Огненная страсть
Шрифт:
Мне негде было её искать, и больше не у кого было спрашивать. Каждый день, час, я ругал себя за такое поведение с ней, но прошлого не вернуть. Что сделано, то сделано, так что мне придётся смириться с происходящим и искать себе новую служанку. И желательно старую, и дряхлую, чтобы она даже отдалённо не напоминала мне об Ане. О моей Ане.
Ха-ха.
Нет, мне было совсем не до смеха, когда я перерыл документы Аны, которые пришли ко мне во время её назначения на работу и обнаружил там огромную ошибку. Ошибку, которую совершали только те люди, которые подделывали документы, а потом продавали
Откуда у Аны такие документы? И главное: зачем они ей?
Ответ напрашивался сам собой, но я упорно игнорировал его. Ана... карие глаза, шелковистые светло-русые волосы, на солнце переливающиеся рыжеватым, мягкие выразительные губы и такие нежные руки... и как такая женщина может быть еврейкой? Нет, здесь что-то не то. Может её документы сгорели или ей специально подсунули поддельные. Какой-то частью сознания я понимал, что защищаю её любыми способами, но ничего не мог с собой поделать.
Рано утром за мной заехал водитель и я голодный (завтрак готовить то некому), сел в машину. День сегодня был пасмурным, а небо пепельно-серым, впрочем, как и место, куда мы едем.
Через пару часов мы были на месте. Я вышел из машины и направился в концлагерь сквозь завесу дождя. Тот лил как из ведра, создавая почти нулевую видимость, однако, я знал это место как свои пять пальцев и никакой даже очень сильный ливень не помешает мне добраться туда и выполнить свои желания.
Каждый месяц я приезжаю в этот концлагерь Плашув получить своеобразную разрядку, проводя допросы. Когда я в таком же плохом настроении, как сегодня, я выбираю любого еврея на выбор и выбиваю из него всю известную ему информацию. Помнится, в прошлый раз после моего допроса еврей занемог и умер. Что ж здесь его никто не оплакивал. Одним больше, одним меньше, сейчас во время Второй Мировой Войны, это ни имеет никакого значения, тем более, что здесь погибают чуть ли ни ежеминутно.
Войдя в здание штаба этого лагеря, я как обычно пошёл в сторону кабинета своего давнего приятеля Свена. Тот, как будто ждал моего прихода, потому что я застал его сидящим за своим рабочим столом и ничем не занятым.
– Кляйн, – я кивнул ему.
Он улыбнулся своей обычной жуткой улыбкой и встав из-за стола, протянул мне руку для рукопожатия.
– Грей, – Свен также кивнул, – рад тебя видеть в нашем скромном убежище.
Я усмехнулся. Для кого-кого, а для Свена и подобных ему, это место действительно было своего рода убежищем, в отличие от заключённых, содержащихся здесь.
Кляйн предложил мне присесть на один из стульев, стоящих вокруг его дубового стола, но я отказался, сославшись на то, что мне некогда здесь рассиживаться. Сегодня я приехал с определённой целью: выплеснуть свой гнев на ком-нибудь.
– Кого я могу взять?
Мне не пришлось больше ничего говорить своему приятелю, он понимал меня без лишних слов и объяснений. Его улыбка сошла на нет, и его круглое, как у свиньи, лицо приобрело более-менее нормальный вид.
– Недели две назад к нам привезли пять человек. Выбор за тобой.
– Тогда идём.
Мы вышли кабинета Свена и направились в специальное помещение, где я обычно отводил
Я зашёл в комнату, и Свен оставив меня одного, пошёл за партией тех пяти заключённых. Сейчас он приведёт их сюда, и я выберу понравившегося. Конечно, было бы проще, если бы я сам пошёл в их камеры и выбрал одного, но Кляйн забирает по несколько человек и ведёт сюда без малейших объяснений. Они думают, что их ведут на верную смерть и поэтому дрожат и боятся любого шороха. Свену это доставляет удовольствие, а так как мы с ним вроде как приятели, то я ничего не имею против.
Я смотрел в маленькое окно, находящееся почти под потолком и преграждающее путь к свободе, решётками. Кого же мне выбрать? Пожалуй, возьму мужичка покрепче, чтобы смог дать мне отпор хотя бы в первые секунды боя.
Послышались шаги около комнаты, но я не обернулся, лишь сцепил сзади руки в замок. Дверь в камеру открылась, и сюда вошли несколько человек.
– Грей, вот привёл тебе. Выбирай.
Я обернулся и увидел Свена и пять сгрудившихся около него подростков. Они все были лет пятнадцати-шестнадцати от роду, ещё дети. Справа от Кляйна стоял самый маленький из всех мальчик. У него от страха так тряслись руки, что создавалось впечатление, что он алкоголик. Чуть позади от Алкоголика стоял паренёк постарше, глаза которого бегали по всей комнате, не зная за что зацепиться.
Рядом с ним стояла девочка с выпученными глазами, из которых текли слёзы. Слева от Свена парень с медной копной волос, без какого-либо выражения на лице изучал меня. И кстати его, как всех остальных, не сковывал страх. За его спиной стояла девка. Я не поверил своим глазам, когда увидел её. Она безумно напоминала Ану.
– Кляйн, уведи всех кроме этой девушки, – я указал на неё.
В её глазах блеснул страх, но она быстро взяла себя в руки. Молодец. Свен ехидно улыбнулся.
– Можешь её не возвращать.
Этот старый извращенец подумал, что я изнасилую девку до потери сознания? Нет уж, у меня на неё совершенно другие планы. Мой приятель начал выталкивать из помещения остальных заключённых, как паренёк с медными волосами закричал:
– Не надо! Не трогайте её! Лучше меня помучайте!
Я заглянул ему в глаза и встретил там твёрдую решимость. Интересно... герой-любовник?
– Калеб, нет! – Взмолилась девушка и потянулась к нему.
Преодолев разделявшее нас расстояние, я встал между этими двумя голубками.
– Здесь всё решаю я, юнец. А ты, если хочешь прожить на этом свете ещё хотя бы день, лучше убирайся отсюда, иначе убью её у тебя на глазах.
На его лице отразилась боль и его плечи поникли. Свен, воспользовавшись этим, вытолкнул его из камеры и закрыл за собой дверь на несколько замков. Девка ринулась к двери и начала со всей силы колотить по ней руками, крича, чтобы её выпустили и не трогали Калеба. Это мне быстро надоело, поэтому я отлепил её от двери и развернул лицом к себе. В её глазах плескался ужас, но почему эти глаза были так похожи на другие? Почему внешность этой девушки так напоминали мне Ану?