Охота на рэкетиров
Шрифт:
Ледового трясло, как в лихорадке. Он опустился на корточки, сжал виски ладонями и глухо застонал.
Едва Правилов отбыл выполнять возложенные на него задачи, Ледовой решил разбудить Анну по-своему. Он сбросил с себя одежду, ловко освободил Анну от ночной рубашки и трусов и принялся жадно ласкать ее горячее со сна тело. Ласки Ледового были грубы, зато действовал он от души. Разбуженная столь неожиданным образом, Анна сперва утратила дар речи. Ледовой шумно дышал сверху. Анну охватил целый сонм самых противоречивых чувств, описать которые не представляется
— Витя, — только и произнесла Анна.
— Молчи, — нежно попросил Ледовой, прикрыв ладонью ее губы, — ничего не говори.
Он взял ее и, надо сказать, превзошел самого себя. Анну дважды сотрясал оргазм, чего с мужем у нее очень давно не случалось. Благодарная Анна не осталась в долгу, заставив мужа кончать, громко выкрикивая ее имя. Такова уж была Анна Ледовая.
«Вот это да!» — потрясенно думала она, когда все было позади.
Ледовой перевернулся на спину и блаженно вытянулся рядом с женой. Анна лежала тихонько, устроив голову на волосатой груди супруга. Многочисленных татуировок, покрывавших его торс и обыкновенно повергавших ее в уныние, на сей раз, не замечала. Глаза Ледового оставались полузакрытыми, а на лице застыла улыбка.
Последнее обстоятельство окончательно смутило Анну. Когда же Ледовой, глубоко затянувшись, предложил ей забрать из села Ленечку, «чтоб пацан с нами жил, рос в городе, человека из него сделаю, и все такое…», несчастная женщина не нашлась, что ответить. На глаза навернулись теплые слезы. Виктор Иванович тыльной стороной ладони вытер влажную щеку супруги, усмехнулся добродушно и покинул кровать.
— Я голоден, как волк, жена, — сказал Ледовой, натягивая толстый махровый халат на голое тело. — Ехать в кабак некогда. Сваргань чего-нибудь.
Анна на непослушных ногах двинулась к плите. Ледовой уселся звонить, мурлыкая под нос что-то из «Битлз». Анна стряпала обед из концентратов. Последние слова мужа показались Анне злой насмешкой судьбы.
«Поздно, — твердила она отрешенно. — Слишком поздно для нас троих…». О том, что неминуемо случится в самое ближайшее время, Анька старалась не думать.
Они сытно пообедали. Ледовой оставался весел и приветлив, как никогда. Выпили белого вина. К десерту позвонил Правилов. Лицо Ледового сначала напряглось, а затем расплылось такой откровенно плотоядной улыбкой, что Анна не сумела скрыть охватившую ее дрожь.
— Молодец, Олег, — похвалил Правилова Ледовой, что само по себе тоже было большой редкостью. — Она заплатила! Они все заплатят!
Ледовой грязно выругался. Лицо его стало просто жутким.
«Вот все и вернулось на круги своя», — с тоской подумала Анька.
После обеда Виктор Иванович вновь уселся звонить. Анну он как бы перестал замечать. Она, тише воды и ниже травы, убрала посуду со стола, а в четыре пополудни, наконец, произошел взрыв. Ледовой зачем-то полез в сейф и обнаружил его пустым. Тут-то все и закрутилось. К побоям невозможно привыкнуть. Даже если получаешь их регулярно. Ледовой Анну не щадил. Не прошло и десяти минут, как она
— Атасов, Протасов и Армеец! — исступленно повторяла Анна, пытаясь, как сшибленная лихачом собака, отползти куда подальше от своего мучителя. Однако деваться ей было некуда. Она понимала, конечно, что делает гнусность, но, в сущности, ей стало наплевать. Лишь бы Ледовой прекратил бить ее. Хотя бы на какое-то время.
И Ледовой действительно оставил жену в покое. Он присел на корточки посреди спальни, яростно растирая виски и качаясь взад и вперед. Отчаяние его было немым и оттого выглядело особенно страшным.
Так продолжалось минут пять. Затем Ледовой встал, прошел к столику и взялся за телефон.
— Алло, Ворона? Это ты? — сказал Ледовой в трубку, едва наступило соединение.
Анна на полу плавала в густом багровом тумане. Изо рта булькала кровь, низ живота онемел и казался совершенно чужим. Слова Ледового долетали до нее какими-то куцыми обрывками.
— Возьми Босяка, Желудя и еще пару человек… Надежных… Шестерых хватит… достаточно…
Аньке имена почудились смутно знакомыми. Людей этих толком она не знала, но полагала, что муж созывает рецидивистов, вроде себя.
— Адрес давай! — зарычал Ледовой над ухом. Последнее относилось к ней. Анна промямлила домашний адрес Кристины.
— Скажи Желудю, чтобы заехал, — приказал Ледовой в трубку.
Аньке стало почему-то совсем не жаль подругу. Все происходящее вокруг начало вдруг казаться ей плоским, будто мелькающим на киноэкране.
«А у меня, по-моему, лихорадка, — думала Анна, лежа навзничь буквально под ногами Виктора Ивановича. — Наверное он мне что-то отбил… и похоже, теперь я умираю… не так плохо, как может показаться… Очень даже хорошо…»
Мысли Анны текли вяло, как масло на морозе. Ледовой бросил трубку, вернулся к жене и крепко стянул ее руки и ноги веревками. Анна осталась безучастной. Он отволок ее в соседнюю комнату и оставил на полу.
— Попозже с тобой разберусь, — зловеще пообещал Виктор Иванович, притворяя за собой дверь. За секунду до того, как дверь полностью закрылась, Ледовой щелкнул выключателем, и комната погрузилась во тьму.
«Не разберешься, — подумала Анна, и ей сделалось почти что весело. — Я умираю, и это замечательно. И не страшно вовсе. Это как в детстве. Температура под сорок, лежишь себе под одеялом, ивсе тебе до лампочки». Мысли о малолетнем сыночке Анна гнала от себя, как могла.
Где-то через час особняк Ледового наполнился шумом. Видимо, к мужу прибыли вызванные им подкрепления. Как и предполагала Анна, все эти люди и в самом деле принадлежали к миру воров.
— Правилов продал меня, Ворона, — громко сказал Ледовой прямо за дверью Анькиной комнаты.
— Сука, — злобно обронил кто-то.
— Я его с улицы подобрал, — продолжал Виктор Иванович с холодной яростью. Я вор в законе. Я эту кодлу красноперую манал, когда он перед генералами раком ползал.
— Траву красил, — добавил грубый голос. — И это, как его, — кровати по нитке выстраивал. Пес поганый.