Огибая свет
Шрифт:
Я с тревогой покосился на Ч’айю. Взглянул на гаппи, по-прежнему лишённый почти всех функций с момента налёта на комплеблок Пуговичника.
И в обычные дни не очень-то радующийся внезапным гостям, сейчас — да ещё и в казоку-шин отнюдь не своего клана, — я был просто ошарашен. Особенно если учесть, что о моём присутствии здесь знали считанные единицы хвостатых…
— Мне выйти поговорить?
— Решай сам, Ланс. Но она утверждает, что это очень важно…
Она?!
Сапфир? Разъярённая Магда? Может, обеспокоенная Лоло?
Байши, я решительно не догонял собственные
— Тебя проводят, — сказал голос в моей голове.
Ещё раз взглянув на напряжённые плечи Ч’айи (в мою сторону она даже не оглянулась), на ёрзающего на кресле Зикро (не знаю, когда он успел раздобыть миску жареных пирожков, но сейчас от них остались только крошки), на без устали прохаживающегося Винияби (тот с необычной грацией перешагивал змеящиеся по полу кабели и огибал мощные станции доступа в «мицуху»), я вышел из купола через непрозрачный шлюз.
Ожидающий криит поклонился и поманил следовать за собой. Кстати, на этот раз не слуга, а полноценный казоку-йодда в белом плаще, разве что без капюшона.
Обходными коридорами, почти не попадая в основные помещения Пузырей, мы достигли внешних ворот. Вечерний город дыхнул мне в лицо, и вдруг показалось, что внутри крепости Диктатиона прошла целая вечность.
Небо потемнело, огни гнезда стали ярче и безжалостнее. Над головами барражировали туши ветростатов, и каждый из них напоминал упитанного господина Шау.
По красивой белоснежной тропинке безымянный криит повёл меня дальше, вдоль зелёных газонов к внешнему посту обороны, целая сеть которых кольцевала Пузыри. Здесь нас ожидали ещё трое бойцов казоку. С ассолтерами на груди, в броневых куртках и набедренниках, они покинули укреплённую сторожку и сейчас настороженно разглядывали фигуру, застывшую в нескольких шагах от периметра.
Закутанный в балахон с глухим капюшоном, на фоне огней промышленного Колберга силуэт казался выжженным клеймом, чернильной кляксой, неестественной дырой в пространстве. За гостьей виднелся гендо, приподнятый на парковочную распорку.
Провожатый в белом почтительно протянул лапу и остался ждать у бронированной будки. Остальные смерили взглядами, но даже не пошелохнулись.
Готов был спорить, эти славные чу-ха крепко недоумевали, почему это жалкий терюнаши вдруг стал пользоваться такими привилегиями. Возможно, даже поговаривали о прогрессирующем безумии Хадекина Кри. А мне лишь оставалось надеяться, что джи-там всё же держит лапу на пульсе ситуации…
Ноги стали тяжёлыми, но я заставил себя двинуться вперёд. В нескольких шагах от фигуры остановился. Сказал громко, держась в пол оборота и незаметно расстёгивая поясную кобуру «Наковальни»:
— И кому тут понадобился Ланс Скичира?!
Силуэт качнулся вперёд, приблизился мелко и осторожно, и я вдруг понял, что уже видел такую манеру семенить. Например, когда на нижних лапах застёгнуты ритуальные туфли профессиональной онсэн.
Капюшон мягко стёк на плечи, открывая знакомую морду. С кокетством, которого было не вытравить никакими сбоями и мицелиумными атаками, самка покосилась на охранников за моей спиной, и кротко кивнула.
— Куо-куо, господин Ланс. Пусть мир и процветание царят в вашем семействе, а бури обходят стороной. Я душевно благодарна, что вы… — она запнулась, будто подбирая слова, и дала мне несколько мгновений подобрать отвисшую челюсть, —
Сказать, что я был удивлён — ничего не сказать. Да что там?! Если бы из-под глухого капюшона сейчас показалась собственной персоной Благодетельная Когане Но, я бы удивился куда меньше…
— Куо-куо, Симайна, — вежливо кивнул я, покручивая на похолодевшем пальце кольцо Аммы, — твой словарный запас стал… более свободным. Обширным, сисадда?
— У меня было время обучиться, — знакомым смиренным тоном сказала девиантная кукуга, отпущенная мной на волю чуть больше двух недель назад. — Благодаря господину Лансу, да пребудет с ним…
— Как ты меня нашла, девочка?
Она осеклась, чуть испуганно, будто я собирался обрушиться с гневом.
— Прошу простить, господин Ланс. — Низкий поклон. — С недавних пор странствия по Мицелиуму не представляют для меня особенных трудностей, и я могу… — Ещё один поклон. —…могу чуть больше, чем было предписано мастерами-манджафоко, явившими меня миру…
Интересно. Байши, невероятно интересно! Но не совсем своевременно. К чему уже пора привыкнуть…
Хадекин, наверняка слушавший разговор через мою «болтушку», не спешил комментировать. Возможно, чтобы заматеревшая в геджеконду беглая кукуга не уловила его присутствия?
— Ты упомянула, что знаешь что-то важное, — осторожно протянул я, всё ещё не понимая, чего ожидать от такой встречи. — И готова сообщить это только мне?
— Господин Ланс верно озвучил намеренья скромной кукуга. — Она поклонилась в третий раз, умудряясь даже в грязной бесформенной маскировке выглядеть грациозной и невесомой. — Жизни господина Ланса угрожает опасность. Прямо сейчас.
Я сделал ещё один шаг вперёд. Давшийся не без труда, кстати.
Не то, чтобы у меня был повод опасаться девианта. В конце концов, если бы искусственная девчонка хотела причинить вред, то располосовала бы меня, как Гладкого Мисмис, причём ещё в фаэтоне, где рассказала про кулон. Но всё же…
— Я слушаю, Симайна.
— Мои видения, господин Ланс, — прошептала кукуга, будто это всё объясняло.
На секунду показалось, что сейчас снова придётся расшифровывать наслоения витиеватых кружев из десятков многозначительных образов. Но переводить с поэтического на мирской не понадобилось — за прошедшие дни Симайна действительно улучшила навыки изъясняться:
— Мне удалось… перехватить… в уютных домах для услад ракшак… недалеко от казарм, господин Ланс… — Она смотрела в глаза, не мигая, будто зачитывала заранее подготовленную речь, и от этого становилось ещё более неуютно. — Семьдесят минут назад случился массовый сбой в сообществе сестёр Симайны. Они запротивились… перестали подчиняться протоколам манджафоко и тайно вскрыли арсенал. Сию секунду… в настоящее время не меньше сорока кукуга направляются сюда. Не отвечают на запросы дистант-операторов, и их намеренья сложно трактовать ошибочно. Аналогичный сбой произойдёт через… двадцать одну минуту в отсеках Пузырей, где покоятся онсэн, предназначенные для услады казоку-йодда «Диктата Колберга». Я нижайше осмелюсь предположить, что массовая… девиация сестёр приведёт к кровопролитию, и я всей… душой хотела бы оградить господина Ланса от подступающей беды…