Охота на русскую Золушку
Шрифт:
В общем, Господь, видимо, меня услышал. Потому что в эту минуту к дому Маши подъехал шикарный автомобиль. Из таких стильных спортивных тачек. И умирать мне резко расхотелось. Стало интересно, кто тут и зачем. Я зашел поглубже в высокие кусты и затаился.
Из машины вытащился Платон и, небрежно хлопнув дверью, протопал в подъезд. Как к себе домой, между прочим. Даже без цветов.
Сердце защемила тоска. Вот оно истинное положение вещей. Что бы этот увалень мне ни плел про их отношения, он вхож к ней в такое время. Значит, они куда больше, чем просто приятели. Во всяком случае, исходя из моего собственного опыта, мужчина в восемь вечера приходит к женщине только с одной целью — остаться у нее на ночь. Правда, иногда его намерения расходятся с ее. Но это уже частности. Вот сейчас уже действительно надо бы уйти. Ну, не стоять
Хотя… тут я замер на месте, обозвав себя идиотом. Начальник службы безопасности высокородной особы. Куда подевались мои навыки? Платон не утрудил себя доехать до парковки, а бросил машину прямо у подъезда. Перекрыв путь возможным прохожим. Он пошел к девчонке без цветов. Хотя сам же рассказал, что знакомы они недавно. И по всем статьям у них сейчас разгар того самого романтического периода, когда за секс мужчина платит всякими милыми мелочами. Все это говорит о том, что Платон приехал к Маше ненадолго и скорее всего по делу.
Тоска ослабила хватку. Я снова вдохнул полной грудью. До чего же вкусный и свежий в Оксфорде воздух. Не то, что в Лондоне. Моей радости наступил конец ровно через минуту, когда дверь подъезда отворилась и Платон вынес на руках попискивающую девушку. Все это здорово походило на похищение. И я хотел было уже вмешаться. Но тут предполагаемый злоумышленник поставил свою добычу на твердую землю. И я снова едва не умер. Как же она была прекрасна. Даже из своего укрытия, на расстоянии 20 шагов я видел каждую мелкую деталь. Платье открывало и подчеркивало все, что можно было в нем выгодно открыть и подчеркнуть. Маша оказалась счастливой обладательницей безупречной фигуры: высокая грудь, тонкая талия и длинные стройные ноги. Белая кожа светилась под холодной луной. Я покрылся мурашками с головы до пяток. Мне отчаянно захотелось выпрыгнуть из кусов и прикрыть ее чем-нибудь. Хотя бы собственным телом. Отчасти чтобы она не мерзла, но в большей степени, чтобы не видеть ее обнаженные руки, ключицы, колени. Это было невыносимо прекрасное зрелище. И у меня просто не осталось сил на нее пялится. Я отвернулся, с горечью понимая, что дела обстоят куда хуже, чем я мог предположить. У них свидание. И Платону позволено смотреть на ее почти обнаженное тело весь вечер. Вот к кому она так спешила от меня. Да что же ее так влечет к этому полудурку?
— Прибыли! — услыхал я за спиной.
Я не знал русского, но слово «прибыль» знал. Это из бизнеса. При чем тут прибыль? Он поставил девушку на землю, донес до машины. О какой прибыли речь? У них что, деловое свидание? Не тешь себя напрасной надеждой. На деловое свидание не надевают таких соблазнительных шмоток. У этого платья одна цель: заставить мужчину снять его с женщины и побыстрее. Я от прямо сейчас готов это сделать. Если бы не маячивший поблизости Платон. Дверцы хлопнули, машина уехала. А я так и стоял в кустах, как ново посаженный экземпляр не то дуба, не то бука. Домой идти смысла не имело. Что меня там ждет? Даже если я напьюсь до беспамятства, даже если засну, мне приснится все тот же кошмар: ее руки, ее шея, ее ключицы, ее ноги, я буду тянуться к ним и вздрагивать всем телом каждый раз, когда руки мои обнимут пустоту. Потом холод, тоска, одиночество и все по новой: ее шея, ее ключицы, ее грудь… Воображение дорисует все, что скрыто под легким платьем. И тогда я точно умру. Или сойду с ума. И мой кошмар станет моим вечным спутником в дебрях безумия. Нет дом отменяется. Я вернусь к колледжу, сяду в машину и поеду куда-нибудь… Куда? Если Платон зашел в такой час за Машей, значит сегодня в его доме нет вечеринки. Даже странно. Вечеринки у Платона по четвергам уже вошли у многих в привычку. У меня, кстати. Я их почти не пропускал. Хотя хозяина узнал только недавно. Интересно, куда они направились? Для театра уже поздно. Других вечеринок по четвергам я не знаю. А если не знаю я, значит, их попросту не существует. Тогда остается ресторан. Судя по ее платью и его смокингу это должно быть респектабельное заведение. А не студенческая кафешка, где она отужинала со мной. А что если…
Спустя два часа я вошел в любезно распахнутые передо мной двери ресторана The Dorchester. На мне тоже был смокинг. И надо было видеть с какой скоростью я в него влез, а скорее впрыгнул. На руке у меня висела очаровательная блондинка Лизи в потрясающем серо-голубом платье из новой коллекции Эли Сааб. По части открытости оно конкурировало с бикини и представляло собой искусно намотанные на тело шелковые ленты, живописно завязанные в огромный бант на левом боку. Из-за этого мне, вопреки этикету пришлось вести ее справа. Ну да и ладно. Я бросил взгляд в огромное зеркало в вестибюле. Выглядели мы оригинально во всех смыслах. Я мысленно поцокал языком, знает ли лорд Кентский, в чем по четвергам разгуливает по Лондону его дочурка? И как скоро его хватит удар после такого известия? Пожалуй, не стоит расстраивать старика. Лизи его поздняя дочка. Наверное, даже любимица. Я выцепил ее из логова какого-то молодого бельгийского аристократа. Оказывается, в четверг все-таки бушевала одна вечеринка, о которой я не знал. Я набрал номер Лизи наугад, в надежде уговорить составить мне компанию в ресторан. Одному идти неловко.
— Марко, дорогой! — пылко выдохнула она в трубку после второго гудка, — Забери меня отсюда, умоляю!
События развивались как нельзя лучше. Выяснилось, что Лизи проспорила какому-то типу не то танец на столе, не то вообще приватный стриптиз (кто вообще спорит на такое?) и теперь очень не хотела отдавать долг.
— Понимаешь, я была уверена, что проиграет он! Кто же знал, что некоторые рыбы рождаются уже рыбами, а не выходят из чрева матери в виде икринок. Нам в школе об этом не рассказывали! Вот ты об этом знал?
Я усмехнулся. Я знал другое. Эти чертовы светские вечеринки начинаются и заканчиваются всегда одинаково. Все приходят на них разнаряженные в шелка и бриллианты, потом перепиваются и начинают творить всякую фигню.
— Вуди, как выяснилось, чертов рыбовод… Представляешь, у него дома двадцать аквариумов! Я вообще думала, что он продюсер!
— А он-то на что спорил?
— Марко, у нас же равноправие! Разумеется, он спорил на то же самое. Проигравший должен раздеться у всех на глазах. Под музыку из Титаника. Из Титаника, твою мать! Это ужасная безвкусица, не находишь?
— То есть раздеться, скажем, под Sexbomb вполне пристойно?
— Ну а что тут такого? На мне не так уж много и надето.
— Лизи, тебе нельзя на такое спорить. Даже если ты очень пьяна. Запомни это, наконец! У тебя пожилые родители, которые мечтают выдать тебя замуж за приличного человека…
— Ой, бла, бла, бла! — невежливо перебила она, — Да знаю я! Но ты только представь, на нем же ярко желтые трусы! Музыка из Титаника, и желтые трусы. Да он бы на пять лет стал звездой вечеринок! Могла я устоять перед таким соблазном?
— Откуда ты узнала о трусах?
— У женщин свои секреты, — загадочно изрекла Лизи.
Я промолчал. Она, конечно, не вытерпела и раскололась:
— Ну ладно, мне Виолетта рассказала. У них было, понимаешь…
— Не хочу знать! — быстро выпалил я, потому что Лизи могла углубиться в такие подробности чужой личной жизни, которые мне с ней обсуждать совсем не хотелось. Время от времени я все-таки был джентльменом. С Лизи, например. Она мне как младшая сестра.
Мы немного помолчали. Я был благодарен этой девушке. Она выдернула меня из невротического кошмара и вернула в старую добрую лондонскую жизнь. Вот так просто. И я уже начал подумывать, а не послать ли все к чертям. С какой стати я бегаю за русской девчонкой, которой я даже не нужен? Можно попросту дать ей время. Пусть она развлечется с Платоном. Ведь очень скоро он ей надоест. И тогда завоевать ее будет куда проще. «Завоевать», странное старомодное слово. Разве сейчас мужчина завоевывает женщину. Я вас умоляю! Пара-тройка комплиментов, дорогой ресторан, шикарный номер в отеле. И все, она твоя. Иногда хватает и первого. Я сжал пальцы на руле. Нет, с Машей я так почему-то не хотел. И наличие Платона меня почему-то даже устраивало. Задавала тон состязанию. Мы почти подъехали к ресторану.
— А знаешь… если подумать, когда Виолетта успела перепихнуться в Вуди?
Лизи умеет ставить в тупик. Я только пожал плечами.
— Вот! — она округлила глаза и погрозила пальцем несколько опешившему привратнику за окном, — Она пришла с Дэвидом, потом играла в правду или действие, потом танцевала со всеми подряд. Потом напилась и танцевала одна, опрокинула стойку с виниловыми пластинками. У нее просто не было времени трахнуть рыбовода! И она не могла видеть, какие у него трусы. Я поняла! Они меня развели! Как девочку! И ведь этот гнусный тип в желтых трусах…