Одуванчик в тёмном саду
Шрифт:
На полянку перед верандой решительным шагом промаршировала весьма колоритная девица. Макушкой она едва доставала мне до подбородка, но в остальном была очень даже пропорционально и… ммм… обильно сложена. Крепкие стройные ноги, обутые в добротные башмаки на шнурках, ступали очень твердо, клетчатая юбка, длинной чуть ниже колена, лежала ровными складками, а шикарная грудь, эдак размерчика четвертого-пятого, едва прикрытая белой вышитой рубашкой, воинственно торчала из туго затянутого на довольно тонкой талии черного бархатного корсета. Сама хозяйка всего этого богатства взирала на нас, как строгая учительница на шкодливых первоклашек, и хмурила светлые тонкие бровки на очень
Я готова была заложить последний одуванчик, что это потрясающее существо — девочка-гнома. Ну, вот ни на секунду не засомневалась!
— Не беспокойтесь, пожалуйста, мы все отмоем! — поспешила заверить я, не вставая с четверенек. Просто так было гораздо удобнее держать качающуюся конструкцию.
— Что вы делаете? — спустя некоторое время поинтересовалась девушка, уже с некоторым интересом наблюдая за нашей суетой. Вода в миске нагрелась, ее надо было сменить на холодную, а заодно нам представилась возможность полюбоваться результатом: на донышке маленькой кастрюльки плескался самый натуральный вонючий и желтовато-прозрачный самогон.
— Это так и должно быть? — немного растерянно спросила Риш, старательно не глядя на гномочку. Похоже, ей было неудобно за закопченную посуду.
— Очень похоже, — с некоторым сомнением кивнула я и сморщила нос. Сивуха, конечно, та еще…
— Вы — две ненормальные дуры, — сделала вывод гнома. Она подошла поближе, заглянула внутрь нашего агрегата и припечатала: — Только стукнутые киркой слепоройки будут гнать самогон в кастрюле на костре!
— Змеевика у нас все равно нет, — вздохнула я, с удивлением отметив, что слово “змеевик” звучит вполне по местному и означает совершенно определенную часть самогонного аппарата.
— Фройляйн Зельма, я верну вам ваши кастрюльки очищенными, честное слово! — Ришшику явно мучила совесть. — Просто мы…
— Просто вы обе спятили. Я уже слышала о сумасшедшей светлой эльфе, но не знала, что это заразно для арахнидов. Вот что, — гномка решительно выплеснула из миски теплую воду и сама налила в нее холодную — из кувшина. — Раз уж начали, так доводите дело до конца. Все равно посуду загадили… а потом мы перегоним получившийся первач еще раз, уже как положено. Научу вас, косоруких, как правильно хозяйство вести.
Этот день мы закончили в большом и уютном доме Зельмы. Примерно после второй стопочки ее домашней наливки, которую гостеприимная хозяйка сразу выставила на стол к пирогам, мясным рулетам и вишневому варенью, мы перешли на “ты”, и приставка “фройляйн” куда-то пропала сама собой. Туда же, куда и “леди” с “грау”.
Дом гномочки сверкал чистотой, был очень уютно и при этом рационально обставлен. Хозяйка, как образцовая гномья невеста, занималась своим хозяйством исключительно сама, мохнатые невидимки только доставляли ей по утрам необходимые продукты. И вообще, Зельма была занята с утра до ночи, потому и не показывалась в саду и почти не общалась с соседками. Она писала настольную книгу идеальной фройляйн, где помимо разнообразнейших рецептов строго учитывался каждый принесенный из сада персик и каждый моточек шерсти, который пошел на носочки для будущих детей…
Быть идеальной фройляйн оказалось зверски сложно, на мой взгляд, и очень легко и интересно на взгляд самой гномы. В отличие от Риш, скучать Зельме было некогда. Во-первых, надо было готовить себе приданое. Не только носки — которых надо было навязать с запасом на всю гипотетическую семью, включая будущих детей чуть ли не на всю жизнь, как раз до замужества. Ибо потом будет некогда.
Во-вторых, нам с гордостью продемонстрировали кладовую, уже на две трети заполненную бутылочками, бутылками и бутылищами с фирменными гномскими настойками и наливками на всем, что вообще существует в этом мире. Секретные рецепты гномьи невесты получали в наследство и берегли как зеницу ока. На свадьбе гости будут угощаться всем этим богатством и восхвалять невесту. А жених будет надуваться в бороду и гордиться.
Было еще и в-третьих, и даже в-шестых, седьмых и так далее… но тут мы с Риш хором взмолились о еще одной стопочке наливки. Я даже забыла, что не собиралась спаивать малолетних паучих… ага, эти малолетние, как оказалось, сами кого угодно споят.
Короче, веселые у гномов обычаи. И самогонный аппарат входит в обязательный минимальный набор любой невесты.
Зельма, когда перестала переживать за свои кастрюли и собственноручно залила наш духовитый первач в бак для правильной перегонки, оказалась свойской девчонкой без всяких закидонов. И когда сумерки в саду начали свой неслышный хоровод, мы уже считали себя подругами до гроба. Договорились, что переносим мою косметологию к специалисту и занимаемся полезным делом не как попало, а по плану, основательно, под запись в нашу общую книгу трех идеальных невест. А пока у нас просто хороший вечер, который не грех бы скрасить какой-нибудь историей. Большинством голосов решили, что под наливочку сказка должна быть захватывающей и лучше страшной.
Вот уж чего-чего, а прочитанных книг в моей голове было пруд пруди. Электронный планшет и сетевые ресурсы — это сила. Я сначала даже растерялась — которую из толпы историй им поведать. А потом меня осенило!..
— Фройляйн Зельма? — вдруг раздалось откуда-то из сгустившейся на дорожке темноты, когда я дошла до самого напряженного и интересного момента. — Вы не одна?
Мы дружно вздрогнули. Риш поспешно подобрала под себя расслабленные конечности, все восемь, гномочка схватилась за столовый нож… ну да, у нас Агата Кристи и ее десять негритят, пятеро из которых уже того… а тут бродят всякие голоса в темноте, понимаешь…
— А, это вы, леди Кларисса… — выдохнула Зельма через секунду и отложила столовый прибор. — Проходите, пожалуйста.
Элегантная коротко стриженая брюнетка в черном, бледная, изящная и какая-то вся насквозь пронизанная мертвенно-серебристыми оттенками декаданса, вышла из тени, придерживая длинными пальцами подол узкого платья в пол. Мне почему-то сразу вспомнилась мода двадцатых годов прошлого века и великолепная Ахматова.
Дама была очаровательна в своей явной некрасивости — слишком большой рот, длинноватый нос на худом лице и огромные черные с багровыми отсветами глаза. Натуральная женщина-вамп.
Н-да, когда я это подумала, никак не ожидала, что окажусь права настолько буквально. Леди Кларисса оказалась дочерью крови и ночи и пришла к гномочке не просто так.
— Кроветворная настойка уже готова, если вы подождете, я принесу! — подхватилась гостеприимная хозяюшка, пододвигая вампирше кресло.
— Благодарю, — томная дама с удобством откинулась на мягкую спинку, и я усилием воли прогнала от себя видение длинной тонкой сигареты в ее руке. А еще от леди Клариссы веяло прохладой, никаким не могильным холодом, а именно приятной прохладой с нотками жасмина. Ее лицо выражало вежливое равнодушие, а под ним прятался неожиданно жгучий интерес… к моей истории. Я внезапно поняла, что гостья довольно долго стояла там, в тени, и слушала меня.