Охота на доминанта, или 13 отмазок Серова
Шрифт:
Они расположились на широкой открытой веранде. От неё по деревянному трапу можно было дойти до мостков. Там на воде покачивались гидроцикл и моторная лодка. Гладь реки казалась вторым небом — таким же голубым и бездонным. На противоположном берегу зубчатой стеной стояла тайга, отражавшаяся в реке, как в волшебном зеркале. Посреди реки, приблизительно на равном удалении от берегов, возвышался зелёный островок, вокруг которого плавала пара белых лебедей.
— Каждый год сюда прилетают, вот уже десять лет, — сказал Антоха. — Муж и жена, наверное.
—
Все, включая Серова, посмотрели на кладовщика в коротких брючках и застёгнутой под горло рубашонке. Он тут же нахохлился с вызывающим видом, как будто боялся, что его начнут бить или бранить. Белокурый локон упал ему на лоб, и Андрюша элегантно его сдул. Серов еле сдержал улыбку.
— У них там гнездо, — спокойно и даже с некоторым сочувствием ответил Антоха, — а в гнезде пятеро лебедят. Так что твоя версия ошибочна.
— Да? А я читал, что они могут воровать яйца из чужих гнёзд и высиживать приёмных цыплят. — запальчиво начал Андрюша.
— Так, всё, — прервал его начальник, — иди помоги Серафиме резать овощи. Нас ждёт великолепный ланч с форелью, водные процедуры на свежем воздухе, а ближе к вечеру — пиво и шашлыки. Хотя все желающие могут начинать алкоголизироваться уже сейчас, я разрешаю. Надеюсь, всех устраивает моя программа?
— Лучше и быть не может, — басом отозвался бородатый Сан Саныч. — Всегда мечтал о шашлыках на директорской даче в понедельник.
Я тоже! — подхватила Анжела.
— А я... — замялся водитель Ваня, который привёз Серова на эту дачу. — А можно мне вернуться в посёлок? Тут ходу всего пять километров: вы мне позвоните — и я быстренько за вами приеду.
Серов нахмурился:
— А почему ты не хочешь остаться? Или планируешь поужинать в «Золотой Пысе»? Боюсь, что со своими московскими гастрономическими привычками ты или отравишься там, или вообще не найдёшь ничего съедобного.
— А я не собираюсь в ресторан, меня пригласили в гости, — признался Ваня. — Одна местная жительница. Она вкусно готовит, я не отравлюсь.
Серов встал, приобнял Ваню за плечи и повёл к «Лендкрузеру»:
— Слушай, я не против, чтобы ты встречался с Марго. Она девушка взрослая, ты тоже.
— он вспомнил, что Ване всего двадцать два года. Как бы у малыша шок не случился, если он увидит красную комнату. Вернее, не «если», а «когда»: вряд ли Марго устоит перед искушением развратить юное столичное создание. — Ты тоже половозрелый. По крайней мере на вид.
— У меня было много девушек, — выдал Ваня интимную информацию.
— Такой, как Марго, точно не было. Ты в курсе, что она. особенная?
Ваня расплылся в мечтательной улыбке:
— В курсе! Она охрененная!
— Ладно, — Серов смирился, что эти двое встретятся. — Но потом не жалуйся. Я тебя предупредил.
— Спасибо! Большое спасибо!
Он запрыгнул в машину и так резво стартанул, что из-под
Вспомнив о Марго впервые за последние три часа, которые он провёл в офисе, а потом в гостинице, переодеваясь для поездки на дачу, Серов вспомнил и о деньгах. О трёх тысячах рублей, которые заплатила ему Юля за сессию. Он чуть не хлопнул себя по лбу. Давно следовало решить этот вопрос! Он направился к Юле, которая вышла на мостки и, обняв себя за плечи, смотрела на лебедей неустановленного пола.
22. Конфуз
— Нравится здесь? — спросил Серов.
Причал под ногами покачнулся, и ему пришлось сдвинуться к Юле, чтобы своим весом не притопить часть мостков. Он-то весил килограмм девяносто, а она — максимум пятьдесят. Юля покосилась на него и сделала шаг в сторону, совсем на краешек деревянного настила. Через несколько секунд, когда равновесие было достигнуто, она ответила:
— Здесь красиво.
— Лебеди очень украшают этот си вью... То есть ривер вью. — Мысленно Серов поморщился от косноязычия, которое настигло его в самый неподходящий момент.
Обычно он смущался и нёс чушь, когда общался с девушкой, которая нравилась ему слишком сильно. В последний раз подобная беда случилась на втором курсе, когда он запал на самую красивую пятикурсницу. Её привозили на учёбу на такой дорогой и пафосной машине, что он наяву слышал звон своих разбивающихся надежд. Ему нечего было предложить такой девушке. Он страдал по ней весь первый семестр, пока не узнал, что машина принадлежит не её отцу (пожилому пузану с бородавчатым подбородком), а её па-пику (пожилому пузану с бородавчатым подбородком). После этого как отрезало.
Почему в разговоре с Юлей Серов вдруг начал запинаться — он не понимал. Юля не выглядела как девушка, которая в принципе могла бы его заинтересовать: ни дивной красоты, ни острого ума, ни женской природной манкости. Такую проблемную тихоню он мог только пожалеть.
Вот разве что попка.
Серов машинально поправил ремень на джинсах. Переодеваясь в гостинице, он выбрал из трёх привезённых ремней самый лёгкий и мягкий на ощупь. Если ради знакомства с неуловимыми цыганами нужно выпороть сотрудницу «Норда» Юлю Смирнову — он это сделает. Пять минут поизображает злого доминанта и получит то, что ему нужно. Расследование не должно застопориться.
— Внизу по течению есть небольшой родничок, — сказала Юля и махнула рукой на заросли таёжной сосны, — я в детстве любила там прятаться. Там очень уютно и спокойно — намного спокойней, чем дома. И туда не боятся приплывать лебеди. Я кормила их хлебом, они ко мне привыкли, разрешали себя гладить. Не слушайте Андрюшу, он знает, что это самец и самка, просто он.
Серов внимательно на неё глянул.
— Просто он, — продолжила Юля, — не такой как все. У него талант — он так поёт, что всё внутри замирает. Ему нужно в Москву, здесь он пропадёт.