Офелия
Шрифт:
В ответ Йонас пробурчал что-то невразумительное и выскользнул во двор. Конечно, Питер подхватил школьную сумку и помчался за ним.
– Машина через пять минут! – крикнул ему вслед отец.
– Милый, не забудь с собой ланч! – добавила мама.
Друга Питер нагнал уже у сарая с инструментами. Йонас насвистывал какой-то мотив, колупая ключом в замке.
– Ну, привет! – дружелюбно окликнул его Питер и протянул руку.
– Привет, Пит-Наглажен-И-Побрит! – усмехнулся Йонас, отвечая на рукопожатие.
– Ну-ка, ну-ка… - Питер
– Не, это уже пустяки, - ухмыльнулся Йонас. – Зубы и кости целы, остальное фигня.
«И я ещё переживал за разбитый нос», - подумал Питер, хмуро разглядывая здоровенный лиловый фингал на левой скуле друга, рассечённый висок с двумя швами и сбитые костяшки пальцев на разукрашенных ссадинами руках. Йонас проследил его взгляд и убрал руки за спину.
– Да всё нормально, заживёт, - успокоил друга он.
– Кто тебя так? Только не говори, что тётка.
– Да местные! Ты не думай, им тоже досталось.
– Опять нацистом дразнили? – со вздохом спросил Питер.
Йонас открыл дверь в сарай, шагнул внутрь и поманил друга за собой.
– Пит, кроме тебя, я никому не могу доверять, - сказал он очень серьёзно. – Ах-ха?
– Сам знаешь, я ничего никому не скажу, - так же серьёзно ответил ему друг. – Быстрее рассказывай, что стряслось.
– Давай всё же после школы?
– Нет уж, говори хоть в двух словах!
Мальчишка помялся, вздохнул и полез за пазуху. Питер ожидал чего угодно: что он вытащит нож, пистолет, толстую пачку денег, секретные чертежи военных разработок… но только не пикси.
Маленькое крылатое существо сидело на ладони Йонаса, обнимая его за большой палец. Разлохмаченные ярко-рыжие волосы, нежно-фиолетовая кожа, крупный растянутый рот, полный махоньких острых зубов. Питер видел пикси прежде, но они были крупнее. Малявка, дрожащая на ладони друга, была ростом не больше пятнадцати сантиметров, с тощими ножками и ручками. И со сломанным прозрачным крылом, заботливо укреплённым спичками, нитками и клейкой лентой.
– Я его отобрал, - поглаживая растрёпанную шевелюру пикси кончиком мизинца, вздохнул Йонас. – Он сбежал у кого-то, а эти придурки поймали. Решили в инквизиторов поиграть. Уроды.
Фиолетовая мелочь тихо пискнула, не открывая зажмуренных глаз. Йонас поднял руку, поднося пикси к лицу Питера, и мальчишка разглядел выбитые на боку малыша цифры и инициалы прежнего владельца.
– Йон, его вернуть надо, - сказал он неуверенно.
– Зачем? – неожиданно жёстко спросил Йонас, прикрывая пикси ладонью.
– Ну… Он же собственность. Как машина. Если ты его вернёшь, тебе заплатят денег. Ну… вознаграждение. А если нет – могут обвинить в воровстве.
Пикси снова то ли чирикнул, то ли что-то пропищал, и Йонас переместил его за пазуху. Посмотрел на Питера так, что тому захотелось шагнуть назад.
– Они не собственность, Пит. Это разумные существа. И то, что люди с ними вытворяют,
– Йон, ты что? Мы кто по-твоему? – ошарашенно спросил Питер – и вспомнил про Агату.
Йонас отвёл взгляд. Снял висящий на стене кусторез, сунул в задний карман штанов секатор.
– Ты иди, тебя машина ждёт, - отвернувшись, сказал он.
– Я после школы сразу к тебе. Мир?
– А мы что – ссорились?
– Тогда не веди себя так, будто тебе совсем башку отшибли! – отчеканил Питер и ушёл.
Весь день в школе он думал о том, что сказал Йонас. Сперва гонял в голове их диалог, взращивая в себе обиду. Ещё бы: неделю не виделись, а он так… как с врагом. И было бы с чего! А потом мальчишка вдруг понял, что Йонас очень переживает за Офелию. И за него, Питера, тоже. Потому что оттудыши – не животные. У них есть эмоции, они умные… и возможно, способны на месть. От последней мысли Питер похолодел: Агата ударила русалку, обидела её, причинила боль. А вдруг Офелия озлобилась и теперь ждёт шанса, чтобы сделать что-то злое в ответ?
«Надо поговорить с Агатой, - глядя в окно на лёгкие перья облаков, думал Питер. – Я должен ей объяснить, что оттудышей обижать нельзя. И предупредить, чтобы не подходила к пруду».
– Мистер Палмер, - раздался прямо над головой голос учителя. – Я всё понимаю: лето, три дня до каникул. Но не соблаговолите ли вы из элементарной вежливости поприсутствовать на уроке?
Класс засмеялся, Питер буркнул извинение и попытался сосредоточиться на теме занятия, но через пять минут в голову опять полезли посторонние мысли.
«Пикси… вроде, они тоже оттудыши, подневольные, пленники. Вроде, этот малявка сбежал от владельца. Должен людей бояться и ненавидеть – так пишут про них. А к Йонасу вон как льнёт. Странно… Что, в книгах и журналах врут? Или пикси Йона какой-то особенный? Стоп. Йонас же родом из окрестностей «пятна междумирья». Он без родителей остался, сам говорил, что это из-за войны. Тогда почему он не ненавидит оттудышей?»
С соседнего ряда передали записку. Питер хотел отправить её дальше, но увидел на клочке бумаги своё имя. Причём, аккуратным округлым почерком. Девчонки никогда Питу не писали, сколько он себя помнил. Разве что в порядке розыгрыша. Видимо, решили похихикать над ним перед летними каникулами. Питер вздохнул и развернул записку.
«Привет, Пит! Я слышала, у вас есть русалка. А пригласишь посмотреть? Я за это с тобой в кино схожу. Уилла Джонсон»
Сперва он обрадовался. Ещё бы: одна из трёх самых красивых девчонок в классе написала ему записку! Да ещё и в кино предложила! А потом Питер перечитал ровные строчки ещё раз и ему стало невероятно противно. Он ей русалку, а она с ним в кино. Значит, Уилле не интересно подружиться с ним самим, а просто хочется поглядеть на Офелию. Как подружкам Агаты. И он равнодушно отложил записку в сторону.