Огонёк для трех монстров
Шрифт:
Мужик указывает мне рукой на кресло что стоит с ним рядышком.
— Не удивляйся, я предполагал, а значит и ожидал, что твой отец, тьма, все-таки сможет тебя реанимировать и отправить ко мне. Садись.
Замечаю, что сферы уже нет у меня в руках. Она во мне и похоже мужик не видит этой сферы. Настино состояние совсем критично, мне некогда с ним сидеть и вести светские разговоры. Я хочу подойти к нашей…. Спотыкаюсь об эту мысль, теперь уже только моей девочки… боль в груди разливается кислотой. Натыкаюсь мысленно на невидимый барьер по пути к дивану, где лежит Настя.
— Что за невежливость, сядь я сказал! — рявкает мужик. И меня с силой придавливает. Я падаю в кресло. — так вот я есть изнанка, вот все думаю придумать себе имя. Моя любовь пусть мне придумает имя. Как она повелась на образ ребенка, а! А ведь не дура, знает, что я старше их с тьмой.
Я мысленно по
— Она не может тебя слышать, я блокировал ваши связи, забыл, ты у меня в гостях. А так себя не вежливо ведешь. — он цокает и смеется.
— На чем я остановился… ах да, когда появился свет это была маленькая девочка, я любил ее, в этом доме она росла и превращалась в самую красивую и желанную женщину, я уже грезил, как раздвину ее ножки, как она будет моей. Ее улыбка была способна облегчить всю ту тоску и одиночество, что я знал. Я был всегда. Миров еще не было, а я был. Честно сказать я и этот дом создал только для нее. Она появилась как искорка, потом превратилась в младенца. Я в начале растерялся. Ведь я не понимал себя ка мужчина. Не знал, что такое любовь. Что есть женское начало, а есть мужское. О да… я познал весь спектр эмоций и чувств. Она стала всем для меня. Я не замечал, что с ее взрослением моё мироздание начало слоится, я не замечал этого. — он глубоко вздыхает и закрывает глаза, замолкая. А я все это время прошу мысленно очнуться Настю.
— И когда я был готов сделать ее своей она увидела тьму, что клубилась на краешке прослойки мироздания. — мужик бьет кулаком по ручки кресла и та рассыпается под его ударом. — она так просто протянула свою ручку к тьме! Тогда я еще не знал тьмы. Тьма поглотила мой смысл существования, мою девочку. Она исчезла. Раз стоит в саду, тянет руки к черному сгустку, и бах ее нет. Я бросился за ней, и не смог выйти за рамки своей сущности! Это так меня в тот момент поразило, что я на сотни лет просто ушел в себя, заснул. После пробуждения были попытки пройти на другие слои, за своим светом. Но я не мог! — он вскакивает, зло смотрит на меня. глаза его блестят и вменяемости там во взоре мало. — тогда я начал расширяться, чтоб поглотить все слои! И вернуть ее. А получилось, что я еще больше расслоился, а сам стал тонким. Появились новые вселенные, новые пространства, целые миры! — он начинает кричать — Она эгоистка, ни разу не дала о себе весточку. Что с ней? Жива она? И где она? Меня съедала беспомощность, страх за нее и отчаяние, а тоска по ней это… — он хватает себя руками за голову и смеется. — тебе не далекому не понять меня, вы все паразиты, у вас есть все! Жизнь и смерть, вы перерождаетесь. Любите и ненавидите, греетесь друг о друга. У вас есть выбор, есть судьбы. Вы почти уничтожили свет в себе и во вселенных, вы — это все живущие существа, живые — зло процедил он. — Тьма правит вами. И никто не знает об изнанки! Я начал искать проходы на слои мироздания, я видел сколько их стало, видел их так четко как тебя сейчас, но пройти не мог. Удача пришла от вас паразитов, таких как ты и других живущих… вы как-то пробивались ко мне. Кто-то мысленно дотягивался сюда, кто-то порталами силы. Через этих гостей я начал просачиваться в ваши миры. Ее свет я увидел сразу — она полыхала для вас, создавала вас, питала собой миры. И… она была с ним, с твоим отцом — тьмой. Я видел, как он ее любил, как выцеловал каждый ее миллиметр тела пока она кричала в оргазме! Как задаривал ее подарками, носил на руках пока она ждала их детей. Он поглощал ее, и она счастливая улыбалась ему. Их дети расселялись по мирам и планетам. Они кидали свои семена. Когда я смог набрать чуть силы, чтоб материализоваться в не своего слоя, я явился к ней, меня хватило только на образ ребенка — мальчика. — слезы лились с его глаз. — она обрадовалась мне, целовала меня и обнимала, но как брата, нет она не забыла меня. Ее природа была в созидании и питании светом всего существующего. Она и не думала возвращаться камне. А ее сестринская любовь оскорбила меня. Обманом я притянул ее ко входу в мой слой. Повторюсь тьму я тогда еще знал плохо, он вырвал ее у меня в момент, когда она уже открыла дверь ко мне. Я схлестнулся с ним. Первая моя эмоция — это удивление, ведь я само изначальное, а он рожден в слоях, которые я же сам и породил! Тьма развернулась и восстала на всех слоях, кроме моего естественно, он закинул меня ко мне в изнанку и запечатал
Мужик — изнанка, грустно выдохнул, присел к камину. Я думал он больше не заговорит. Он протянул руки прям в огонь, выбрал из полыхающих углей себе камушек, вытащил и стал его перебирать как монету между пальцами. Уголек все это время пылал. Огонь сне причинял ему вреда.
— До ее появления я был без эмоциональным. Меня все устраивало. Только с ее появлением я понял, что есть жизнь. Искорка так я ее звал, а она меня звала Ду. — улыбается своим воспоминаниям. — Она останется со мной. Теперь будет на цепи у меня. — лицо его меняется на безразличное, он выбрасывает уголек — огонек прям на штору.
Штора, а следом и стены дома начал разгораться, пожар языками пламени лизал уже потолок.
— Дай попрощаться с ней — я ничего не мог сделать, его сила давила на меня, Настя не подавала признаков жизни и сознания.
Изнанка подошел к моей девочки, убрал с ее окровавленного лица волосы, погладил по израненной щеке.
— у тебя минута, ты сгоришь с домом и тебя не станет совсем, а моя девочка возродится уже тут в изнанке, она ведь не ты, она первый и изначальный свет. Она родилась здесь, сможет и возродиться здесь, уже во всем своем величии, не цепляясь за сосуд.
Он возвращается к камину чтоб взять горсть углей и видимо с их помощью ускорить пожар в доме. Я уже не смотрю на него, его сила меня отпускает, и я бросаюсь к Насте. Стоя на коленях возле дивана, хватаю ее в охапку и целую в распухшие окровавленные губы. Чувствую ее кровь на своем языке. Вливаю в нее всю свою силу, все свои чувства к ней, свое дыхание, свою любовь. Глаза жжет, арахниды не могут плакать, у нас нет желез для этого.
— Прости нас, прости меня, не уберегли. Настя… — ее лицо чуть розовеет и волосы чуть-чуть светятся. Этого никто не заметит, если не будет знать нашу девочку как мы с братьями, точнее знали… — с тобой я познал любовь и свет. — целую ее в последний раз, сейчас я не вижу ни чего кроме ее лица, сейчас я уйду в не-бытие, огонь пожирает меня со спины. В последнем своем поцелуи я вливаю в нее то, что было в сфере, которую мне передал отец — тьма.
Боль от огня во всем теле. Я зажариваюсь живьем. Глаза обожжены и уже не видят четких силуэтов. Этот сумасшедший постарался чтобы моя агония продлилась как можно дольше. Не выпускаю из рук нашу девочку, преодолевая боль прижимаю к себе, пытаясь укрыть ее от огня.
27
Настя.
То, что Шерх слушал от Ду, а так я его звала когда-то очень давно, я видела, как фильм на быстрой перемотке. Я человек, в который с рождения был заложен источник света. Мирам нужен свет. Только сейчас я была не совсем одна в своем теле. Ту, что изнанка называл Искорка сейчас была со мной, и это ее память сейчас показывала мне фильм о прошлом.
Всем своим существом я рвалась к своим мужьям, почему-то я не чувствовала Лехша и Мола, а Шерх сидел на против меня, его я чувствовала, только не могла пробиться к нему. А свет во мне рос, уже полыхал за пределами своей клетки, то есть моего сознания.
Мое тело сгорит и моя душа, также как и душа и тело Шерха уйдет в не-бытье. Боль от огня забирала на себя Искорка, только мое тело все равно сгорало.
Поцелуи и прикосновения Шерха влили тьму в мое тело, Богиню света я не могла видеть, чувствовать интуитивно только и могла. Перед мысленным взором оскалилась в злой улыбке девушка. Вся белая и во всем белом, волосы белые. Худенькая, смотреть на нее очень страшно. Она обнимает мое сознание, и я становлюсь ей, она будто распределила мою душу в своей. И главное я с ней мыслю, как единое целое.
Чувствую боль по всему телу, чувствую боль Шерха, и я полна тьмой. Мой настоящий муж Тьма передал себя через Шерха. Мы не разделимы, и мы сейчас вместе.
— Прости родной, по-другому нельзя, — это мое сознание обращается к тьме.
Открываю глаза, обнимаю и целую Шерха, он без сознания, но также стоит на коленях возле дивана, который уже сгорел, обнимает в защитном коконе из своего тела.
— И ты прости меня и помни Настю — глажу его по телу и на нем образуется защитный слой воды, вода быстро покрывает его всего, исцеляет.