Охота на нечисть
Шрифт:
– По-моему, ты зря задумала все это.
– Шерьян недовольно покачал головой. Подошел ближе и присел на краешек постели, без малейшего стеснения уставившись на мою грудь, которая виднелась в распущенной шнуровке длинной рубахи.
– Не смотри!
– возмутилась я, одной рукой стягивая ворот.
– Что за дурная привычка - глазеть куда ни попадя? В прошлом году ты более воспитанным был.
– Глупая ты, - нисколько не обидевшись, рассмеялся Шерьян.
– Я все равно при всем своем горячем желании из-за бинтов ничего не увижу. Просто проверяю, не сбила ли ты повязку, когда одевалась.
– Понятно, -
– Могу ли я теперь прогуляться вокруг дома? Искупаться в озере?
– Впервые вижу кошку, которая так любит купаться, - сделал неловкую попытку пошутить Шерьян, но тут же продолжил более серьезно: - Боюсь, в таком состоянии ты скорее на корм водяному пойдешь. Но пару ведер воды я тебе обеспечу. В купальне на берегу.
Понятное дело, храмовник даже не подумал помочь мне добраться до той самой загадочной купальни. Он с кривой усмешкой наблюдал, как я в буквальном смысле слова ползла к выходу из дома, отчаянно цепляясь за стены, чтобы не упасть. Видимо, надеялся, что я все-таки сдамся и предпочту вернуться в кровать. Что же, в таком случае он не на ту напал. Метаморфы всегда идут до последнего!
– Да уж, - пробормотал храмовник, поймав мою шальную мысль.
– Ты уже продемонстрировала это. Правда, мне всегда казалось, что у метаморфов сильно развит инстинкт самосохранения. А у тебя он, по-моему, напрочь отсутствует.
Я не удержалась и показала гнусному типу язык. Затем навалилась всем телом, открывая тяжелую входную дверь. И в восхищении замерла на пороге.
Как я и предполагала, дом стоял у самого берега озера, заросшего высокой осокой. Ровная утоптанная дорожка, причудливо виляя, спускалась по пологому склону и обрывалась у покосившейся от старости купальни. Безмятежно ровная гладь маленького лесного водоема искрилась солнечными бликами. В кронах сосен над головой оглушительно пели птицы, наслаждаясь краткими часами утренней прохлады. Да изредка раздавался плеск, когда резвящаяся рыба шумно била по поверхности воды хвостом.
Чувствуя себя немощной старушкой, я осторожно проковыляла к купальне, которая по сути представляла из себя навес над водой, с трех сторон отгороженный стенами от любопытных глаз. Там устало присела на лавку, сама поразившись своей силе духа. Надо же - дошла, сама дошла!
Шерьян тем временем принес мне целое ведро воды и вручил ржавый ковшик.
– Тебя раздеть, или сама справишься?
– спросил храмовник, лукаво подмигнув.
– Сама справлюсь, - отозвалась я. Шерьян постоял рядом еще немного, будто собираясь что-то добавить, но потом все же вышел. А я осталась наедине с озером, лесом, который шелестел листвой над моей головой, и сладким ароматом крупных желтых кувшинок, важно плавающих у самых мостиков.
Вдоволь наплескавшись, я быстро натянула на себя рубаху и штаны и покинула гостеприимную купальню. В животе у меня урчало от голода. Кажется, я сейчас целого барана в одиночку схомячу.
Но при выходе из купальни я наткнулась на Шерьяна. Тот терпеливо дожидался меня, удобно расположившись на траве.
– Повязку, как я понимаю, ты намочила.
– Приятель немедля обвиняюще ткнул в меня пальцем.
– Тефна, шрам первое время лучше сухим держать.
– Предупреждать надо, - беззлобно огрызнулась я.
– Я начинаю думать, что тебе нравится процесс перевязки.
– Шерьян тяжело вздохнул и встал.
– Пошли, горе луковое. Бинты поменяю и завтраком тебя накормлю.
В комнате Шерьян первым делом потянулся снять с меня рубаху, за что сразу получил по рукам.
– Я сама!
– обиженно провозгласила я.
– Нечего невинную девицу лапать.
– Пожалуйста.
– Шерьян улыбнулся и вручил мне банку с уже знакомой желтой мазью.
– Только учти, что ее втирать надо.
Я чуть слышно охнула при этих словах. Затем с опаской покосилась на ядовитую субстанцию. Уже предчувствую, как кожа гореть будет.
Шерьян прислонился к дверному косяку, видимо, предвкушая небывалое зрелище. Я злобно зыркнула на него из-под длинной челки, решительно повернулась спиной и стащила рубаху. Затем уже гораздо менее решительно разрезала мокрую повязку ножичком, который лежал на прикроватном столике. И совсем неуверенно ткнула в шрам пальцем, вымазанным лечебным снадобьем.
Тишину утра разорвал мой отчаянный крик. Так больно, пожалуй, даже вчера не было.
– У меня от твоих выходок когда-нибудь разрыв сердца случится, - недовольно пробурчал Шерьян.
– Что же ты орешь, будто тебя режут? Хорошо, что хозяин дома - Иркший - в деревню ушел.
– Тебе легко говорить, - проныла я, смахивая выступившие на глазах слезы.
– Ладно, Тефна, давай помогу.
– Шерьян подошел ближе и решительно отобрал у меня банку.
– Потому как сама ты шрам нормально не обработаешь.
– Опять куда не надо глазеть будешь?
– с опаской поинтересовалась я, судорожно прикрыв обнаженную грудь рубахой.
– Я зажмурюсь, - уведомил меня Шерьян и тут же крепко закрыл глаза в подтверждение своего обещания.
Храмовник щедро зачерпнул горстью мазь и на удивление точно провел пальцами прямо по шраму. Я закусила губу, сдерживая очередной крик.
– Но повязку на ощупь я при всем желании не наложу.
– Шерьян открыл глаза и с явным удовольствием внимательно осмотрел результат своих трудов.
– Гад ты, - уныло прошептала я, смирившись со своей незавидной участью.
– Если мой отец об этом узнает - точно тебя на мне жениться заставит.
– А мы ему не скажем.
– Шерьян расплылся в такой довольной улыбке, что мне нестерпимо захотелось треснуть его по лбу.
После завтрака, по сытности более напоминающего обед, я вызвала Шерьяна на серьезный разговор.
– Выкладывай!
– приказала я, требовательно стукнув по столу деревянной ложкой.
– Что произошло в трактире? Неужели Марий действительно убил всех постояльцев?
При этом вопросе мой голос неожиданно дрогнул. Стало до безумия жалко отчаянную Ремину, которая ругалась, словно пьяный орк-сапожник, но при этом всегда приходила на помощь. А другой мой сосед? Карманник Зигий из гильдии воров. Отчаянно рыжий, конопатый, с белозубой улыбкой и совершенно шальными прохиндейскими глазами. Вроде бы - не красавец, а отбоя от девиц никогда не было. Эх, да я бы и сама с ним закрутила, будь у меня чуть меньше здравого смысла. Про Вешира даже вспоминать не буду. Рыдать хочется, ведь он ко мне очень хорошо относился. Хоть и не спускал никогда задержек с оплатой постоя.