Огонь войны и пламя любви

Катеринкина Светлана

— Так как же нам ехать по этому полю из бабочек? — спросил кто-то из воинов.

— Но не объезжать же их, — отозвался Дорогвон, — жаль, конечно, топтать красоту такую, но на объезд нет у нас времени.

Военачальник тронул коня и первый приблизился к удивительному желтеющему полю. На первый взгляд оно выглядело именно как цветочное поле. Жёлтые лепестки пестрели на фоне каменистого пейзажа. Дорогвон вступил в это цветочное царство, и тут всё вокруг пришло в движение! Внезапно цветы зашевелились, замелькали золотистые пятнышки, послышался шелест. В воздух взмыли жёлтые лепестки, будто ветер их оторвал и закружил в вальсе, словно осенние листья. Но то были не листья. Воины с изумлением увидели, что мнимые лепестки оказались крыльями прекрасных насекомых. Бабочки образовали сплошную шелестящую яркую тучу. Они роились над людьми, встревоженные ими. Хотя бабочки и собирались взлететь в скором времени, но эресвенцы приблизили эту минуту. Яркое зрелище восхитило воинов. Ещё долго насекомые беспокойно порхали над задранными вверх головами, а потом устремились на запад, к морю.

— Вот это да… — протянул Дорогвон, — уж стар я, а такого ещё не видел.

Витмир, тот и вовсе был временно лишён дара речи от восторга. Ещё потом долго обсуждалось на привалах это событие. Но вскоре бабочки стали казаться давнишним и чудным видением, ибо вновь потянулись унылые разнообразные дни. До конца ноября не было никаких значимых событий, только бесконечная степь. Видно, от скуки, Дамир Нак, бывший друг Саира, начал то и дело задевать охотника. То шуточку злобную про неудачников в любви позволит себе в его присутствии, то усмехнётся, глядя в упор на него. Саир как мог игнорировал эти знаки недоброжелательности, но конфликт был неизбежен.

Он вспыхнул внезапно, хоть и назревал длительное время. Саир в тот день был в карауле в первые ночные часы. Тишину нарушал лишь треск небольшого костерка, пожиравшего сухую траву. Огонь угасал. Внезапно перед охотником выросла фигура. Саир выхватил меч, однако тут же услышал знакомый голос:

— Потише, приятель, — предостерёг его Дамир, — это я.

— Какой я тебе приятель? — злобно процедил часовой, — знать тебя не желаю и лучше было бы тебе убраться подобру-поздорову отсюда.

— Ишь какой злопамятный, — хохотнул Дамир, — но позволь тебе напомнить, что статус мой теперь повыше твоего. Я ведь нынче сын управляющего Западным городом, а ты кто? Ни кола, ни двора, неудачник одним словом.

От таких слов в груди охотника воспламенился гнев и стал, подобно пожару, распространяться по душе.

— Так что не указывай мне, когда и куда проваливать, — продолжал говорить Дамир, словно не замечая сжатых кулаков собеседника, — такие простаки мне не указ!

И тут Саир совершил то, что сам от себя не ожидал. Он кинулся на наглеца и нанёс ему хороший удар по физиономии. Дамир свалился на землю, но тут же вскочил, уклоняясь от нового удара. Охотник как ни обещал себе много раз не реагировать на дерзость соперника, всё же поддался гневу. Он схватил противника за горло да так сдавил, что у Дамира потемнело в глазах, но это не мешало ему наносить удары ногами. К счастью возню эту услышали, и несколько воинов принялись разнимать дерущихся.

— Что здесь за безобразие? — гневно прокричал Дорогвон, прибывший на место происшествия и оглядев тяжело дышавших мужчин, удерживаемых товарищами от новых попыток выяснить отношения, — у нас армия или какой-то сброд? Я требую объяснений! Из-за чего драка?

Но Дамир и Саир молчали, гневно поглядывая друг на друга. Витмир с волнением ожидал, какое наказание постигнет его друга.

— Вот что, — немного успокоившись, произнёс военачальник, — вражда ваша не идёт на пользу общему делу. Перед лицом опасности необходимо забыть о распрях. Разве вы этого не понимаете? А что если бы вы перебили сейчас друг друга, а? Вот что? Раз хотите рисковать своими жизнями, то рискуйте с пользой. Дозорные наши, которых я два дня назад выслал вперёд, не вернулись. Я поручаю тебе, Саир Мак, и тебе, Дамир Нак, отправиться по их следам и выяснить причину их задержки. Вы поняли меня?

— Да! — выкрикнули оба соперника.

— В таком случае на рассвете вы выступаете, — заключил Дорогвон.

Когда все разошлись, Витмир подошёл к военачальнику и начал просить:

— Дорогвон! Ты же умён и опытен. Разве можно посылать на разведку двух недругов! Всё что угодно может произойти.

— Юноша, — ответил Дорогвон, — отправляя их на совместное задание, я надеюсь на возрождение если не дружбы их, то хотя бы более доброжелательного отношения друг к другу. Пусть же они сплотятся перед лицом опасности.

— Но это может поставить под удар всю армию! — негодовал Витмир.

— Молодой человек, я прекрасно знаю их обоих и поэтому уверен, что на время такого важного задания они забудут о своей вражде ради общего блага.

— Тогда отправь и меня с ними! — потребовал Витмир.

— Нет, тебя я отпустить с ними не могу, — не согласился военачальник, — ты единственный из всей армии, кто был в Чёрном замке. Тебя надо беречь, ведь твои знания об этом месте могут пригодиться при штурме.

Наступило утро, принёсшее с собою первый зимний день. Природа, будто зная об этом, одарила эресвенцев первым снегом. Сделалось сыро и промозгло. Саир и Дамир хмурились, выслушивая последние наставления Дорогвона. Затем они торжественно пообещали, что будут сдерживать личную неприязнь друг к другу, а выяснения отношений оставят до лучших времён. Витмир с тревогой проводи их взглядом. Первым ехал Дамир, неприятель его передвигался следом за ним. После того, как вновь посланные разведчики скрылись из виду, пришло время остальному воинству трогаться в путь. Послышались характерные сигналы и звон кольчуг и лязг оружия заполонили окружающее пространство.

Два всадника мчались на север. Из далека они казались маленькими чёрными точками на огромной белоснежной поверхностью. Они ехали много часов подряд. Наконец лошади стали спотыкаться. Дамир первым остановил своего коня.

— Надо бы передохнуть, — сухо сказал он спутнику и спешился.

Саир молча последовал его примеру. О костре не шло и речи, во-первых, мокрый снег увлажнил траву и мелкие кустарники, во-вторых, нельзя было обнаруживать себя, ведь где-нибудь поблизости могли оказаться гарпиги. Лошади, переведя дух, принялись жевать скудную растительность. С наступлением холодов зима промёрзла и теперь добывать земляные орехи стало куда труднее. Дамир достал из своего походного мешка покрывало и уселся на него, намереваясь перекусить. Саир в молчании бродил поблизости. Он то и дело всматривался вдаль, стараясь рассмотреть местность сквозь редкую белёсую пелену. Колкие снежинки падали ему на лицо и застревали в густой чёрной с проседью бороде.

— Не мешало бы и тебе перекусить, — буркнул Дамир, когда охотник проходил мимо. Саир не ответил ему. Он устроился на некотором расстоянии от него, достал кусочек вяленого мяса щукоящера и принялся пережёвывать эту питательную пищу. Саиру вспомнился последнее плавание эресвенцев на Русалочьи болота. Тогда он был руководителем охотничьей экспедиции. Отряд его стремился на промысел щукоящера. Саир вспомнил героический поступок Витмира, когда тот спас Маруса Краснослова на охоте. Вспомнил он и о романе Витмира и дочери Болотного царя, и о том, что долгое время молодого человека отказывались брать в это традиционное для эресвенцев странствие. «Интересно, — думал он, — если бы мы в тот раз не взяли Витмира Лавка и он не встретил бы на Болотах свою любовь, выходит, что и Болотный царь не послал бы его в Пещеру Желаний? Тогда бы ни Марус, ни Витмир не узнали бы о грозящей всему миру опасности…Что ждало бы Эресвен, да и все Свободные Земли, если бы не любовь рыбака и водяной девы? Как ни крути, а любовь во всей этой истории сыграла решающую роль. И сыграет её вновь…»

— О чём ты думаешь, Саир, — прервал его размышления спутник.

— Да так… — пожал плечами охотник, — ни о чём…

Он отвернулся от Дамира, показывая тем самым нежелание вступать с ним в беседу. Дамир сверлил стальным взглядом серых глаз его спину. Холодная ухмылка искривила его бородатое лицо. Через некоторое время два всадника вновь пересекали неприветливую степь. Остаток дня прошёл в полном молчании.

Когда сумерки начали сгущаться, путники стали подыскивать место для ночлега. Впереди был небольшой холм, склон которого мог защитить от ветра, разогнавшего тучи. Небо расчистилось. Медленно зажигались звёзды. Спешившись и ведя лошадей за поводья, воины подошли к холму. Лошади зафыркали и забили копытами.