Охота на рэкетиров
Шрифт:
Они выехали на Южный Берег через тоннель в бухте Ласпи, проделали оставшиеся четыре десятка километров и, наконец, очутились в Ялте.
Дорога рассекала район дорогих особняков на две неравномерные части и плавной дугой спускалась к морю. Море синело совсем неподалеку, пробуждая мысли об отпуске. Мотоцикл пошел накатом. Разговаривать стало легче.
— На берегу так оживленно людно, а у воды, плещется как мираж… [39] — невероятно фальшивя,
39
Строки из песни «Старый корабль» группы «Машина времени»
— Древний корабль, грозное чье-то судно, тешит зевак, и украшает пляж…
— Ты чего, зема? На солнце перегрелся?!
Протасов пропустил обидное замечание мимо ушей.
— В море б окунуться, — мечтательно произнес он, — в море бы…
— Впереди милиция, — оборвал Валерия Волына.
— Где?
— Да вон, зема. Глаза протри.
И действительно, впереди замаячил бело-синий патрульный автомобиль, мирно припаркованный на тротуаре.
— Не смотри на них, — посоветовал Валерий Волыне. — Будешь глазами есть — мигом остановят. Рефлекс у них такой.
— Не учи ученого, — огрызнулся Вовчик. — Я, между прочим, сам в милиции служил.
— Заметно, в натуре.
Волына принялся тормозить.
— Ты бы вообще стал, — с издевкой предложил Протасова.
Вовчик одарил Протасова испепеляющим взглядом:
— Ствол спрячь.
— Чего? Не понял?
— Ничего, — гаркнул Волына раздраженно. — «ППШ» мой подальше заныкай.
Валерий засунул видавший виды (не исключено, что и под Сталинградом и на Курской Дуге, и еще где) пистолет-пулемет системы Шпагина глубоко в ноги.
— Всунул, блин, — отрапортовал он.
— Гаишники в Ялте вредные, — серьезно сказал Вовчик.
— Избалованные, блин, — поддакнул Протасов. Почти как в столице.
— Приезжих дохрена. Из России — особенно.
Они тихонько проехали мимо. Оба — затаив дыхание. Милиционеры в машине даже не шелохнулись.
— И правильно, — с облегчением выдохнул Волына. — Чего цепляться к двум мирным колхозникам?
— Накаркаешь, в натуре.
Они прокатились еще метров пятьдесят, когда Вовчик остановил мотоцикл.
— Где-то тут, зема.
— Где, блин?
— Один из этих домов, земеля.
— Твою мать, а? Ни номеров, ни табличек. Хуже, блин, чем в забитом селе.
Вовчик откликнулся обиженным бурчанием:
— Давно городским заделался, да?
Перед ними протянулись бесконечные ряды заборов. Деревянных, сваренных из стальных прутьев с добавлением элементов ковки, выложенных облицовочным кирпичом. Самых разнообразных, короче говоря, и безусловно представляющих даже некоторую художественную ценность.
— Видал, Вовчик? — неожиданно осклабился Протасов.
— А чего тут видать, зема? Заборы одни.
Протасов хмыкнул:
— Один такой забор — как вся твоя хата стоит. Усекаешь?
Вовчик
— Чего тут менты поделывают, хотел бы я знать? — продолжил Валерий, удовлетворенно взглянув на Волыну. Шпилька угодила в цель.
— Работают, — процедил Вовчик, которого сопоставление родной хаты с местными заборами здорово зацепило за живое. — Работают люди.
Протасов изобразил сомнение на лице.
— Слушай, — неожиданно оживился Вовчик. — Давай я сгоняю, у них спрошу?
— У кого? — Протасов подавился, — у ментов? Нашел, в натуре, у кого спрашивать.
— Зря ты, зема. Совсем уже…
Протасов обречено пожал плечами:
— Валяй. Если делать нечего. Только в темпе.
Вовчик затрусил к милицейской машине. Валерий остался в коляске.
Через минуту Вовчик бегом вернулся к мотоциклу, затравлено озираясь на ходу. Вид у него стал таким, словно он только что получил пригласительный билет на охоту за самим собой — в качестве главного приза.
— Привидение увидал? — Валерий встретил приближавшегося напарника насмешливо. — Забрали документы? Денег дали на общественный транспорт?
— Обосраться и не жить! — взвизгнул Вовчик, запрыгивая в седло мотоцикла с проворством легкоатлета, седлающего гимнастического коня.
— Хана, зема! Тикаем отсюдова!!!
Вовчик яростно крутанул стартер. Тот ответил гробовым молчанием.
— Щетки проклятые! — заголосил Волына, делая вторую попытку. — Вот тарантас хренов! Только не сейчас…
— Э! Э! Э! — Валерий ухватил приятеля за руку. — Куда тикаем? Обкурился, блин?!
— Менты, — Вовчик хватал ртом воздух, — менты…
— Да что менты, твою мать?! Что?!
— Убиенные!.. Замесил их кто-то. Один, похоже, вообще готовый, второй чего-то бормочет еще.
— Да ты гонишь, — не поверил Протасов, хотя перекошенное лицо Вовчика доказывало правдивость его слов. Вовчик буквально ошалел от страха. Такая игра может и была бы под силу Смоктуновскому или Евстигнееву, [40] но уж никак не бывшему милиционеру Волыне.
40
Смоктуновский Иннокентий Михайлович (1925–1994), замечательный советский актер; Евстигнеев Евгений Александрович (1926–1992), выдающийся советский актер
— Да гониво, — повторил Протасов.
— Иди, блин, сам оцени.
— Не фиг мне делать! — Валерий отшатнулся, как от удара, — не фиг мне делать, блин.
Настал самый подходящий момент для паники. Дело приняло серьезный оборот, застав приятелей врасплох. Ситуация грозила выйти из-под контроля.
— Если сейчас нагрянет милиция, зема… — содрогнулся Вовчик.
Валерий без труда представил картину, в которой к двум оглушенным милиционерам добавлялась добрая сотня дееспособных, и ему стало не по себе. Они с Вовчиком рисковали занять вакантные места козлов отпущения.