Охота на мачо
Шрифт:
«Настоящих королев». От этих слов Охотника невольно передернуло. Вероника – вот кто действительно была настоящая королева! А во что она превратилась? В кусок дерьма, который не стоит даже презрительного взгляда. И со всеми прочими королевами та же история. Финал один. Неизбежный, неотвратимый. Но, как сказал кто-то из великих, каждому свое. Кратко так сказал, но емко. И, главное, верно.
– Ты звонишь для того, чтобы петь мне дифирамбы? – недовольно откликнулся он, грубо и бестактно перебивая Олега на полуслове. –
Никто не разговаривал с Олегом подобным тоном. Охотник знал это, но ему было наплевать. Для него этот человек абсолютно ничего не стоил. Люди вообще ничего не стоили для него. Все! Даже то, что он работал на Олега… Он работал на него не за деньги. Он работал за идею. Олегу, Леониду и всем им подобным этого не понять… Они даже не проникнутся сутью того, что это за идея. Они ее не поймут.
– У меня был к тебе еще один вопрос. – Собеседник подавил свое негодование и продолжил спокойно, но с заметным нажимом.
– Какой?
Звонок покоробил настроение Охотника. Не испортил его совсем, но внес определенный внутренний дискомфорт. Девушка с открытой спиной и в темно-синих туфлях на шпильке невольно выветрилась из сознания. Ноги сами собой понесли в сторону бара. Сто граммов не окажут негативного воздействия, а поднявшееся в душе отвращение к Олегу задавят наверняка. И к Веронике тоже.
– Что ты скажешь о Леониде Дмитруке? – гнул свою линию невидимый оппонент.
– А что я должен о нем сказать?
– Тебе не кажется, что пора менять его?
– Менять? Как?
– Элементарно. Просто выкинем его из цепочки, и все. У тебя появится новый контактер. Что скажешь?
Охотник шагнул в полутемный бар, все освещение которого составляла сумрачная сине-зеленая иллюминация под потолком. Но и здесь народу было более чем достаточно. С трудом отыщется свободное местечко. Но теперь ему просто необходимо такое местечко отыскать.
– Мне все равно, Олег, – равнодушно бросил он в трубку.
Ни с кем, кроме Леонида, ему пока не доводилось работать. Но это и впрямь не имело принципиального значения.
– Хорошо. Если что, мы поставим тебя в известность.
– Лады.
Он выключил телефон и небрежно бросил его в левый карман пиджака. Разгладив пальцами щеголеватые усики, приблизился к стойке.
– Слушаю вас? – обратился к нему плечистый паренек с утонченными и вроде бы даже женственными чертами лица.
– Сто грамм рома, – заказал он и добавил: – Белого. И дайте еще какой-нибудь сок. Любой. Но свежевыжатый.
– Один момент.
Пока выполнялся заказ, Охотник обернулся через плечо и осмотрел присутствующую в баре публику. Скудное освещение не позволяло разглядеть большинства лиц. Кто-то что-то жевал, кто-то оживленно разговаривал. Многие дамочки в одиночестве потягивали коктейли, наметанный глаз Охотника без труда определил в них представительниц
– Пожалуйста.
Женоподобный бармен поставил перед ним два стакана. Один низкий и пузатый – с ромом, второй, напротив, высокий и узкий – с соком. Судя по внешнему виду, ананасовым. Из сока эстетично тянулась слегка загнутая кверху оранжевая трубочка. Охотник вынул ее и бросил на стойку. Залпом осушил емкость с ромом. Пищевод приятно обожгло дорогостоящим алкогольным напитком.
Он сделал три глотка сока и потянулся за сигаретами. Вернуться в игорный зал? Взять в оборот обладательницу черного вечернего платья с вызывающе открытой спиной?..
И тут он увидел ее. Девушка с короткой стрижкой под мальчика и круглым симпатичным личиком, облаченная в короткую юбку и розовую блузку с отворотом, шагнула на порог бара и на мгновение остановилась, рыская глазами в поисках свободного местечка.
Охотник проворно спрыгнул с табурета и убрал обратно в карман пачку сигарет.
Глава 16
К полудню Гуров получил сразу две новости одновременно. И, судя по всему, обе они касались одного и того же дела. Того, которое уже стояло полковнику поперек горла.
Первая новость заставила Гурова схватиться за голову. Не в прямом, конечно, а в переносном смысле этого слова, но, так или иначе, на лице оперативника отобразилась бледность, которую не мог не заметить жующий бутерброд с сыром Крячко.
– Что? – Челюсти Станислава замерли.
– Взгляни сам. – Гуров протянул ему лист бумаги. – Очередное заявление о пропавшей девушке.
Крячко с сожалением отложил бутерброд, спешно проглотил все то, что осталось у него во рту недожеванным, и подхватил пальцами злосчастный документ. Ясное дело, Гуров не стал бы шутить на эту тему. В заявлении гражданки Кулеватовой З. В. говорилось о том, что ее дочь, Людмила Кулеватова, три дня назад ушла из дома и не вернулась. Сама З. В. отчаянно просила принять меры и уповала на работников соответствующих служб.
– Три дня назад. – Станислав хлестко ругнулся. – Вот ублюдок! Мы тут, понимаешь, землю носом роем, ищем его по всей Москве, можно сказать, с ног сбились… А он спокойненько продолжает делать свое грязное дело! Пятая жертва, Лева?
Гуров помолчал.
– Четвертая, если брать за рабочую версию, что убийство Татьяны Прыткуновой не имеет к этим девушкам никакого отношения… И у меня нет оснований, Стас, не верить словам Антонова. Он, конечно, убийца и насильник… Короче, тоже мразь порядочная! Но… Но остальные девушки – не его рук дело.