Охота на некромантку. Жена с того света
Шрифт:
— Пусть Эдгар мне поможет, — нашлась я.
— Вот уж нет, — муженек вскочил со стула. — У меня важные дела. Мне надо к стряпчему, подписать бумаги по наследству.
— И это, конечно, займет весь день, — проворчала я.
— Разумеется, — нагло соврал Эдгар.
Знаю я его важные дела. Наверняка, помчался мириться с любовницей.
Оба старших брата сбежали, оставив меня наедине с малолетней ОПГ. Как еще назвать пятерых неуправляемых детей? Близнецы творят, что хотят. Младший орет, не замолкая. Средний брат тихоня, но,
— Хочу быть такой же, как ты. Научишь меня? — преданно заглядывая мне в глаза, попросила девочка.
— Какой – такой? — искренне не понимала я. Ну не мертвой же, в самом деле. А в остальном я обычная, просто из другого мира.
— Смелой, дерзкой, красивой, — мечтательно перечислила Медина.
Такой она меня видит? Что ж, это лестно. И все же я возразила:
— Зачем тебе повторять меня? Ты и так красавица.
— Не все так думают, — вздохнула Медина.
Ох, похоже, у нас тут первая любовь, да еще безответная…
Мне вдруг пришло в голову, что этот щенячий восторг можно использовать в своих целях.
— Я тебя научу краситься и одеваться, — предложила я. — А взамен ты поможешь мне присматривать за младшими. По рукам?
Медина согласилась, не раздумывая. И правильно, пусть лучше займется делом, чем о мальчиках вздыхать.
Следом за Мединой ко мне пристали другие дети, сообразив, что старшие братья отдали меня на растерзание. То поиграй с ними, то почитай им.
— Я молодая мертвая женщина, отстаньте от меня, — в конце концов, взмолилась я. — Неужели вам нечем заняться?
— Неа, — одновременно качнули головой близнецы и потребовали: — Придумай нам игру!
А что, это выход. Дети займутся делом, а я быстренько смотаюсь в город. Не разрушат же они дом за это время, правда? Тем более, Медина за ними присмотрит.
Я оглянулась в поисках подходящей игры. Желательно чего-нибудь не травмоопасного. Взгляд упал на Аза. Вот он и поможет.
— Дайте имя коту, — выпалила я.
Аз дернулся и с прищуром посмотрел на меня. Но я сделала вид, что не заметила его возмущения. Пусть отрабатывает свою миску картофельного пюре. А то хорошо устроился – ест и ничего не делает.
— Когда коту понравится имя, он даст вам знать, мяукнув, — сообщила я, а сама шепнула Азу: — Не вздумай даже пискнуть, пока я не вернусь из города, а не то выгоню на улицу. Будешь жить на помойке.
Дети задумчиво смотрели на кота, и я решила им помочь:
— Лично мне нравится имя Нагломорд.
Близнецы захихикали и тут же подхватили идею:
— Чешипуз! Жирополк! Куселют! Вездессун! — выкрикивали они наперебой.
Мой уход из гостиной дети даже не заметили, так увлеклись игрой в имена. Лишь Аз смотрел вслед с мольбой в желтых глазах. «Не бросай меня с этими чудовищами!» – читалось в его взгляде, но я проявила стойкость.
В конце концов, Аз сам виноват. Он мог рассказать правду о похитителе, но не захотел. Теперь пусть работает прикрытием, пока я добываю информацию другим путем.
По коридору я двинулась в сторону входной двери. Мой путь пролегал мимо комнаты Стефана. Я уже прошла его дверь, когда слух уловил, доносящийся из-за нее плач. Шестилетний мальчик горько рыдал. Что за драма могла случиться в таком возрасте?
Глава 7. Смерть – это еще не конец
Мне надо в город. Срочно! Мало ли почему дети плачут? Наверняка, это какая-то ерунда. Сломалась любимая игрушка или сестра обозвала. Тоже мне трагедия.
То ли дело у меня – тело портится! Мне дорога каждая секунда. Надо действовать, пока я не превратилась в компост.
Так я себя убеждала идти дальше по коридору. Но Стефан… тихий, милый мальчик с большими, как у олененка Бемби, глазами. Единственный среди семейства Уиллисов, кто не доставил мне пока ни единой неприятности. Почему он плачет?
А, черт! Я была уже у самой двери, когда развернулась на сто восемьдесят градусов. Не могу я просто взять и уйти, если ребенок плачет. Может и зря, но как есть.
Широким шагом я направилась в комнату Стефана, но на пороге замешкалась. Пожалуй, не стоит вот так врываться. У меня нет опыта общения с детьми, но и мне понятно, что с ранимым ребенком уместно проявить деликатность.
Я постучала в дверь и тихонько позвала:
— Стефан, можно войти? Я хочу помочь, если это в моих силах.
С той стороны послышался всхлип и невнятный ответ. Сочту это за «да». Если это отказ, скажу, что не расслышала. Тем более, это чистая правда.
Дверь была не заперта, и я, открыв ее, пересекла порог спальни. Стефан жил один в небольшой и слишком чистой для мальчишки комнате. Все вещи лежали строго на местах, односпальная кровать застелена и даже игрушки не разбросаны. Просто идеальный ребенок!
Но где же сам Стефан? Я двинулась на всхлипы и нашла мальчика за кроватью. Он сидел на полу, привалившись спиной к ножке кровати и свесив голову. На его коленях что-то лежало.
Я присмотрелась и вздрогнула. Это же дохлая крыса! Тощая, с вываленным языком и сальной шерстью, торчащей клоками. Крыса явно умерла от чего-то инфекционного. Это над ней Стефан так горько рыдает?
— Выбрось это немедленно! А не то еще подхватишь заразу, — испугалась я.
Мальчик вздрогнул и поднял заплаканное лицо.
— Это Сигизмунд – мой хомяк, — всхлипывая, пояснил Стефан.
Столько боли, как в широко распахнутых глазах Стефана, я еще не видела. Даже мое циничное сердце патологоанатома дрогнуло. У ребенка только что рухнул мир. Мне отчаянно хотелось его хоть немного успокоить. Про неотложные дела в городе было забыто.