Огибая свет
Шрифт:
Я задохнулся, не находя слов.
Наше знакомство с Лоло длилось немало лет. Да, не самое глубокое, не самое откровенное или доверительное, но мне и в голову не приходило, что обожающая чёрные платья чу-ха относится ко мне именно так.
А ещё в сердце вдруг уколол жгучий стыд за применённый-таки к ней «низкий писк»; причём уколол, несмотря на извинения, принесённые со всей искренностью.
Обернувшись к Ч’айе, я хотел уточнить, достаточно ли той будет услышанных откровений… но девчонка оказалась
— Нас сегодня уже предавали, госпожа, — вдруг отчеканила она, при этом глядя мне в глаза и играя скулами. — Или, Ланс, я не совсем верно поняла уличный инцидент?
Наблюдая, как на лбу Ч’айи проступает знакомая завитушка, я только кивнул. Байши, в правоте этим словам не отказать. Чего не скажешь об их уместности и лишней прямолинейности…
Лоло приподняла бровь.
— Что ж… — повторила самка, важно кивнув, — и такое я понять могу. А потому (если для тебя, милая, это будет что-то значить) перед взорами почитаемых предков-покровителей клянусь их вечными бессмертными душами, что в уютном доме Чёрных Юбок предательства вы можете не страшиться. Теперь ты спокойна?
Ч’айя с лёгкостью выдержала чуть насмешливый взгляд чу-ха, а я поспешил кивнуть и почтительно сложить ладони перед лицом.
— Теперь же, — усмехнулась Заботливая Лоло, наваливаясь на подлокотник, — если бестактные вопросы исчерпаны, прошу за мной.
Из кресла госпожа поднималась тяжко, но старательно не подавая виду. Дождавшись, когда останусь вне её поля зрения, я выразительно взглянул на подругу, но Ч’айя ответила прохладным взглядом упрямца, всецело уверенного в своей правоте.
Подобрав приставленную к креслу резную трость, Лоло направилась к двери в дальней стене.
— Мне придётся посвятить в обстоятельства вашего пребывания ещё одну-две персоны, — бросила она, почти не оборачиваясь. И тут же добавила, словно услышала протест: — Уверяю, Ланс, это будут исключительно проверенные хвосты.
Направляясь за Лоло, я всё-таки не удержался от комментария:
— Если тайна станет известна, нас ждут крупные неприятности…
— Милый… — Она остановилась, с глухим стуком вонзив трость в циновку. Подёрнула ушами, и с укором взглянула на меня снизу вверх. — Ты держишь Лоло за дуру?
— Прости…
Шурша многослойной юбкой, самка открыла неприметную дверь, и без оглядки покинула салон. Переглянувшись, мы с Ч’айей последовали за ней.
За порогом обнаружился полутёмный технический коридор, по которому Заботливая Лоло свернула направо. Почти сразу тот обогнул металлическую винтовую лестницу, змеясь дальше в подсобные помещения уютного дома.
Пристукивая тростью, чу-ха начала подниматься по ступеням, не очень-то грациозно и легко, словно надломленная продолжительной болезнью. Что тут сказать? Мы виделись чуть больше двух недель назад, но за это время хозяйка увеселительного заведения постарела на все десять лет…
— Больше ничего не рассказывай, милый, — с сиплым придыханием попросила Заботливая, останавливаясь
Логично. Даже мудро, можно сказать.
Красноречивыми жестами я показал девчонке проявить максимальную деликатность и ни в коем случае не наступить госпоже на волочащийся хвост. Ч’айя молча кивнула и послушно зашагала за мной наверх. Глядя под ноги, она сосредоточенно покусывала губу, на лбу всё отчётливее прорез а лась морщинка, проступившая при напряжённом разговоре с Лоло.
Подниматься пришлось под самую крышу дома-колонны, причём не на третий этаж, а на четвёртый (низкий и ещё более тесный), со всей очевидностью полностью закрытый от посетителей. Он выглядел пустынным, хоть и изрядно пропах чу-ха, а вид имел далеко не презентабельный — нас встретили вышарканная ковровая дорожка, разномастные светильники под потолком и жутко старые обои с однотонными рисунками.
По обе стороны очередного коридора виднелись узкие комнатные двери без консольных пультов, с механическими замками под старомодные ключи. Вероятнее всего, именно здесь обитали работницы Лоло. Впрочем, с той же лёгкостью можно было предположить, что потайной этаж принадлежал исключительно старшей самке.
В дальнем тупиковом отвороте коридора та остановилась перед потёртой зелёной дверью, опёрлась на трость, свободной лапой нашарила в недрах юбки связку ключей и отперла замок.
— Комната в вашем распоряжении, — сказала она, снимая ключ с брелока и протягивая мне с почтением, будто древнюю реликвию. — Сюда поднимается только моя личная прислуга и только по моему приказу. Когда понадобится еда или питьё, дай знать через гаппи или систему внутренней связи, она тут ещё работает.
Покачивая ключом на ладони, я пытался подобрать слова благодарности, но Лоло опередила. Сказала с напускной важностью, пряча связку и перехватывая трость:
— Мне пора вернуться к делам дома.
— Конечно… — у меня вдруг пересохло в горле. Должно быть, от недостатка паймы? Но я всё равно смог выдавить: — Лоло?
— Да, милый?
— Пусть будут долгими твои годы, а все начинания сопровождает удача и мир!
— Ты милый мальчик, Ланс. — Немолодая чу-ха в чёрном платье ласково улыбнулась, обнажив белоснежные резцы. — Оставайся таким впредь.
— Вы очень добры, — вдруг добавила Ч’айя, и мне показалось, что не без усилия над собой.
Хозяйка уютного дома окинула девушку долгим внимательным взглядом, чуть высокомерным, чуть любопытным.
— Когда ваши злоключения закончатся, — многозначительно произнесла она, поочерёдно щурясь на меня и спутницу, — я бы хотела послушать пару увлекательных историй, сисадда?
— Непременно, — пообещал я, мгновенно вспомнив про предстоящее интервью с Моноспектральной Чапати.
Ойкоо… когда (и если) всё закончится, разговоров будет действительно много. Главное, чтобы к этому времени рассказчик ещё сохранял возможность дышать…