Огонь и ветер
Шрифт:
— Рыжий говорил, что ты молчал.
— Да как же, — смеялся Ит. — Ничего я не молчал. Только… разница, конечно, существенная. Я тогда прощался, а вы сейчас — наоборот. Ри, просто потерпеть надо. Какое-то время. Ты очень сильный человек, раз ты это всё сделал — так тем более должен справиться. Ждать — ужасная штука, согласен. Но что делать.
— Да, действительно, — Ри пожимал плечами. — Я ведь тоже много лет молчал. Терпел, молчал. А сейчас… помнишь, в детстве подарки дарили на праздники?
— У нас дарили максимум —
— Ну да, верно. Но всё равно, пирога-то ты ждал?
— А как же.
— Ну и вот. Вот у меня сейчас — период ожидания пирога. Предвкушение пирога. Или подарка. Или…
— Эк ты хватил. Смотри, не расскажи потом Джесс про эти аналогии, — смеялся Ит. — А то узнает любимая женщина, что ты её сравнивал с пирогом…
— Тьфу на тебя, — тыкал его кулаком в бок Ри. — Что плохого?
— Ничего, — отмахивался Ит. — Давай паять…
Приближался Новый год.
В этой вариации Сонма его праздновали, как и в девяноста процентах других: с тридцать первого декабря на первое января. Ёлки, однако, тут не наряжали, хотя еловые ветви были непременным атрибутом праздника.
Всё было обставлено гораздо интереснее.
Тут было принято наряжать… окна.
В середине декабря на окно ставили специальную сборную арку, которую богато украшали: гирляндами, еловыми ветвями, стеклянными и пластиковыми подвесками. Город за эти предпраздничные дни буквально расцвел, на каждом окне появились украшения. Люди победнее, конечно, арки не ставили, обходились более простым вариантом — букет из еловых ветвей, электрические свечи, мишура.
Скрипач, разумеется, тут же стал наводить в сети справки — выяснилось, что обычай наряжать деревья тут тоже существовал, но какой-то царь специальным указом обычай этот реформировал, «дабы не губили молодые леса». И уже четыре века Россия «изукрашивала окна, создавая радостную и праздничную атмосферу на улицах и в домах».
— Хочу праздничную атмосферу в домах, — заявил Скрипач. — У нас завтра пустой день, без выезда. Давайте сделаем окно, а то что мы как неродные?
— Рыжий, денег нет, — возразил Ит. — Арки стоят немерено, я уже посмотрел.
— Ну хоть букетик из веток можно?!
— О, господи… ладно, будет тебе букетик. Как дитё, блин.
— Ит, слушай, я тут посмотрел, — Ри вошел в кухню, — арку можно подержанную или купить дёшево, или вообще задаром достать.
— Сломанную, — подсказал Ит, который, конечно, успел «посмотреть» двое суток назад.
— И чего? — удивился Ри. — Починим.
— Ай, делайте что хотите, — Ит снова уткнулся в расчёты. — Ри, не сбивай меня, ради бога. Я же не ты и не Юлий Цезарь, я так не могу, чтобы три дела сразу…
Утром Ри и Скрипач взяли машину и поехали забирать арку и закупаться всем подряд, а Ит снова сел работать — последнее время ему
Когда он закончил, они как раз украшали, причём Ри умудрился порвать гирлянду, и Скрипач теперь перенизывал стеклянные сосульки на новую нитку.
— Народ, у меня получается очень интересная штука, — сунулся в кухню Ит. — Как наиграетесь, приходите.
— Что получилось? — поднял голову Ри.
— Я нашел корреляцию.
— Ммм?
— На каждой последующей площадке идёт возрастание интенсивности звучания на 0,02 процента и повышение тона звучания на 0,4.
— Чем дальше, тем громче? — хмыкнул Ри.
— Именно. И выше. Ещё рассказать?
— Давай, — приказал Скрипач.
— Я перенёс схему площадок на карту.
— Это сиуры?
— Нет, — отрицательно покачал головой Ит. — Это не сиуры.
— А что же?
— Это расположение неподвижных сегментов внутри мета-порталов на Терре-ноль. Раньше у нас было слишком мало данных, теперь, когда они накопились, это можно утверждать уже со стопроцентной уверенностью.
— Теперь главное, чтобы Павел не догадался, что мы догадались, — резюмировал Ри. — Если он поймёт, нам хана.
— Нам однозначно хана, вопрос — когда? — нахмурился Скрипач.
— Узлов, поддающихся анализу, было шестьсот, — напомнил Ит. — Мы не прошли и сорока. Так что, думаю, хана-то хана, но явно не скоро.
— И то хлеб. Значит, нас гоняют по этим самым узлам… — Ри задумался. — По кругу. А хана будет, когда мы пройдём центральный.
— Сможешь рассчитать, где он находится? — спросил Ит.
— Постараюсь, — хмыкнул Ри. — Где-то в центре Москвы, по всей видимости, но… Сразу точно не получится.
— И я снова не понимаю, для чего это всё нужно, — Скрипач, сидевший по-турецки на полу рядом с разложенной бумажной картой, отхлебнул глоток чаю и поставил чашку рядом с собой. — Мы просто таскаемся от узла к узлу… и всё.
— Я тоже не понимаю, — поддержал Ит. — Ри, мысли есть?
— Ни одной, — признался тот. — Здравой — ни одной.
— У меня тоже, — покивал Ит. — Значит, пока что всё оставляем как есть?
— А что ещё остаётся? — справедливо спросил Скрипач. — Информации о младшем — нет. Информации о цели «работы» — тоже нет. Есть какая-то ерунда…