у меня из рук полотенце и убежала куда-то в дальнюю от лестницы комнату.
Я только вздохнула. Напугали ребенка… Теперь она еще возьмет и разобидится на весь свет в целом и на меня персонально. Надо как-то потом успокоить девочку.
Паучище сидел на ручке корзинки и фонил на всю комнату унынием и недовольством. Причем больше всего ему не нравился противный бант, перетянувший паучье брюшко. Я сжалилась над несчастным и первым делом развязала несуразное украшение. На меня благодарно моргнули, перебрались из корзины мне на ладонь, пушисто щекоча ее мохнатыми лапками, и отчетливо показали картинку:
“Рашшард собирает виноград и персики. Рашшард снимает со здоровенной, как рыбачья сеть, паутины, посланника. Рашшард завязывает бантик… Рашшард прыгает по лужайке и трясет лапой, в которую бульдогом вцепился подросший до размеров футбольного мяча паук в бантике”.
Как я поняла, последний образ был исключительно в мечтах у обиженного «младшего брата». Цапнуть «старшего» наяву он не решился. Но очень хотел! Мало того, что у него шикарная муха осталась недоеденная, и ее обязательно кто-то уже свистнул за отсутствием хозяина, так еще эта мерзкая завязка!
Но хороший и дисциплинированный «младший брат» честно охранял невкусные части растений для понравившейся «старшему» самки и теперь очень надеялся на то, что его отнесут обратно в сад.
Я прикинула варианты. До завтрака уже не успею. Пришлось договариваться с посланником: он сидит в комнате и ждет, пока я освобожусь. Зато потом я отнесу его не просто в сад, а туда, где осталась его паутина. Судя по всему, лень была изобретена не людьми. Мне удалось уловить несколько картинок, в которых паучок прикидывал, сколько времени придется топать по мраморным дорожкам гарема, а потом через траву по саду. После чего он сразу согласился ждать — моими двумя ногами до его паутины было гораздо ближе, чем его восемью.
Но планы опять пришлось менять. После завтрака всех девушек задержали в столовой и объявили, что сегодня в гареме будет особый гость, которому Господин даровал право выбрать себе первую жену из обитательниц гарема. По такому случаю занятий не будет, а будет, как я поняла, большой кипиш и смотрины. Пока все могут идти к себе и привести себя в порядок.
Оживление возникло почему-то только среди человеческих девчонок. Похоже, нечеловечки знали несколько больше, и это «больше» их не вдохновляло. А может, они вообще не хотели замуж, кто их разберет. В любом случае, я постаралась покинуть столовую одной из первых. И через ступеньку помчалась к себе наверх.