Огонь и ярость. В Белом доме Трампа
Шрифт:
Еще важно, что Бэннон, при всей своей харизматичности, при всей ауре “надежного парня”, не был таким уж приятным. Несколько десятилетий в роли антрепренера-неудачника не убивают в дельце дельца. Один конкурент в консервативном медиабизнесе, признавая его ум и амбициозные идеи, заметил: “Он подловатый, бесчестный, другие люди его не интересуют. Его глаза все время бегают по сторонам, как будто он ищет орудие, чтобы тебя прибить”.
Консервативные СМИ не только подходили его природе католика и рассерженного “человека против всех”, но еще и открывали возможности, так как ставили низкие барьеры – по контрасту, либеральные СМИ с их корпоративной иерархией куда более закрытые. Кроме того, консервативные масс-медиа – весьма прибыльный целевой рынок книжного сбыта (часто в списке бестселлеров), видео и других продуктов в прямой продаже, что позволяет обходить более
В начале двухтысячных Бэннон занимался поставкой консервативной книжной продукции и СМИ. Его партнером по бизнесу был Дэвид Босси, крайней правый публицист и член комитета Конгресса по расследованию “уайтуотерского дела” Клинтона, который позже присоединился в качестве помощника менеджера предвыборной кампании Трампа. Бэннон познакомился с Эндрю Брейтбартом, основателем Breitbart News, на съемках документального фильма Бэннона – Босси “Пред ликом зла” (поданного как «“крестовый поход Рональда Рейгана против одной из самых тиранических и развращенных политических систем, которые мир когда-либо знал”), что в свою очередь привело к завязыванию отношений с человеком, предложившим Бэннону шанс всей его жизни: Робертом Мерсером.
Для Бэннона предпринимательство не было связано с неким видением или даже деловой дисциплиной, он просто шел за деньгами – или пытался увести их у простака. Тут Боб и Ребекка Мерсер были для него наилучшим примером. И тогда он направил свои таланты на то, чтобы стать царедворцем, Свенгали [9] , инвест- и политконсультантом отца и дочери.
Эта пара сознательно взяла на себя донкихотскую миссию. Они будут выделять огромные суммы – впрочем, не такие уж большие на фоне миллиардов Боба Мерсера – на создание политического движения в Америке, отстаивающего радикальный свободный рынок, маленькое правительство, домашнее образование, антилиберализм, золотые стандарты, смертную казнь, антимусульманство, прохристианство, монетаризм, борьбу с движением за гражданские права.
9
Свенгали – зловещий гипнотизер, персонаж романа “Трильби” Джорджа Дю Морье. Используется как имя нарицательное для обозначения сильного человека, способного подчинить себе волю других людей.
Боб Мерсер был для Бэннона идеальным шестом для отталкивания лодки, инженером-дизайнером инвестиционных алгоритмов, ставшим сопредседателем одного из самых успешных хедж-фондов – Renaissance Technologies. Вместе с дочерью Ребеккой Мерсер он, в сущности, запустил движение частного финансирования любой партии “Чаепития” и других ультраправых проектов, которые придутся ему по вкусу. Молчун Боб Мерсер, уставившись на собеседника, вообще не говорил либо отделывался короткими фразами. У него на яхте стоял кабинетный рояль Steinway, и, когда собирались гости и коллеги, он начинал играть, полностью их игнорируя. Его политические взгляды, насколько их можно было определить, в целом совпадали со взглядами Буша-младшего. Рупором семьи стала подружившаяся с Бэнноном Ребекка Мерсер, чья политика выглядела мрачноватой, неуступчивой и доктринерской. “Она… просто закачаешься… говорить с ней об идеологии бесполезно”, – высказался один из начальников в Белом доме Трампа.
После смерти Эндрю Брейтбарта в 2012 году Бэннон, по сути, доверенное лицо мерсеровских инвестиций в сайт, возглавил Breitbart News. Он применил свой игорный опыт в использовании Gamergate – зарождающееся ультраправое течение, объединившееся вокруг антипатии и преследования женщин, работающих в игорной онлайн-индустрии, – чтобы создать большой трафик, используя стремительность распространения политических мемов. (Как-то в Белом доме, когда рабочий день уже закончился, Бэннон утверждал, что он знает, как выстроить Breitbart для левых. И в этом он всех превзойдет, потому что “все левые хотят получить Пулитцеровскую премию, а я хочу стать Пулитцеровской премией!”)
Руководя из таунхауса – где он и жил, – арендованного фирмой Breitbart на Капитолийском холме, Бэннон стал одной из заметных фигур “Чайного движения” в Вашингтоне и мерсеровским консильери. Но и здесь он был как
10
Пьер Гюстав Тутан де Борегар (1818-1893) – генерал армии Конфедерации во время Гражданской войны.
Дональд Трамп оказался на шаг впереди – в самом начале гонки 2016 года. Трамп стал брейтбартским тотемом. (Многие из его установок в кампании были взяты из статей Breitbart, которые Бэннон для него публиковал.) Бэннон уже рассказывал людям, что именно он, как ранее Эйлс на Fox News, истинная сила за спиной своего кандидата.
Бэннон не ставил под сомнение ни добросовестность Дональда Трампа, ни его поведение, ни электоральные возможности – отчасти потому, что Трамп был его последним толстосумом. Толстосум – это данность, которую ты должен принять и дальше использовать в мире антрепренерства, – во всяком случае, если ты антрепренер низшего звена. Ну и, конечно, будь у Трампа получше с добросовестностью, поведением и электоральными возможностями, Бэннон не получил бы своего шанса.
Каким бы маргинальным, незаметным, мимолетным дельцом ни был Бэннон – такой персонаж Элмора Леонарда [11] , – он мгновенно преобразился в офисе Башни Трампа, который он занял 15 августа, хотя, с точки зрения практических целей, его как бы и не было, если не считать нескольких вечерних часов (и то не каждый вечер) в этом временном пристанище в центре Манхэттена, пока 17 января следующего года транзитная команда не перебралась в Вашингтон. В Башне не было соревнования, кто является мозговым центром операции. Из доминирующих фигур переходного периода ни Кушнер, ни Прибус, ни Конуэй, и уж тем более ни избранный президент не способны были предложить хоть сколько-нибудь внятное видение или повестку. Вот почему всем пришлось обращаться к красноречивому, афористичному, неорганизованному, остроумному, склонному к импровизации человеку, который, во-первых, всегда был под рукой, а во-вторых, в отличие от них, прочел пару книг.
11
Элмор Леонард (1925-2013) – американский писатель и сценарист, мастер криминальной литературы и вестернов.
Именно этот человек во время президентской кампании сумел свести операцию Трампа, не говоря уже о ее философском винегрете, к единому политическому курсу: дорогу к победе определяет экономический и культурный месседж белому рабочему классу Флориды, Огайо, Мичигана и Пенсильвании.
Бэннон коллекционировал врагов. Мало кто подливал столько масла в огонь его ярости и злобы в отношении стандартного республиканского сообщества, как Руперт Мёрдок, – не в последнюю очередь потому, что Мёрдок имел прямой доступ к президенту. Один из ключевых элементов в понимании Бэннона: наибольшее влияние на Трампа оказывал человек, поговоривший с ним последним. Трамп хвастался, что Мёрдок ему постоянно названивает, а тот, в свою очередь, жаловался, что Трамп его уже достал своими звонками.
– Он ничего не понимает в американской политике и не испытывает никаких чувств к американскому народу, – сказал Бэннон президенту, не уставая подчеркивать, что Мёрдок не американец.
Но Трамп жаждал с ним общения. Питая слабость к “победителям” – а в Мёрдоке он видел абсолютного победителя, – Трамп в то же время начал плохо отзываться о своем друге-“неудачнике” Эйлсе.
Но в одном отношении этот человек был Бэннону полезен. Мёрдок, лично знавший всех президентов, начиная с Трумэна – о чем сам любил рассказывать, – и, как можно было догадаться, всех госсекретарей, полагал, что он лучше молодых, включая семидесятилетнего Трампа, понимает, как скоротечна политическая власть. (Об этом же он говорил Бараку Обаме.) У президента, в сущности, есть в запасе максимум полгода на то, чтобы сформировать повестку и произвести впечатление на общество, – хорошо еще, если полгода. А после этого ему придется тушить пожары и отбиваться от оппозиции.