Охота на человека

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Это трудно будет сделать, – пробормотал один из них, – но мы постараемся.

Вечером, ужиная в ресторане отеля, Саундерс-Хаксли искренне потешался над корыстолюбивыми парагвайскими чиновниками, каждый из которых старался урвать свою долю прибыли в намечавшемся проекте.

Когда Ленарт и Саундерс вышли на балкон и Марк затянулся сигаретой, Ричард быстро сказал:

– Если ты помнишь, Рубио, давая показания, упоминал, что в Асунсьоне он получал свои последние инструкции. Там названа улица и номер дома. Я с вами должен буду поехать на встречу с Торнером,

и нам нельзя самим соваться туда, но Гомикава может. Сделаем так – сегодня ночью он посетит это здание. Ты будешь его подстраховывать. Я буду всю ночь сидеть в баре, чтобы видели меня те, кто заинтересуется нами. Скажу, чтобы Моника ночевала в твоем номере.

– Все понял, – кивнул Марк, – сегодня ночью мы вместе с Гомикавой пойдем туда.

– Постарайтесь не рисковать, – напомнил Саундерс, – главное, что вам нужно там узнать: под каким прикрытием действует этот «Легион», кто фактически является владельцем этого дома? Я уже смотрел по карте – это здесь совсем недалеко. Наверное, минут пятнадцать пешком. Машины не берите. Здесь каждое такси на учете, могут засечь. И возвращайтесь тоже пешком. И по одному. Но так, чтобы видеть друг друга на расстоянии.

Рим. 18 ноября 1988 года

Он стоял спиной к дверям и не повернулся даже тогда, когда в номер требовательно постучали. Он просто молча смотрел в окно, словно не реагируя на происходившее вокруг. В номер постучали еще раз. Не поворачиваясь, кивнул головой. Сидевшие за его спиной двое мужчин вскочили и, быстро подойдя к дверям, открыли их. В номер вошел плотный, широкоплечий господин. Большое, широкоскулое лицо его с припухшими веками под глазами выражало испуг. Он обвел присутствующих тревожным взглядом.

Не поворачиваясь, стоявший у окна грозно произнес:

– Ну?

– Это не они, – залепетал вошедший, – это совершенно точно не они. Мы сумели через наших людей в США достать фотографию этой самой Моники Вигман. Там она работала под другим именем. Это не она. Да и другой не похож на Ричарда Саундерса. Это не Дронго.

Стоявший у окна, не поворачиваясь, сказал:

– Значит, мы их упустили.

– А... – не нашелся что ответить его собеседник, – наверное, да, – судорожно вздохнул он.

– Что будем делать?

– Не знаю, – растерялся вошедший. – Может, их ликвидировать?

На этот раз стоявший у окна повернулся к нему, внимательно посмотрел, чуть усмехнулся и четко сказал:

– Пошел вон.

Вошедший не заставил себя упрашивать и, пятясь задом, через несколько секунд исчез из комнаты.

Стоявший у окна снова повернулся, глядя прямо перед собой.

– Куда они могли деться? – едва слышно произнес он и, повернувшись, быстро сказал: – Соедините меня с Россетти.

Через полминуты ему протянули трубку.

– На проводе Россетти.

– Чезаре, здравствуй, это я, Вебер. Ты знаешь, наши люди их упустили. Видимо, твой человек в Париже был блефом с самого начала. Да, нас обманули, подсунули других, а наша парочка сейчас резвится где-нибудь в Америке. Мы не знаем, что они знают, а это сейчас особенно опасно. Да, я постараюсь что-нибудь сделать.

Он протянул трубку. Стоявший за ним молодой человек подобострастно взял ее.

– Скэллер был включен? – спросил Вебер.

– Конечно, – обиженно произнес молодой человек.

– Все, кто следил за этой парой здесь, в Риме, вышли из игры, – требовательно сказал Вебер, – никаких контактов, никаких встреч. Интерпол переиграл нас. Кого можно тихо убрать – уберите, кого нельзя – черт с ними, они все равно ничего не расскажут. Срочные телеграммы в Парагвай, Чили, Аргентину, Бразилию, Колумбию, Перу, Боливию. Пусть они ищут этого Дронго.

– А эту парочку подставных лиц не нужно трогать? – спросил молодой человек.

Вебер и на этот раз не повернулся. Он просто покачал головой.

– Ты такой же дурак, как все остальные. Думаешь, Интерпол разрешит тебе просто так подойти к этим двоим и вытащить свое оружие? Тебя заберут сразу, как только ты подойдешь к ним на расстояние ближе ста шагов. Тем более что твоя физиономия, кажется, известна в этой организации.

Молодой человек обиженно засопел носом.

– Передать по всем нашим каналам. Осведомитель в Интерполе оказался предателем. Либо дураком, что еще хуже. Никаких контактов с ним не иметь. Найти какого-нибудь подставного дилетанта-убийцу, пусть попытается убрать нашего связного в Интерполе. Если удастся – хорошо, если не удастся – еще лучше. Во всяком случае, Интерпол будет знать, что мы пытались отомстить. Хотя я-то прекрасно знаю, что теперь к нему не подберешься. Но пусть они думают, что среди нас тоже есть много дилетантов. Заказать билеты на Сантьяго на завтра. Как там наши гости?

– Миура и Шварцман уже прибыли в Рим, но пока ждут нашего условного сигнала.

– Передайте им, чтобы выезжали в Южную Америку. Надо быть поближе к месту действий. Я все-таки думаю, что Дронго полетел именно туда из-за информации этого ублюдка Рубио. Какой дурак этот Грубер, и как только мы могли его послушать! Я начинаю думать, что работаю в организации безголовых. И считаю, – продолжал Вебер, – что этот Дронго скорее всего постарается выйти на одного из тех, о ком он мог слышать или знать. Это Рабинад в Бразилии, Грубер в Аргентине, Торнер в Парагвае или я в Чили. Если он приедет ко мне, это не так страшно. Но он может поехать в другое место. У нас осталось меньше трех недель. Всем троим передать – пусть готовятся встретить гостей.

Он вдруг на мгновение остановился и затем рассмеялся неприятным, лающим смехом.

– А все-таки молодец этот голубь. Полчаса слежу за ним. Там между трубами застрял кусок хлеба. Как он туда попал, ума не приложу. А голубь столько мучился, но достал-таки этот хлеб.

Молодой человек, стоявший за его спиной, недоуменно переглянулся с другим, находящимся в комнате. Тот пожал плечами.

– Выполняйте, – коротко бросил Вебер, отходя наконец от окна.

Асунсьон

18 ноября 1988 года