Огни святого Эльма

Кузнецова Дарья Юрьевна

Наконец, автомобиль остановился.

Он как будто через сиденье чувствовал нервное напряжение Марии.

— Кажется он, — прошептала она по-русски, — неизвестно, обращаясь к Василию или к себе самой.

Василий услышал, как открылась дверь, и приятный мужской баритон произнес на чистом французском:

— Мадам, мне кажется, вы не против меня подвезти.

— О, да, — ответила Мария, и дверь захлопнулась. Запахло сигаретами и мужским лосьоном. Тот же голос тихо произнес:

— Мари, скорей. Давайте бумаги. За мной следят.

Вон они, в машине. Двое. Они видели, как я сюда сел. Им теперь известен номер вашего автомобиля, но другого выхода у меня не было. Надо спешить. Проклятье! Один побежал в аптеку. Сейчас он позвонит и передаст номер вашей машины в полицию. Его сообщат всем постам. Ладно, делать нечего. Раз мы влипли, теперь вы должны передать мне бумаги и помочь мне уйти. Давайте скорей.

— Подождите, Люсьен, — сказала она, — вы должны ответить на один вопрос.

— Так давайте же скорей, а то счет идет на секунды.

— Нет, подождите, — требовательно сказала Маша. — Все-таки для меня самое важное — услышать ответ на вопрос.

— Все это время разговор шел на французском. Тут она перешла на русский.

— Скажите мне, почему в Париже так много белых зданий?

— Вам обязательно нужны эти формальности? — с досадой произнес незнакомец по-французски, но тут же перешел на русский. Тщательно выговаривая русские слова с сильным французским акцентом, он произнес:

— Фасады зданий строили из белого туфа. Oui, madam.

— Вот, возьмите, — сказала Мария уже по-французски.

— Послышалось шуршанье бумаг.

Потом собеседник быстро произнес:

— Все. Теперь поехали быстрей, Мария. Свернете, когда я скажу. Вы поезжайте дальше, а я постараюсь смыться незаметно. Вот они уже едут за нами. Ну, быстрей же, быстрее, Мария. Сейчас они нас арестуют. Надо оторваться. Зачем вы пропускаете этот грузовик? Давайте скорей. Вот здесь, вот так, налево. Они поехали. Машина дергалась, то набирала скорость, то тормозила по вине водителя. Неожиданно пассажир спросил:

— А кто там, на заднем сиденье?

— Не бойтесь, это наш человек.

— Я на вас надеюсь, — с некоторым сомнением и тревогой произнес собеседник Марии. — Первый поворот налево, быстро. Так, вот здесь остановитесь. Всего доброго. Удачи вам!

— Удачи и вам, Люсьен! — ответила она.

Василий не видел, как незнакомец перемахнул через полутораметровый забор и скрылся в кустах, которые росли за оградой. Растратин быстро вскочил.

— Теперь ты поведешь, — сказала Мария, и он послушно сел за руль.

— Да, да, конечно.

Василий рванул с места.

Мария пронзительно закричала:

— Притормози!

— Почему? — не понял Василий.

— Пусть покажется их машина. Они должны увидеть, что нас двое. Они не знали, что ты прятался. И будут думать, что ты Люсьен. У них не должно быть ни тени подозрения, что кто-то из нас скрылся. Нас было двое, двое и остались. Они должны преследовать только нас.

— Ах, вот оно что, — сказал Василий. — Мы должны отвлечь погоню на себя. А товарищ Сталин нас отблагодарит?

— Нас ожидает светлое будущее для всех трудящихся, ради нашего дела стоит рисковать, — без пафоса ответила Мария.

Ее убежденность поразила Василия. «Такие люди, действительно могут построить новый мир» — подумал он. Между тем погоня не заставила себя ждать. Черный Ситроен вырулил из той улицы, откуда появились и Василий с Марией. Преследователи начали быстро приближаться. Василий опять включил зажигание.

— Подожди, — сказала Мария. — Все должно быть чисто.

Ситроен уже начал подъезжать, притормаживать и выходить на встречную полосу, норовя прижать машину Василия к обочине.

Тут Растратин рванул с места. Пежо не подвел и хорошо набрал скорость. Преследователи тут же газанули за ними. Потом Василий на полной скорости вывернул налево. На встречной полосе Ситроен немножко замешкался, Растратин выиграл полминуты, но потом сразу же сделал прыжок по первому повороту направо, завернул в ворота какого-то двора, еще раз резко повернул направо, проломил забор, выскочил на другую улицу и помчался. Его преследователи почему-то не решились повторить его маневр, и поехали в объезд. Это дало русским небольшую фору.

— А ты молодец, — внезапно воскликнула Мария. — А если бы забор был крепкий?

— Ну, я же посмотрел, какой там забор, — Василий сделал еще один поворот.

— Но мы не можем здесь бесконечно петлять, — проворчал он себе под нос. — Придется выходить на шоссе. Они могут задействовать еще других людей.

— Ну и что? Ты боишься?

— Ну, Маша, — пробурчал Василий, не отрываясь от дороги, в очередной раз выкручивая повороты. — Здесь в лабиринтах соревнуются водители, а на шоссе соревнуются машины.

— Ты не уверен в машине?

— Не могу быть уверен, что их автомобиль слабее нашего.

— Спроси же, наконец, куда нам надо ехать? — требовательно произнесла Мария.

— Сначала нам надо оторваться, — будто оправдываясь, произнес он. «Почему я веду себя, будто я ее подчиненный? Отчего она имеет такую власть надо мной?» — подумал Растратин. Стало меньше домов. За последними дворами показалось редколесье и болото.

— Вот они, — сказала она через три минуты.

Да, действительно, Ситроен опять плотно повис у них на хвосте.

— Ну, давай, — сказал Василий, стиснув зубы, выжал до отказа педаль газа и впился глазами в дорогу.

— Они не отстают, — грозно сказала Маша.

Василий не сбавлял газ и не тормозил. Он уже не смотрел на боковые улицы, надеясь на удачу, только старался ехать прямо, не крутя рулем. Расстояние между ними и преследователями предательски сокращалось. Машин попадалось мало, была середина рабочего дня.

— Ну вот, — сказал Василий. — У них мощней мотор. Что будем делать? — пробормотал он, скорее самому себе.