Огненное лето
Шрифт:
— Ной! — уже во весь голос и с трудом сдерживая ярость, крикнула Энн. — Ты заболел?
— Не-ет… Просто немного выпил… Перепил… Накачался…
— Это я уже поняла. Но зачем? Ты ведь не пьешь!
— Демерол и виски… Несовместимы. — Он поднял руку и прикрыл ладонью глаза. — Очень погано себя чувствую…
— Шутка ли! Какого дьявола ты пьешь виски, да еще вместе с наркотиком?
— Росс сказал, что мы с тобой не… Не просто друзья… А я ответил, мы друзья и… И все тут…
— А чтобы доказать ему это, ты нализался как свинья?
— Клянусь, я выпил только два глотка… А он считает, что я тебя не стою…
Глаза Энн стали круглыми от негодования.
— Вот они, мужчины! — сказала она с омерзением. — Зачем ты говорил с ним обо мне?
— Я сказал ему, что… Что ты рехнулась… Что собираешься меня бросить… Разбить мое сердце… Еще сказал, что невозможно разбить то, чего у меня нет…
— У тебя есть сердце, Ной!
Он отрицательно затряс головой.
— Росс боится за тебя… А я сказал ему, что ты… Что ты упрямая, независимая… Что тебе никто не нужен…
На Ное были только тенниска и шорты. Лежа на земле, он чувствовал, что начинает дрожать от холода. Энн с беспокойством подумала, что если она тотчас же не перетащит его в дом и не отогреет, то дело может принять дурной оборот. Кроме того, она отлично знала, как опасно смешивать болеутоляющие лекарства с алкоголем.
— Пойдем, Ной, — решительно сказала она, просунув руки ему под мышки и пытаясь поднять. — Ну, помоги же мне, вставай на ноги!
Но Ной продолжал бормотать, задумчиво глядя в усыпанное звездами небо:
— И тебе я… Тебе я определенно не… Не нужен.
Энн беспомощно опустила руки. Такую тяжесть поднять в одиночку она была явно не в силах. Тем временем Ной не переставал дрожать и снова закрыл глаза.
— Ной! — умоляла Энн. — Открой глаза!
Безуспешно.
— Ной, пожалуйста!
Ноль внимания.
— Ной, пойдем! Разве тебе не интересно еще раз взглянуть на мой летний наряд?
Он открыл один глаз.
— Я знал, что он придет… Придет день… И ты меня о чем-нибудь… О чем-нибудь будешь… Будешь умолять…
Все же она не могла заставить его сдвинуться с места.
— Вставай, Ной Тэйлор! Ты, оказывается, еще глупее меня! И кроме того, на тридцать с лишним килограммов тяжелее. Я не могу тебя поднять!
Ее резкий тон наконец вывел Ноя из состояния оцепенения. Он медленно открыл глаза и уставился на Энн.
— Когда ты так на меня смотришь, я готов сделать для тебя все, что угодно.
— А именно?
— Перевернуть мир, укротить дикого зверя и… И тому подобное!
— Зачем? — рассмеялась Энн. — Все это я могу сделать и сама. Без твоей помощи.
— Знаю. И говорю глупости. Потому что не в состоянии помочь даже себе самому.
Ной неуклюже поднялся на ноги и несколько мгновений стоял, с трудом сохраняя равновесие и бестолково размахивая руками. Энн поддержала его, обняв за талию. Он уткнулся подбородком ей в затылок, сбив прическу.
— Ай, — воскликнула Энн, — какой же ты неловкий! Ну ладно. Теперь идем. Так… Один шаг… Другой…
— Ведь мы с тобой вместе росли, верно?
— Верно, верно… Боже, ты весишь, наверное, с тонну!
— Как брат и сестра… Ведь так?
— Ну, положим, не совсем так. Но похоже.
— Не покидай меня, Энн!
— Не покину. Только сейчас отведу домой.
— Ты тоже бросишь меня… Как делали все вы…
Энн почувствовала, что ее сердце готово остановиться. Ной, как и всегда, пронзил его насквозь. Женщины бросали его! Даже Розмари, и та, по-своему, его оставила. При этой мысли в душе Энн шевельнулось что-то очень теплое. Но это чувство тут же сменил страх: ведь она могла ненароком тоже нанести ему очередную душевную рану!
— Я не хочу бросать тебя, Ной, — очень серьезно сказала она.
— Нет, ты собираешься это сделать! — упорствовал Ной.
Они медленно шли. Ной остановился на середине лужайки.
— Я устал.
— Знаю.
Она понятия не имела, что теперь делать. Вести Ноя в главное здание было бессмысленно: у нее не хватило бы сил втаскивать его по крутой лестнице на второй этаж. Сам же он тем более не смог бы туда подняться. Оставалось одно: устроить Ноя на ночь в своем коттедже.
Они двинулись дальше. Но, пройдя еще несколько шагов, Ной споткнулся, и они оба чуть не упали на мокрую траву. Но в последнюю секунду Энн выпрямилась, удержалась сама и не дала свалиться Ною.
— Болит коленка?
— Нет. Но я ничего не чувствую. Ноги будто отнялись. Их просто нет… Я не могу сделать ни шага.
— Смешной же ты, Ной, — сухо сказала Энн.
— Может быть… Но теперь у меня уже отваливается голова.
— Все равно ты должен заставить себя идти.
Энн почувствовала, как жалость и угрызения совести у нее в душе сменяются раздражением и негодованием.
— А что касается головы, то ты сам во всем виноват! — холодно сказала она.
— Энн, у тебя есть сердце? — тяжело вздохнул Ной и сделал шаг вперед.
В конце концов они все-таки добрались до коттеджа Энн. Держа одной рукой Ноя за талию, она с трудом отперла замок. Затем, собрав последние силы, втащила его в комнату и повалила на кровать. Ной остался лежать в той же позе, даже не пытаясь пошевелиться, и молчал. Энн посмотрела на него, подумав, что теперь он заснет омерзительным пьяным сном. И вздохнула. Потому что окончательно поняла, что любит…