Охота на рэкетиров
Шрифт:
— Золотистый «Ягуар»?
— С полчаса назад была такая машина, — отвечал Валерию молоденький сержант, показывая в направлении Сапун-горы.
— Спасибо! — рявкнул Протасов, срывая «пятерку» с места.
Преодолели крутой серпантин, выбрались к музею обороны Севастополя и, едва не задавив группу зазевавшихся на пешеходном переходе туристов, по отлогому склону понеслись к Севастополю.
Не доехав до города одного-двух километров, Протасов свернул на окружную. Последовал очередной серпантин.
В Инкермане Протасов крутанул рулем и машина, едва не перевернувшись, оказалась на узкой уютной улочке. Слева был парк, справа — пятиэтажки. Не хрущевки, но и не сталинки.
— Ты чего?! — перепугано забрюзжал Волына. — Чуть не угробил нас всех, зема!
— Почта, — пояснил Валера. «Пятерка» выскочила на тротуар и остановилась прямо у крыльца. Редкие прохожие косились на отправившуюся на почту троицу.
— Она же все узнает, зема, — Вовчик вцепился в локоть Валерия, едва только Мила скрылась в кабине для междугородних переговоров.
— Откуда, блин? — засопел Протасов, отталкивая Волыну от себя. — Откуда, кретин?! Тем двоим ментам, в натуре, до вечера в кустах загорать. Ни хрена она не пронюхает, зуб даю.
— А если пронюхает?
— Ну а пронюхает, — заскрипел зубами Протасов, пожирая приятеля глазами, — я ее, корову, прямо в кабине удавлю. Резинкой от трусов. Усек?
— Кто она такая?
— Почем я знаю? — Протасов подтолкнул Вовчика к телефонной будке. — Давай, блин, дядьке звони. Пускай кордоны выставляет — «Ягуар» ловить.
Вовчик нерешительно мялся у двери.
— Ты сдурел, зема? Не поймет он!..
— Так объясни, блин, чтобы понял. В долю возьмем.
— Он не по этим делам, зема.
— Все не по этим, блин, — злобно зашипел Протасов. — Только на тачках по сто кусков катаются да виллы трехэтажные мастерят. На зарплату тридцать баксов в месяц. Звони, блин, а то урекаю!
Протасов за шиворот затащил Вовчика в будку. Снял трубку и вручил приятелю с видом командарма, жалующего красноармейца именным «Маузером».
— Только так, — инструктировал Волыну Валерий. — Чтоб люди проверенные были. Чтоб без шума.
Пока Вовчик разыскивал могущественного дядю Гришу и затем, сбиваясь, пояснял тому, что надо сделать, Протасов выглянул наружу и принялся глотать свежий воздух. В телефонной кабине было жарко и душно, как в настоящей мини-сауне.
— Ну что? — спросила Мила Сергеевна, появившаяся из соседней будки.
— Готовим товарищу встречу под Херсоном, — плотоядно ощерился Протасов. — Концы у нас там.
Одновременно Валерий силился отыскать следы тревоги на лице женщины, но ничего подобного не обнаружил. Мила оставалась спокойной, и Протасов сделал вывод, что они с Волыной
— У тебя-то как?..
— Похоже, Валера, что нам придется рассчитывать только на себя.
Протасов кивнул, прислушиваясь к голосу Волыны, распинавшегося в телефонную трубку.
— Да не сорвался я с катушек, — оправдывался Вовчик. — Надо до зарезу, дядя Гриша… Понял… Да вы ж меня знаете… Понял… По-любому… Понял…
Из соседней кабины долетел звонкий голосок девчушки лет восьми.
— …Я тоже соскучилась, папочка… — лепетала девчушка в трубку. — …Хорошо кормят… А когда ты приедешь? Погода замечательная, папочка, только все время дождь… Я маму слушаюсь… Я в волнах не купаюсь… А когда ты приедешь? — Девчушка замолчала, а потом проговорила упавшим тонким голоском:
— …Хорошо, папочка, даю маму…
Склонившаяся над ребенком женщина лет тридцати прижала трубку к уху.
— Сереженька, но ты же обещал… Ну что, работа?..
Протасов печально улыбнулся, взял Милу под руку, и они вышли на свежий воздух.
— Значит, он на Киев когти рвет? — сказал Протасов. Валерий стоял тремя ступеньками ниже, так что их головы очутились примерно на одном уровне. Мила посмотрела в зеленоватые глаза великана:
— В Киев. Я это точно знаю. Он мне сам сказал. Не думаю, чтобы врал. Просто ляпнул, не зная, кто я и откуда там взялась…
«Хотел бы и я знать, кто ты и откуда там взялась», — кивнул Протасов, впервые подумав о потерянных в пути друзьях. Правда, тех было трое, а неведомый похититель сокровищ из «Ягуара» действовал, похоже, один. С другой стороны, мало ли в какие ловушки случилось угодить Атасову, Армейцу и Бандуре с того поганого промозглого утра, когда им довелось расстаться. Раз остановили самого Валерия, могли и остальных остановить, запросто даже.
— Как он выглядел, Людочка? Парень тот? — спросил Протасов, надеясь в глубине души услышать описание какого-нибудь проходимца, от которого избавить мир — одно удовольствие.
— Не больше двадцати, — спокойно начала Мила, слегка прикрыв глаза. — Волосы светлые, немного вьются. Черты лица мягкие. Милая такая мордашка… Кожа на щеках нежная. Видно, и бриться-то совсем недавно начал. Глаза сине-голубые.
Протасов, не мигая, смотрел на подернутую туманом гладь залива, а видел перед собой лицо Андрея Бандуры.
«Я так и знал», — думал Протасов, не замечая крупных капель вновь зачастившего дождя. Капли секли его по щекам, висли на подбородке и падали за шиворот.
«Неужели и вправду за Андрюхой гонимся?» — спрашивал себя Протасов. Во рту стало горько, как будто Валерий разжевал всухомятку целую упаковку анальгина.
«Если да, то где он, блин, остальных пацанов посеял?.. Кинул?..»
Впрочем, это последнее предположение Протасов сразу, не колеблясь, отмел.