Охота на ликвидатора

Раткевич Сергей

— Исходя из того, что меня ты намереваешься спрятать вместе с остальными, я тоже вхожу в число тех, кто «получит по попе»? — негромко, но грозно поинтересовалась Эссиль. — И с каких это пор ты у нас старший?

— С сегодняшнего утра, — ответил Уннар. — И до того момента, когда последний из этих мерзавцев отойдет в лучший мир, предварительно рассказав все, что нам будет интересно. Эссиль, мы же договаривались, люди с эльфами — мои, твари — твои. Что ты постоянно посягаешь на мою территорию? Я ж и обидеться могу.

— Хотела бы я посмотреть на того, кто

окажется в состоянии тебя обидеть, — пробурчала Эссиль, с неудовольствием соображая, что он опять каким-то образом оказался чуточку более прав. И вздрогнула, услышав его тихий, нарочито лишенный красок голос:

— В зеркало посмотри, — сказал Уннар.

И, подхватив большую часть поклажи, направился в глубь острова.

— Идем.

— А он и правда замечательный, да? — негромко проговорила Виллет. — Он тебе походит.

Эссиль с трудом удержала руку, уже дернувшуюся для затрещины. Маленькая паршивка назвала ее — наставницу! — на «ты»; это очень плохо, подлежит наказанию и все такое… И не ее сопливое дело решать, кто кому подходит… С другой стороны, они столько всего пережили вместе… Она им куда больше, чем наставница, они ей куда больше, чем ученицы…

— Уннар и вправду отличный парень, — признала она. И добавила: — С этого момента разрешаю и вменяю в обязанность обращаться ко мне исключительно на «ты». Наказан будет как раз тот, кто обратится ко мне на «вы». Это касается обеих. А теперь пошли!

Подхватив вещи, они поспешили вслед за Уннаром.

— Наставница — и на «ты»? — спросила Шейди.

— Наставница — и на «ты», — подтвердила Эссиль, перескакивая через здоровенный камень и тотчас нагибаясь, чтобы густая ветвь дерева не хлестнула ее по лицу.

«Если Уннар заранее предполагал всех спрятать, место он для этого подобрал самое правильное, — подумалось ей. — Скалистый да еще и поросший лесом остров — идеальное место для игры в прятки».

— А кто такой Кжай Трехзадый? — спросила Шейди.

— Кажется, какой-то речной демон, — припомнила Эссиль. — Вроде бы ему нужно приносить жертвы едой, не то он выскочит из-под воды, усядется на лодку всеми своими тремя задницами, и лодка утонет. Наоборот, если его уважать и кормить, он будет охранять и помогать. Как-то так…

— А почему у него три задницы? — вновь спросила Шейди.

— Не знаю, — пожала плечами Эссиль. — Надо было у капитана спрашивать.

— Да ну его! — фыркнула Шейди. — Еще что-то спрашивать у этого труса!

— А что такое «фрор»? — поинтересовалась Виллет.

— Этого тем более не знаю, — ответила Эссиль. — Кажется, просто какое-то матросское ругательство.

* * *

Эйх Шенред поправил сползшую на нос шляпу и с досадой сплюнул. Бродить по этому проклятому острову, лазить по дурацким скалам, продираться сквозь заросли — само по себе удовольствие ниже среднего, а уж в этом несуразном женском теле и подавно. В нем и ходить-то неудобно. В нем удобно делать только то, для чего оно предназначено.

А еще эти наемники вокруг. Здоровенные мускулистые ребята, которые так и поедают глазами

его нынешнюю оболочку. И оболочке это нравится. Оболочка была бы не прочь провести ночку-другую с кем-нибудь из этих ребят. Ну да, ведь настоящая хозяйка этого облика именно на таких вот мускулистых ребят и охотилась. И то, во что она превратила несчастного мага, восприняло от своей настоящей хозяйки не только внешность. Эйха Шенреда пугали влечения своего нового облика. Они были такими властными, яркими, такими пугающе чуждыми… Он, конечно, справится, но… Эйх Шенред с некоторым страхом думал о том, сколько в нем осталось от Нарса Меррика, чью силу и память он когда-то позаимствовал в дополнение к собственной. А теперь — другое тело… Своего собственного никогда уже не будет… Ладно, он не намерен надолго оставаться в теле того пьяного ублюдка, которого подобрал храпящим в кабаке, тем более что парень, кажется, так и не пришел в себя — по крайней мере, его желания и мысли Эйха Шенреда не беспокоили — но вот то, что с ним творилось по милости этой взбалмошной колдуньи, которой он даже отомстить не сумел… Это было уже слишком!

«А что если эта тяга останется? — мрачно думал маг. — Вот освобожусь я от этого заклятья, получу тело, которое меня устроит, и добьюсь всего, чего захочу… И что, буду трепетать от желания при виде каждого мускулистого самца? Даже повелевая Стаей? Даже восседая на величайшем из тронов?»

«Мускулистые самцы» старались пореже смотреть на мага, который в довольно грубой форме объяснил им, кто он на самом деле такой, и по пути сюда продемонстрировал силу, подпалив взглядом стог сена на берегу реки. И все же время от времени маг ловил на себе торопливые жадные взгляды, что бесило его неимоверно, потому что проклятое заколдованное тело тотчас откликалось на эти призывы.

А еще он неимоверно устал тащить по воде эти проклятые лодки. Недоумки-наемники, несмотря на все свои мускулы, оказались не в состоянии на веслах догнать корабль, а оснастить украденные у рыбаков лодки мачтами и парусами они не смогли. Не нашлось никого, кто бы знал, как это делается. Сборище бездарных недоумков! Только мечами размахивать и горазды. Да и то — кое-как. Сколько их погибло во время ночной вылазки!

«Ты кого хочешь, дура?! — вопрошал он свое строптивое тело. — Этих волосатых, вонючих бестолочей?»

У тела были свои аргументы, о глубинах которых маг предпочитал не задумываться. В них и заглядывать-то страшно было.

Эх, будь он у себя в лаборатории, оставайся он по-прежнему Нарсом Мерриком, да он бы за три-четыре дня спокойной работы наверняка разобрался в этом дурацком самодельном заклятии. Избавился бы от женского облика с его желаниями, страстями и прочим, что к нему прилагалось, а заодно и вообще от этого тела. Сменил его на любое другое — вон их сколько, выбирай, что понравится. Увы, он уже не был Нарсом Мерриком, лаборатория осталась в Шевилле, и трех-четырех дней у него тоже не было. Нужно во что бы то ни стало догнать беглецов и отнять Ключ! Если он сумеет вернуть Ключ — вернет и все остальное.