Огоньки без огранки
Шрифт:
Артем долго и тщательно чистил зубы и полоскал рот, чтобы избавиться от мерзкого ощущения, оставшегося там после пьянки. Только после этого побрел на кухню, где в холодильнике его ждала заветная бутылка холодного Нарзана.
Достав минералку нетвердой рукой и открыв ее, Артем приложился прямо к горлышку и жадно вылакал полбутылки. Он в легкую опустошил бы ее и всю, но решил оставить холодную, животворящую жидкость на потом.
Душный, спертый воздух на кухне, пахнущий скисшим куриным бульоном, оставшимся в кастрюле на плите, не позволил Артему широко вздохнуть. После выпитого Нарзана стало значительно легче, но ему захотелось продышаться и проветриться.
Артем распахнул настежь кухонное окно и некоторое время постоял возле него, обдуваемый легкими порывами прохладного ветерка, залетающего с улицы.
Благодатная погода бабьего лета в середине октября уже стала меняться на холодные, неуютные ночные отголоски осени, вступающей в свои права. Затяжные осенние дожди еще пока не накрыли окрестностей, но перемена погоды уже чувствовалась.
Солнце, двигающееся по безоблачному небу к зениту, слепило глаза, но уже так не грело своими лучами, как это было всего неделю назад. Ветер, гуляющий по лиственному парку, примыкающему к дому Артема, начал уже срывать яркие, желто-красные наряды с деревьев, словно настойчивый любовник, стаскивающий одежду с неопытной девчонки.
Артем смотрел в окно с меланхоличной грустью, которая всегда накрывала его в это время года. Осень он не любил. Никогда не понимал Пушкинских восторгов по отношению к осеннему увяданию природы. Такая душевная грусть проходила у Артема только после первого выпавшего снега, когда окружающая картина полностью менялась.
Он не стал закрывать кухонного окна. Напротив, побрел в комнату и приоткрыл там балконную дверь, чтобы прохладный сквозняк протянул всю квартиру и выветрил оттуда неприятный запах его собственного перегара.
Артем, оглядев комнату, увидел свои брюки и стильный, шерстяной свитер, небрежно брошенные на пол возле дивана. Своего возвращения домой он не помнил, но сообразил, что сил раздеться по-человечески у него явно не хватило. Пришлось собрать разбросанную одежду, достав до кучи носки из-под дивана, и отнести все это в ванную, где стояла старенькая стиралка.
Переборов похмельную лень, Артем решился и встал под прохладный душ. Он, стоя под тугими струями воды, постарался убедить себя, что они должны напрочь смыть с тела все остатки его вчерашней пьянки.
После душа и правда стало значительно легче. Посвежевший Артем не остановился на полумерах. Он, еще раз скептически взглянув на свое отражение в зеркале, настроился и тщательно побрился. Насухо вытерев подбородок, слегка обдал его из любимого черного флакона с надписью Том Форд.
Артем почувствовал себя кем-то похожим на человека после того, как поменял нижнее белье и надел свежие джинсы и чистую, фланелевую рубашку с клетчатым, красно-черным рисунком.
Он понимал, что в этом состоянии полезно было бы что-нибудь закинуть в себя. Но, ни поздний легкий завтрак, ни тем более ранний сытный обед в глотку не лезли. Вообще любая мысль о еде вызывала неприятные ощущения. Артема продолжало немного мутить, поэтому он обошелся большой кружкой крепкого, горячего чая, который пил маленькими глотками.
Артем, сидя за кухонным столом, мучительно попытался вспомнить все события вчерашнего вечера, плавно перешедшего в сегодняшнюю, затуманенную пьяную ночь.
Вчера, кое-как отсидев в кабинете скучный и, по обычаю, ничем не примечательный рабочий день, он, капитан полиции Артем Геннадьевич Нестеров, собирался уже было отправиться домой.
Вечером должны были показывать очередные, неумелые потуги отечественных миллионеров-футболистов, пытающихся пробиться на заветный мундиаль. Артем, каждый раз садясь у экрана поболеть за «наших», потом клял себя за глупый оптимизм и веру в этих горе-профессионалов, проигрывающих с завидной стабильностью не только грандам футбольного мира, но и середнячкам.
Он с усмешкой слушал пылкие речи комментаторов, восторгающихся «мастерством» команды, если та вдруг выигрывала у соперников, представляющих страну размером с российскую область, а может и район.
Артема раздражали эти комментарии, но он с упорством мазохиста снова и снова садился к телевизору с надеждой на чудо, которого в жизни, как правило, не бывает.
Капитан Нестеров, сдав ключ от кабинета и расписавшись в журнале у дежурного, вышел из здания местного отделения внутренних дел с твердым намерением зайти по пути в магазин. Времени вполне хватало, чтобы купить традиционные «подфутбольные» четыре бутылки светлого пива и чего-нибудь к нему.
Не успел Артем спуститься со ступенек входной лестницы, как его окрикнул знакомый, дружелюбный голос:
– Тема, постой, не спеши! Дело есть!
Голос принадлежал капитану Вадику Дронову, жизнерадостному приятелю и частому собутыльнику капитана Нестерова.
Вадик, после трех неудачных браков, был по своему собственному выражению «мужиком на условно-досрочном освобождении от семейных обязанностей».
Он, в свои неполные сорок, успел трижды выйти на эти самые УДО по своей воле, а вовсе не по желанию бывших жен. Они-то, как раз, были и не против продолжения семейных отношений, но Вадик каждый раз рвал брачные узы, как только чувствовал в них рутину и унылую бытовуху.
Разводился без ругани и скандалов, оставаясь с бывшими женами в хороших отношениях, и был готов к новым семейным авантюрам сразу после очередного развода.
Артем дождался, когда приятель спустился к нему в три прыжка с лестницы и вопросительно посмотрел на того. Они виделись в кабинете буквально час назад и сомнительно было, что за этот час Вадик узнал что-то новое для Артема.
Однако капитан Дронов развеял его сомнения. Он сказал немного запыхавшимся голосом:
– Еле успел за тобой! Сайгаком по лестницам пришлось сказать, – и сразу задал прямой вопрос. – Какие планы на вечер?
Артем пожал плечами. Ответил уклончиво:
– Да, так! Ничего особенного. Возьму пивка и двину домой отборочный матч смотреть.
Вадик махнул рукой:
– Чего там смотреть?! Только нервы трепать. Этим инвалидам ничего не поможет, каких только тренеров не приглашай в сборную. Результат был бы только если Лаврентия Павловича Берию тренером назначили, а вместо призовых освобождение от сборов на Колыме…
Артем не дал ему договорить. Он и сам думал примерно то же о возможностях отечественных футболистов. Но в душе должно же было остаться хоть какое-то подобие интриги на результат сегодняшнего матча, поэтому и перебил Вадика: