Огненные сердца

Сэндифер Линда

Одна мысль о Кайлине привела его в ярость. Зачем Соломону понадобился партнер, и почему он выбрал именно Кайлина? Генри знал Соломона много лет, был его другом, его доверенным лицом. Но Соломон предал его — он даже не предложил Генри стать его партнером, не доверил ему строительство дороги. Пусть у Генри не было такой подготовки, как у Кайлина, но опыт всей жизни ничем не хуже, а может, и лучше.

— Наша попытка припугнуть Соломона не удалась, — произнес он. — Теперь, когда Кайлин здесь, положение серьезно изменилось. Он может узнать про нас, как узнал Уэстбрук. Привлекать внимание к

Дерфи очередным убийством слишком опасно. Но отступать нельзя. Мы слишком многое вложили и слишком многое можем приобрести, построив эту дорогу. И если мы будем осторожны, он никогда не узнает, что мы — владельцы «Центральной компании Кердалена», даже после того, как закончится строительство дороги. После этого нам уже будет нечего бояться.

— Ну, одно я знаю наверняка, — вмешался Дерфи, — заключая сделку, мы не знали о Кайлине. Пожалуй, нам пора что-то делать.

Последовало продолжительное молчание. Каждый из мужчин обдумывал неожиданно возникшую по воле Соломона ситуацию. Казалось, что бы они ни предприняли, раньше или позже железнодорожный магнат погубит их.

Наконец Джеймс Лиман заговорил — таким же вялым, как его тело, голосом, но тем не менее требующим внимания:

— Убивать наших противников слишком опасно, джентльмены. Вероятно, мы должны последовать примеру Соломона: перехитрить их, а затем ударить по самому больному месту — по карману. Пусть Кайлин и Соломон выстроят эту дорогу, — продолжал он. — Но мы, настоящие строители, позаботимся о том, чтобы дорога обошлась им недешево — по крайней мере, на бумаге. А тем временем мы будем обсчитывать Соломона на каждой мелочи, всеми силами затягивать строительство и заодно получим лишние деньги для своей дороги.

Лиман помедлил, чтобы дать партнерам обдумать первую часть плана, а затем приступил к изложению второй части.

— Когда дорога будет построена, мы убьем Соломона и Кайлина. Тогда ни у кого не будет оснований назвать нас убийцами. Всем известно, что у Соломона немало врагов. А после его смерти справиться с Дженной будет совсем просто. В горе она захочет избавиться от дороги. Поскольку мы ее служащие, она доверится нам и продаст дорогу за сущие гроши, лишь бы сбыть ее с рук, при этом думая, что совершает выгодную сделку. Она уберется на свое ранчо в Коннектикут и больше не захочет даже смотреть на эти горы. А если Кайлин что-нибудь заподозрит прежде, чем будет достроена дорога, то… на строительстве всегда бывают аварии.

— А как насчет доли Кайлина? — спросил Айвс. — С кем придется иметь дело, если он умрет?

Лиман подготовился к этому вопросу заранее.

— Его единственная наследница — мать. Она содержит пансион в Байярде и вряд ли захочет осложнять себе жизнь, связываясь с железной дорогой. Полагаю, она согласится продать ее за хорошую цену. Женщины неравнодушны к деньгам, джентльмены, зато головная боль им всем не по душе. Вы знаете много женщин, способных управлять железной дорогой?

Заухмылялись все, кроме Айвса.

— По-моему, Дженна не отказалась бы занять место Соломона.

— Конечно, но какой прок в недостроенной дороге, которую она к тому же будет считать причиной смерти деда?

Возражений больше не нашлось ни у кого. Казалось, найден идеальный выход.

Генри размышлял над этим планом больше остальных, но в конце концов решил, что отношениям с Дженной этот план ничем не угрожает. Стоит поступать разумно, и Дженна никогда не заподозрит истину.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Есть возражения?

Айвс выразил свое согласие. Дерфи вяло добавил:

— Так или иначе, за одну дорогу вам придется платить.

— Да, — подтвердил Лиман, — но получим мы две дороги по цене одной, и через эти горы будут ходить только наши поезда. У нас не будет ни единого конкурента, вся прибыль достанется нам. Поскольку наши дороги будут проложены по обе стороны реки, больше никто не осмелится начинать здесь строительство. Прокладывать дорогу в другом месте будет просто невыгодно.

— Ладно, — наконец согласился Дерфи. — Надеюсь, вы знаете, что делать.

Когда Ченс спустился с горы, Дженна сидела перед хижиной Уитмена. Ченс остановился поодаль, не желая вторгаться в ее горе. Очевидно, лошадь для Дженны значила слишком многое, гораздо больше, чем он предполагал.

Он спешился.

— Надо уезжать, Дженна, — мягко проговорил Ченс. — Уже темнеет.

Дженна не ответила, не пошевелилась, и он взял ее за плечи и поставил на ноги. Казалось, у нее нет сил, чтобы подняться самой. Взглянув на заплаканное лицо Дженны, Ченс коснулся пальцами ее подбородка.

— Простите, Дженна. Мне не следовало брать вас с собой. Я найду вам другую лошадь.

— Кажется, я проспорила вам — вы говорили, что она сломает ногу…

Внезапно мисс Ли разразилась судорожными рыданиями. Ченс обнял ее, Дженна положила голову ему на грудь. Ченс пожалел, что не может найти нужных слов и успокоить ее, но понимал, что со временем Дженна оправится от горя.

Ченс погладил ей волосы и сочувственно провел рукой по спине. Внезапно он слишком остро ощутил, как Дженна прижимается к его телу. Только усилием воли он удержался, чтобы не прикоснуться губами к благоухающим светлым прядям, падающим на шею.

Меньше всего на свете он должен был желать и любить эту женщину, но что-то возбуждало Ченса помимо его воли. Он обнаружил, что хочет защитить Дженну от боли, ото всех и вся, кто мог бы причинить ее.

Он мягко отстранил ее: следовать минутному влечению означало только навлекать на себя неприятности. Дженна перестала плакать, только ее глаза до сих пор влажно поблескивали и на щеках остались полосы. Кончиками пальцев Ченс вытер ей щеки.

— Ваши сумки мы привяжем к моему седлу, а за вашим седлом пошлем кого-нибудь попозже. А теперь нам пора ехать — если мы хотим засветло добраться до Мило-Галч.

Ченс устроился в седле и убрал ногу из стремени, протягивая Дженне руку.

— Держитесь, блондинка. Садитесь позади меня.

Излюбленное прозвище Ченса вывело Дженну из оцепенения: Ченс произнес его не пренебрежительно, а почти ласково. Дженна взглянула на него, стройного и прямого, уверенно сидящего в седле. Ее взгляд скользнул по широким плечам, остановился на пропитанной кровью повязке на руке. Ченс понимающе улыбнулся. Иногда между ними возникало какое-то странное чувство, но Дженна не могла понять какое.