Офицерский мятеж
Шрифт:
Территория, подконтрольная человечеству, граничила с обширными хаарскими владениями в двенадцати секторах Млечного Пути. Когда юнитские корабли–разведчики приближались к планетам хаарцев, те недвусмысленно давали понять: ПУТЬ ЗАКРЫТ. Продвижение людей к центру Галактики было остановлено.
— Будь у нас второй корабль, зажали бы в тиски и привели на базу, — мыслил вслух Сухов. — Неохота мне его топить. Но и отпускать нельзя…
Чувствовал, всей кожей чувствовал, что атака до добра не доведет. Какой–то подвох был во всем происходящем, а то
— Может, в штаб сообщить? — во второй раз предложил вахтенный офицер. — Пусть у них голова болит. — Он тоже боялся за родной корвет.
— Слишком долго, — ответил Петр Сухов.
— Вы — рисковый человек, командир, — с уважением заметил лейтенант Чепелев.
Спецслужбы ООН десятилетиями ловили и изучали сообщения чужаков. Разведывательные киберзонды шпионили на орбитах населенных планет, гибли сотнями, но уцелевшие уже собрали море информации — зачастую непонятной, но от того казавшейся еще более ценной.
Миллиарды малюсеньких кибердатчиков, которые в народе называют кибермухами, усеяли поверхность приграничных планет, космических станций и звездных кораблей. В ослепительном сиянии и чернильной тьме, в адской жаре и космическом холоде, на твердой поверхности и в бездонной пустоте кибермухи непрерывно собирали сведения ОБО ВСЕМ. Ведь Адмиралтейство было убеждено: когда–нибудь враг непременно нападет, рано или поздно начнется Большая Война. И к этому великому столкновению надо быть готовым. А лучше всего — вооружиться как следует и ударить первым.
— БЧ–шесть! Доложите чистоту гипера, — распорядился командир «Джанкоя».
— Са–авсэм чиста, — доложил старлей Шамраев. — Все–эгда на страж–жэ.
Согласно Уставу, Джавдет Шамраев обязан непрерывно отслеживать ситуацию в гиперпространстве. От этого зависит жизнь корвета.
— Проверить снова! Быстро! — Сухов хотел удостовериться. Тревога не отпускала.
Командир БЧ–шесть должен запустить туда очередной гиперсканер. Сканер проверит, не подкрадываются ли к корвету враги, не засеяно ли гиперпространство минами, нет ли там торпеды, караулящей гиперпрыгуна. Если поверить в самое худшее, то последний запущенный сканер хаарцы взяли под контроль, и теперь он выдает на борт полную дезу. Теоретически это возможно, но на практике пока не случалось. Впрочем, похороненные в вакуумной могиле не расскажут о причинах своей гибели.
Петр Сухов ждал. В углу командирского экрана скакали секунды.
— Гипра чиста, командыр, — наконец отчитался старлей.
— БЧ–два, залп! — скомандовал каплейт.
Полосатые — красные с белым — ракеты пошли к цели. Разделяющиеся головки с антиматерией — страшное оружие в умелых руках. Третье по силе после Большого и Малого Доктора. Любой корабль защищается от таких ракет, расстреливая их и выбрасывая навстречу АЛЦ. Задача умной ракеты — уклониться от лазерных лучей и огня зениток и, не обращая внимания на ложные цели и огибая мобильные щиты, добраться до вражеского корабля.
На окраине юнитских владений случалось всякое. За тридцать лет там бесследно исчезли сотни человеческих и хаарских кораблей, яхт и мелких суденышек. Командир «Джанкоя» не сомневался, что на секретных базах ООН и Хаара томится немало пленников, из которых клещами вытягивают драгоценные сведения. Даже сон однажды такой видел.
Каплейт Сухов и его «Джанкой» еще никогда не воевали с кораблями Хаара, хотя в Белой эскадре служили несколько военморов, которые могли похвастаться потопленными хаарцами. И все же боевой опыт у корвета имелся. За спиной у экипажа «Джанкоя» была хоть и короткая, но самая настоящая война.
Красно–белые ракеты, не встречая сопротивления, приближались к рейдеру. Это Петру казалось, что летят они медленно, — время вновь для него растянулось. На самом деле с момента пуска прошли считаные секунды. И вдруг светящиеся точки исчезли с радарного экрана. Но и взрывов не было: р–раз — и нету.
— Куда?.. — подавился словами лейтенант Чепелев.
— БЧ–шесть! — гаркнул каплейт.
Кроме гиперпространства, ракетам деваться было некуда.
— Сканер пошел, — старлей Шамраев опередил приказ.
Хаарский рейдер продолжал свой нелепо–неспешный полет. Как ни в чем не бывало.
— Ракеты — там. Уже гикнулись, — доложил начальник БЧ–шесть.
Понимай так: ракеты ушли в гипер и там самоликвидировались.
«Хреновасто», — подумал Сухов.
Дистанционно отправлять в гипер вражьи снаряды люди не умеют. Значит, у хаарцев обнаружилось важное военное преимущество. И о нем должен узнать штаб эскадры. «А с другой стороны… Если возьмем его штурмом и узнаем секрет, можно сверлить в кителе дырку…» — Новая мысль каплейта была куда как веселей.
Корабли шли параллельными курсами, одним ходом. Будто неспешно прогуливались по бескрайним просторам родной галактики. Хаарский рейдер не пытался оторваться, «Джанкой» перестал форсировать движок.
«И все же надо убедиться», — решил каплейт.
— БЧ–два!
— Слушаю, командир.
Голос у старлея Хвостенко был мрачным. Его боевая часть вдруг оказалась бесполезной. И, если дело так пойдет и дальше, его самого могут списать на берег за полной ненадобностью.
— Попробуй испортить ему «улитку», Коля. Легонечко. Чтобы нырять разучился… Сумеешь?
— Постараюсь, Петр Иванович.
— Стреляй по готовности.
Николай Хвостенко взял на себя управление артиллерийской башней. Выцеливал он долго — секунд сорок. Командир «Джанкоя» терпеливо ждал, наблюдая в электронный визир, куда метит старлей. Наконец башня выплюнула в сторону хаарца аккуратненький пучочек антипротонов. Словно боевой излучатель «гарин–180» не поджарить хотел неприятеля, а лишь согреть.
Беззвучный выстрел. Его значок высветился на командирском экране. Скорость античастиц была близка к скорости света, так что для человеческого восприятия все произошло мгновенно. Выстрел… а потом ни–че–го. Нарушитель цел и невредим.