Огненные сердца
Шрифт:
— Да, мне необходимо поговорить с Дженной. Вы не откажетесь выйти со мной? — Он направился к выходу, не дожидаясь ответа.
Удивленная и слегка встревоженная, Дженна не справилась с любопытством и встала. Ченс придержал парусину, помогая ей выйти из палатки. Проходя мимо Ченса, Дженна вновь ощутила знакомое напряжение.
— Как дела в Кердалене?
— Прекрасно, — отозвался Ченс. — Я виделся с вашим дедом.
Дженна ошеломленно обернулась.
— Вы… виделись с ним?
Ченс кивнул, взял ее под руку и провел туда, где оставил лошадей. Он удивился,
— Полагаю, вы хотите узнать о его здоровье.
— И что же?
— Он в порядке. — Ченс улыбнулся, вспомнив об изнуренном виде старика. — Во время нашей встречи он принимал ванну.
Дженна рассмеялась.
— Вы шутите?
— Нет, мэм. По-видимому, так он пожелал.
Внезапно став серьезной, она спросила:
— Зачем вы встречались с ним? После того, что было между вами…
Ченс держал ее за локоть, не отрывая глаз от неровной земли под ногами. Он не мог сказать, что пытался уговорить Соломона вернуть Дженну в город. Теперь он был рад, что у него ничего не вышло, ибо эта вечерняя прогулка с Дженной заставляла его испытывать странное чувство.
Ченс слышал, как Патерсон идет за ними следом, ловя каждое слово. Он понизил голос.
— Времена изменились, Дженна, только и всего. А теперь… — Он остановился рядом с лошадьми: — Я хотел бы узнать ваше мнение об этом жеребце. Как, по-вашему, он хорош?
Дженна подошла поближе к вороному и провела рукой по его спине.
Мягкий свет из палатки разливался сзади, едва достигая их, но этого света хватало, чтобы Дженна выглядела как озаренная солнцем на закате. Лучи играли на ее блестящих волосах, на тонком платье. Только с боков ее волосы были подобраны черепаховыми гребнями, а сзади свободно спускались на спину. Стоило убрать гребни, и шелковистые густые волосы упали бы в руки Ченса.
При этой мысли Ченс поспешно сунул руки в карманы — так было безопаснее. Он с трудом удерживался, чтобы не потянуться к ней. В карманах было не заметно, как дрожат руки, выдавая его странное, неудержимое желание, которое смущало Ченса. Если бы он не проявил слабость в ту ночь, у реки, то сейчас чувствовал бы себя спокойнее.
Дженна обошла жеребца и остановилась спереди. Животное было совершенно черным, без единой белой отметины, без пятнышка на лбу или белых чулок. Он был черным как ночь. Заговорив с конем, Дженна погладила его по морде. Жеребец пригнул уши, словно слушая ее нежную речь.
— Ченс, это прелесть! Оказывается, вы знаток лошадей. Вам не понадобилась моя помощь, чтобы выбрать его. — Их глаза встретились. Дженна продолжала поглаживать черную шею жеребца.
— Мне хотелось узнать ваше мнение. Значит, он вам нравится?
— Конечно! — Она рассмеялась и погладила челку, изогнувшуюся на лбу коня.
— Я купил его для вас, Дженна. Понимаю, он не заменит вам Тиа, но…
Дженна невольно вскрикнула, бросилась к Ченсу и поцеловала его в щеку, даже не понимая, что делает в порыве благодарности. Она отстранилась, и Ченс крепко обнял ее. Мгновенно
Дженна невольно прильнула поближе, а может, сам Ченс притянул ее к груди. Она неотрывно смотрела на его губы, и он отвечал ей взглядом. Дженна мечтала только о том, чтобы Ченс поцеловал ее, но внезапно заметила, что за ними пристально наблюдают, и застыла в неподвижности.
— Спасибо, Ченс, — пробормотала она. — Это великолепное животное…
— Как вы назовете его? — Он не отрывал взгляда от ее губ.
Дженна думала всего секунду.
— Он напоминает мне разбойника, одетого во все черное. Ночного вора. Пожалуй, я назову его «сорвиголовой» — Десперадо.
В разговор вмешался Патерсон:
— Скажи, сколько ты заплатил за этого коня, Кайлин, и Лиман выпишет тебе чек.
При звуке этого голоса Дженна и Ченс резко отпрянули друг от друга. Они почти забыли о нем, а тем временем Генри стоял совсем рядом, наблюдая за ними из темноты. Ченс вновь сунул руки в карманы, уже понимая, что эта защита крайне ненадежна.
— Дженна лишилась своей лошади потому, что я затеял перестрелку с Уитменом, — ответил Ченс. — Этот конь — мой подарок, Патерсон. Компания или вы тут ни при чем.
— Подарок? Вот как? — саркастически переспросил Патерсон и повернулся к Дженне: — Мы продолжим ужин?
Дженна удивилась, почему Генри внезапно заговорил так требовательно, как собственник. Неужели он ревновал к Ченсу? Неужели не понимал, что никто, даже любовник, не займет в ее сердце место, отведенное для верного друга?
Прежде чем Дженна успела ответить, вмешался Ченс:
— Я позабочусь о лошадях, Дженна. Отправляйтесь ужинать. — Он оглянулся через плечо на Патерсона: — Кто-нибудь сможет забрать седло Дженны от хижины Уитмена?
Генри кивнул.
— Да, я уже отправил туда двух парней.
Ченс отвязал лошадей и повел их прочь, но тут же остановился.
— Кстати, Патерсон, я хочу, чтобы вы поторопили рабочих. Дерфи уже обгоняет нас. С такими темпами нам ни за что не достичь Силвер-Бенд первыми.
Генри холодно проигнорировал приказ.
— Это не скачки, Кайлин, спешить здесь незачем.
— Ошибаетесь, — таким же ледяным тоном отозвался Кайлин. — В салуне Толстухи Кэрролл уже заключают пари, считая, что победит Дерфи.
Генри пожал плечами.
— Даже если мы проиграем, мы ничего не потеряем.
— Хотел бы я знать почему.
С надменностью, рожденной возрастом и опытом, Генри отозвался:
— Вам придется еще многому научиться, прежде чем дорога будет построена, Кайлин. Поэтому на вашем месте я бы вел себя поосторожнее.
Ченс и Дженна вдвоем наблюдали, как Генри шагает обратно к палатке. Ченс подавил желание последовать за ним и вмазать кулаком прямо в его насмешливое лицо.
— Кажется, вы ему не по душе, — заметила Дженна.