Огонь без дыма
Шрифт:
– Спасибо, ваше вы… – Я запнулась, увидев, каким хищным блеском сверкнули глаза герцога и как он подался вперед, как будто намереваясь наброситься на меня. Тут же исправилась: – Спасибо, Тегрей. Ты очень любезен.
Эх, слышали бы меня сейчас родители! Несчастным точно бы дурно от такой немыслимой дерзости стало.
– Так-то лучше, – пробормотал герцог, вновь расслабленно откинувшись на стену. – Так что ты там хотела спросить?
– А как этот самый защитный контур реагирует на магию? – полюбопытствовала я. – Он отражает ее или поглощает?
– Отражает, –
Я открыла рот, собираясь продолжить. Затем закрыла его. Нет, прозвучит как бред! Тегрей точно высмеет меня.
– Говори, – тихо, но с нажимом сказал герцог. – Альберта, у моего брата остались считанные минуты до смерти. Сейчас не время для стеснения. Выкладывай, да поскорее!
– По сути, мы сейчас находимся между двумя защитными контурами, – послушно проговорила я. – Заклинанием ведь защищена и другая стена, а не только та, за которой находятся помещения дворца. Если ударить заклинанием в одну, а затем быстро-быстро отскочить, то что произойдет?
– Полагаю, заклинание дойдет до второй стены и отразится уже от нее, – ответил Тегрей. Неожиданно выпрямился, когда до него дошел весь смысл сказанного.
– А потом это заклинание вновь отразится от первой, – продолжила я, хотя понимала, что Тегрею уже не нужны объяснения. – И с каждым таким отскоком мощь чар будет все возрастать. Что в итоге произойдет?
– Стена рухнет, – глухо ответил Тегрей. – И скорее всего, именно та, которая нам нужна. Кладка здесь наверняка не такая толстая, как у внешней. Ни одно заклинание не сумеет держаться вечно. На каждое отражение потребуется много энергии, а запас ее у контура явно не вечен. В результате рано или поздно он просто исчезнет. А следом стену просто разнесет в мелкую пыль.
Медленно перевел на меня взгляд.
Ох, и что он на меня так смотрит? Как будто у меня рог вырос. И я украдкой потерла рукой лоб, желая убедиться, что это не так.
– Интересно, сколько времени это займет? – пробормотал Тегрей. – Процесс может быть очень длительным.
– Значит, надо в первое заклинание вложить как можно больше энергии, – робко предложила я.
И тут же пожалела, что вообще рот открыла, потому что по губам герцога зазмеилась на редкость неприятная ухмылка.
Сдается, я догадываюсь, в каком направлении потекли его мысли.
– Не надо, – пискнула я, попятившись. – Ваше выс…
Договорить я не успела.
Казалось бы, только что герцог находился на расстоянии в несколько шагов от меня, более того – сидел. Как вдруг я уперлась носом в его грудь. Всхлипнула, попытавшись отпрянуть, но он успел меня перехватить. Крутанул, прижав к стене, обе моих руки завел высоко над головой и без особых проблем удерживал их одной своей непострадавшей.
– У нас же был договор, – мягко напомнил он. – Никаких «высочеств». Верно?
– Простите, – повинилась я. Тут же испуганно затараторила, осознав, что вновь допустила промах: – То есть, прости… Тегрей, пожалуйста, не надо! Отпусти меня.
– Я еще ничего не делаю, – со смешком сказал он. – Альберта, неужели тебе не жаль короля? Неужели ты допустишь его гибель из-за своих, безусловно, очень ценных убеждений, которые в данный момент просто нелепы?
– Мне жаль его величество, – ответила я. – Но… Тегрей, пожалуйста, я ведь могу ошибаться. Это просто предположение. Догадка, ничем не подтвержденная.
– Вот и подтвердим, – весело предложил Тегрей. – В нашем положении за любой шанс цепляться надо.
– Но я не хочу! – взвизгнула я. – Тегрей, я помолвлена с Томасом! Он же твой друг!
– Любимый враг, – исправил меня герцог. Досадливо цокнул языком и чуть повысил голос: – И вообще, хватит пререкаться! Времени действительно мало.
Я была готова ко всему. Что после этого я услышу треск рвущегося платья. Что Тегрей, не мудрствуя лукаво, просто кинет меня на пол и возьмет по праву сильного. Но не того, что он ограничится одним поцелуем.
Однако так и случилось.
Герцог долго и требовательно впился в мои губы. Нельзя сказать, чтобы он действовал грубо. Напротив, гораздо мягче и ласковее, чем даже в гостиной у Велдона.
Низ живота сладко заныл. Энергия пульсировала в моей крови, уходя к Тегрею. Казалось, что воздух вокруг нас сгустился до такой степени, что его можно было есть ложками. Пахнуло грозой.
Интересно, если сейчас щелкнуть пальцами, я услышу гром и увижу молнию?
Не знаю, сколько времени это продолжалось. Наверняка не больше минуты, хотя они показались мне настоящей вечностью. Но неожиданно Тегрей отстранился. С удивлением поднял руку, прежде пугающую глубокими серьезными ожогами. Недоверчиво пошевелил пальцами, убеждаясь, что полностью исцелился.
– Альберта, запомни: я никогда в жизни не брал женщин силой, – насмешливо бросил он мне. А затем сжал кулак и впечатал его в стену. После чего рухнул на пол, увлекая меня за собой.
Затылок заранее налился тягучей болью от неминуемого соприкосновения с камнем. Но Тегрей успел подложить под него свою ладонь, уберегая меня от удара.
Какой-то долгий томительный миг ничего не происходило. Неужели ничего не получилось?
А затем я почувствовала дрожь. Сначала едва ощутимая, с каждым мигом она набирала мощь. Как будто дворец трясся в предсмертных конвульсиях, готовый обрушиться вместе с последним вздохом короля.
– Ох, демоны, – услышала я растерянное от Тегрея. И уже громче, обращаясь ко мне: – Держись, девочка моя.
«Ты же обещал».
Мысль так и не успела оформиться в слова. Потому что в следующее мгновение мир вокруг сошел с ума.
Наверное, со стороны мы напоминали щепку, попавшую в стремительный водоворот бушующей стихии. Пол, потолок, опять пол. Нас с Тегреем крутило и вертело, кидая из стороны в сторону. Он так крепко прижимал меня к себе, что у меня трещали ребра. Но я не смела пожаловаться, прекрасно понимая, что большая часть ударов сейчас приходится именно на герцога.