Огненный дождь
Шрифт:
– За двадцать-то дней! – смущённо пробормотал Гарм, уже чувствуя: что-то не так. – Из одного котелка ели, одним плащом укрывались!
– Да, верно! – миролюбиво и даже дружелюбно кивнул император. – Раз так, можно императорский приказ в расчёт не принимать. Раз так, можно вопреки ему атаковать базиликанцев, втоптать их в грязь и поставить все планы своего государя под угрозу!
– Планы? – растерянно спросил граф. – Какие планы?
– Вот именно: какие? – император Теодор позволил себе один глубокий и долгий вздох, потом так же медленно выпустил воздух из лёгких. – Ты, граф Гарм, бывший разбойник Гарм Одноглазый, хорошо начал, да плохо заканчиваешь!
– Заканчиваю, мой государь? – обманчиво спокойно спросил граф и рука его медленно
Теодор, впрочем, тоже был воином, пусть даже в последний раз обнажал меч в бою лет двадцать назад – ещё кронпринцем, обороняя от назойливого внимания орингов северное побережье Империи. После этого – только указывал другим, где им умирать. Сейчас же предоставлялся шанс и император почти с радостью потянул длинный, с воронёным лезвием и тёмной деревянной рукояткой меч из простых кожаных ножен. Когда-то он был разочарован, узнав, что это – меч императора. Простой, ничем не украшенный… Теперь-то он знал, что это – клинок Торвальда Основателя. Клинок, который ни разу не подводил его обладателей. Его чёрный булат ни разу не выщербился за два столетия!
– Государь! – опешил Гарм. – Ты что?!
– Давно не сражался! – медленно растянул губы в улыбке Теодор. – Сразимся?
Гарм замялся – он не считал себя великим бойцом, да и сражаться с императором… Но и не откажешься!
– Государь, я всегда к вашим услугам! – как можно галантнее пробормотал Гарм и осторожно вытянул меч из ножен…
Не так давно он и представить себе не мог, что всё будет вот так – он будет входить в свиту императора, получит графский титул, император будет гневаться на него… Но значит – и миловать, ценить! Скажи он кому несколько лет назад, что сам Теодор, император Тор, вызовет его на поединок на мечах, что гвардейцы и прочая нобльская знать будут стоять вокруг, оживлённо обсуждая поединок, никто б ему не поверил. Теперь – возможно не только это. Он немолод, не слишком красив – одноглаз, в конце-то концов. Но он – граф Ловезский и уже три собрата-графа заводили с ним разговор о том, что Ловезу нужна хозяйка… Женихов маловато, достойных – ещё меньше и на безжениховье он, одноглазый бывший разбойник, старый и сквернозубый – тоже достойный жених. Если, конечно, что-то не случится сегодня. Предчувствие редко его обманывало, а сегодня оно заставляло сердце лупиться о рёбра а руки, крепко сжимающие меч, дрожать.
Ну и ладно. Будь что будет… Гарм внезапно успокоился. И уже спокойно поднял меч в салюте, приветствуя соперника. Приветствуя императора.
А сам поединок оказался короток. Как Гарм и предполагал, он не смог долго продержаться против императора. Теодор сражался немного занудно, но в общем был неудержим и несколько раз удерживал меч, когда уже ничто, казалось, не могло его удержать от смертельного удара. Гарм, однако, не пострадал и даже более того, сам отвечал резкими выпадами на атаки императора. Потом он увлёкся, меч замелькал быстрее и Теодор даже вынужден был перейти к обороне. Ненадолго. И лишь для того, чтобы заставить графа раскрыться. Потом последовал короткий, неотразимый удар, зазвенел булат и меч Гарма просвистел в воздухе, потом прозвенел по плитам и затих где-то в углу клинок императора тут же уткнулся закруглённым концом в ямку между ключицами. Кожа натянулась, словно пытаясь уклониться от меча.
– Предатель! – тяжело сказал император, глядя прямо в глаза Гарму. – Ты нарушил моё слово. Ты заплатишь за это! Возьмите его!
Появившиеся невесть откуда гвардейцы, подобрав меч графа Ловезского встали по бокам его и, подхватив вежливо но твёрдо под локти, повели прочь. Гарм, потрясённый таким оборотом, недоумевающий, даже не пытался сопротивляться. Он ещё не знал, что короткая и славная история графа Гарма Ловезского подошла к концу.
7.Лютень и Волод. Лагерь гардарского войска на берегу Тивраны. 6 день месяца Цветеня.
– Княже, дозволь? – сотник Любослав, сегодня – командир вартовой сотни подле княжеского шатра, осторожно ступил за полог, огляделся. Шатер князя был почти пуст, самого государя видно не было и сотник на миг даже встревожился. Только на миг – Лютень внезапно появился пред ясны очи своего сотника – взъерошенный, не выспавшийся, злой. Мутными глазами глянув на Любослава, он пробурчал что-то довольно неприветливо но и неразборчиво.
Пока князь отпивался, между огромным глотками ледяного морса продолжая нечленораздельно бормотать, Любослав поприветствовал его как положено и решительно шагнул вперёд:
– Княже, там князь-волк, Волод прибыл!
– Чего ему надо? – Лютень с трудом преодолел очередной приступ головной боли и устало уселся против сотника.
– Не ведаю! – виновато развёл руками Любослав…
– Ну, хватит! – громыхнуло от двери и Волод Ярославский, третий Волод в роду Волода Великого, Волода Победителя Торингов вошёл в шатёр.
– Что тебе надо? – несколько переиначив, повторил свой вопрос Лютень.
– Здравствуй, князь Лютень! – криво ухмыльнувшись, приветствовал его Волод. – Так-то ты встречаешь своих союзников и друзей?!
– Мы – не друзья! – диким бером 128 уставившись на Волода, возразил Лютень. Любослав, оказавшийся в самом центре незримого сражения, постарался побыстрее смыться.
– Не друзья?! – искренне изумился Волод. – Мы даже родственники! Троюродные, кажется, братья! Князь Гром Изгнанник женился на сестре Волода Победителя! Забыл?!
– Нет, не забыл! – холодно ответил Лютень, как всегда, когда разговор заходил про великого воина Грома, почуявший неприятную щему где-то под сердцем. Обидно было вспоминать про величайшего из вождей рода Медведя, который так высоко взлетел лишь для того, чтобы пасть на самое дно пропасти. Победитель торингов, побратим князя Волода, после победы он вознёсся очень высоко. А хотел – ещё выше. Проклятая в коленах родовичей-медведей война с Соболями, приход общеродового войска под стены Холмграда… И – отречение Грома, которое он произнёс на вечевой площади, в присутствии собрания почти ста тысяч воинов и вящих мужей княжества. Люди – даже воины – рыдали, не стесняясь слёз, но князь был неумолим, его сын Всеволод Медведко принял из рук отца державу, а Гром ушёл в изгнание. За ним готовы были пойти многие – жена, младший сын, многие воины и простые родовичи… Всеволод мог остаться чуть ли не один! Гром не взял с собой никого и потом никто не ведал, куда он ушёл.
128
бер – одно из «тайных» имён медведя
– Ты о чём думаешь? – озаботился Волод, вдруг увидев, что его никто не слушает. – По жене соскучился? По сыну…
– Как будто ты не… - начал было Лютень и тут же осёкся. Волод разумеется был женат – в сорок два года князю никто не позволит оставаться холостым. Измира, красавица из боярского рода его княжества пошла за него уже шесть лет тому назад. До сих пор их брак не увенчался главным, ради чего творился пред очами Богов – детьми. Даже девочек не было, что уж говорить про наследника…
– У меня нет сына, – спокойно сказал Волод, не глядя, впрочем, на Лютеня, – Ты ведь знаешь!
– Прости меня… - промычал Лютень, не зная, что ещё сказать.
Волод медленно пригладил вечно вздыбленный русый оседлец, тяжело подошёл к кувшину с морсом и плеснул себе в кружку. Долго, словно выпивал море, пил этот морс. Кружка с глухим стуком была опущена на стол, князь-волк так же спокойно отошёл обратно. Сел против Лютеня.
– Я ведь не для ради душевного разговора пришёл, князь Лютень! – тихо сказал он, мертвенная бледность медленно уходила с его лица, заменяясь если не здоровым, то всё же довольно крепким румянцем.